Напомню, что Господь так прокомментировал это постановление.

«Моисей по жестокосердию вашему позволил вам разводиться с женами вашими, а сначала не было так» (Мф 19:8).

Сравните ситуацию с женой.

«Если кто возьмёт жену, и войдет к ней, и возненавидит её, и будет возводить на неё порочные дела, и пустит о ней худую молву, и скажет: я взял сию жену, и вошёл к ней, и не нашёл у неё девства… Если же сказанное будет истинно, и не найдется девства у отроковицы, то отроковицу пусть приведут к дверям дома отца её, и жители города её побьют её камнями до смерти, ибо она сделала срамное дело среди Израиля» (Втор 22:13-21)…

В книге Судей описана одна очень неприятная история, которая, с одной стороны показывает нам нравы того времени, а с другой – общее отношение к ним. Действия народа соответствуют вышеизложенным законам. Дух Святой, видимо, подвигнул вписать в святую Книгу книг и такие вот тоже непристойности с той, вероятно, целью, дабы впоследствии слова пророков или Христа, направленные против подобных вещей, были нами правильно поняты. Я не буду выписывать всё это полностью, ограничившись лишь ключевыми моментами.

«И повернули они туда, чтобы пойти ночевать в Гиве. И пришёл он и сел на улице в городе; но никто не приглашал их в дом для ночлега. И вот, идёт один старик с работы своей с поля вечером; он родом был с горы Ефремовой и жил в Гиве. Жители же места сего были сыны Вениаминовы. Он, подняв глаза свои, увидел прохожего на улице городской. И сказал старик: куда идёшь? и откуда ты пришёл? Он сказал ему: мы идём из Вифлеема Иудейского к горе Ефремовой, откуда я; я ходил в Вифлеем Иудейский, а теперь иду к дому Господа; и никто не приглашает меня в дом; у нас есть солома и корм для ослов наших; также хлеб и вино для меня и для рабы твоей и для сего слуги есть у рабов твоих; ни в чём нет недостатка. Старик сказал ему: будь спокоен: весь недостаток на мне, только не ночуй на улице. И ввёл его в дом свой и дал корму ослам его, а сами они омыли ноги свои и ели и пили. Тогда как они развеселили сердца свои, вот, жители города, люди развратные, окружили дом, стучались в двери и говорили старику, хозяину (владельцу) дома: выведи человека, вошедшего в дом твой, мы познаем его. Хозяин дома вышел к ним и сказал им: нет, братья мои, не делайте зла, когда человек сей вошёл в дом мой, не делайте этого безумия; вот у меня девица, и у него наложница, выведу я их, смирите их и делайте с ними, что вам угодно; а с человеком сим не делайте этого безумия. Но они не хотели слушать его. Тогда муж взял свою наложницу и вывел к ним на улицу. Они познали её, и ругались над нею всю ночь до утра. И отпустили её при появлении зари. И пришла женщина пред появлением зари, и упала у дверей дома того человека, у которого был господин её, и лежала до света. Господин её встал поутру, отворил двери дома и вышел, чтоб идти в путь свой: и вот, наложница его лежит у дверей дома, и руки её на пороге. Он сказал ей: вставай, пойдем. Но ответа не было, потому что она умерла» (Суд 19)…

Далее в 20 главе повествуется о том, как израильтяне всем народом отомстили войной колену Вениаминову. Но здесь важно заметить следующее. Во-первых, каково отношение мужа? Не относится ли он как владелец к своей жене? Если бы он руководствовался любовью, не проще ли было ему самому умереть? Такое же отношение мы видим и у этого «благочестивого» старца по отношению к своей дочери. Видно, что они явно не сочли безумием или преступлением отдать их на поругание этих злодеев, дабы те «смирили их и сделали с ними, что им угодно», так как были их владельцами. Более того, муж остался без малейшего осуждения и наказания со стороны общества, что может быть признаком одобрения его поступка.

После полного уничтожения колена Вениаминова возникла другая проблема, которую израильтяне решают тоже в соответствии с иудейскими законами.

«И поклялись Израильтяне в Массифе, говоря: никто из нас не отдаст дочери своей сынам Вениамина в замужество. (Снова мы видим, что они считают себя вправе распоряжаться другим человеком). И пришёл народ в дом Божий, и сидели там до вечера пред Богом, и подняли громкий вопль, и сильно плакали, и сказали: Господи, Боже Израилев! для чего случилось это в Израиле, что не стало теперь у Израиля одного колена? На другой день встал народ поутру, и устроили там жертвенник, и вознесли всесожжения и мирные жертвы. И сказали сыны Израилевы: кто не приходил в собрание пред Господа из всех колен Израилевых? Ибо великое проклятие произнесено было на тех, которые не пришли пред Господа в Массифу, и сказано было, что те преданы будут смерти. И сжалились сыны Израилевы над Вениамином, братом своим, и сказали: ныне отсечено одно колено от Израиля; как поступить нам с оставшимися из них касательно жён, когда мы поклялись Господом не давать им жён из дочерей наших? (Они видят себя «владельцами» своих дочерей, которые могут распоряжаться их жизнью). И сказали: нет ли кого из колен Израилевых, кто не приходил пред Господа в Массифу? И оказалось, что из Иависа Галаадского никто не приходил пред Господа в стан на собрание. И осмотрен народ, и вот, не было там ни одного из жителей Иависа Галаадского. И послало туда общество двенадцать тысяч человек, мужей сильных, и дали им приказание, говоря: идите и поразите жителей Иависа Галаадского мечом, и женщин и детей; и вот что сделайте: всякого мужчину и всякую женщину, познавшую ложе мужеское, предайте заклятию. И нашли они между жителями Иависа Галаадского четыреста девиц, не познавших ложа мужеского, и привели их в стан в Силом, что в земле Ханааской. И послало все общество переговорить с сынами Вениамина, бывшими в скале Риммоне, и объявило им мир. Тогда возвратились сыны Вениамина, и дали им Израильтяне жён, которых оставили в живых из женщин Иависа Галаадского; но оказалось, что этого было недостаточно. Народ же сожалел о Вениамине, что Господь не сохранил целости колен Израилевых. И сказали старейшины общества: что нам делать с оставшимися касательно жён, ибо истреблены женщины у Вениамина? И сказали: Наследственная земля пусть остаётся уцелевшим сынам Вениамина, чтобы не исчезло колено от Израиля; но мы не можем дать им жён из дочерей наших; ибо сыны Израилевы поклялись, говоря: проклят, кто даст жену Вениамину. И сказали: вот, каждый год бывает праздник Господень в Силоме, который на север от Вефиля и на восток от дороги, ведущей от Вефиля в Сихем, и на юг от Левоны. И приказали сынам Вениамина и сказали: пойдите и засядьте в виноградниках, и смотрите, когда выйдут девицы Силомские плясать в хороводах, тогда выйдите из виноградников и схватите себе каждый жену из девиц Силомских и идите в землю Вениаминову; и когда придут Отцы их, и братья их с жалобою к нам, мы скажем им: простите нас за них, ибо мы не взяли для каждого из них жены на войне, и вы не дали им; теперь вы виноваты. Сыны Вениаминовы так и сделали, и взяли жён по числу своему из бывших в хороводе, которых они похитили, и пошли и возвратились в удел свой, и построили города и стали жить в них» (Суд 21).

Быть может, кто-то сочтёт такой порядок вещей с захватом в свою собственность человека и распоряжением им как владелец имуществом, нормой?

Ещё одной нормой иудаизма было так называемое «вено». Вено – это плата от жениха за невесту, выводное.60 На иврите существительное «моар»61 – происходит от глагола «маар»62 «приобретать жену веном».63 Глагол «маар», в свою очередь, является расширением от глагола «мур»64 «выменивать, заменять чем».65 Примеры:

«Если обольстит кто девицу необручённую и переспит с нею, пусть даст ей вено («моар») и возьмет её себе в жену; а если отец не согласится выдать её за него, пусть заплатит столько серебра, сколько полагается на вено девицам» (Исх 22:16-17).