— Рассредоточиться, — вполголоса скомандовал Роб-Рой.
Солдаты бросились кто куда, но так как укрытий не было, а низенькие деревца и глыбы камня при атаке с воздуха почти бесполезны, большая часть отряда просто рассыпалась по местности и принялась изображать броуновское движение, хаотично перемещаясь на довольно высокой скорости. Я сначала не понял, зачем.
Геты обрушили на нас длинные, потрескивающие и ветвящиеся лучи, несколько похожие на молнии, только не такие яркие и почему-то розоватого цвета. Каждый удар сопровождался глухим шипением и вспышкой пламени, если под него попадала растительность. Судя по размерам зоны поражения, мощность этого оружия превышала силу бластера раза в три. Однако часто стрелять враг почему-то не мог. Поэтому не повезло только паре солдат, которых накрыло прямым попаданием, остальные оставались невредимы. Но и самим на скорости стрелять вертикально вверх было затруднительно. Одного крылатого всадника сбили в самом начале, остальные набрали высоту, и там их кони довольно легко уворачивались от лучей. А минут через десять к гетам прибыло подкрепление.
Удары участились, отряд потерял ещё нескольких человек. Роб-Рой, поравнявшись со мной, знаками показал на притороченное к седлу тело плазмомёта. Энергоблок оружия был уже почти пуст, но командира это не смутило. Остановившись на несколько десятков секунд, он прицелился в самое плотное скопление противника и дал короткий залп, всего два выстрела. Такой подлянки крылатые совершенно не ожидали. Вниз посыпались горелые обрывки, часть гетов шарахнулась в стороны, другие что-то пытались предпринять, но остановившийся отряд не дал им этого сделать. Нас всё-таки было намного больше. И, хотя попасть по движущейся в небе цели сложно, если стрелять из нескольких точек, можно.
— Уходим, быстро! — прокричал предводитель после того, как остатки крылатой кавалерии врага ринулись в сторону замка.
И мы помчались, пока не явились наземные единицы. Вот впереди появилась бледно-синяя полоска воды, которая, приблизившись, превратилась в самый натуральный морской берег. Здесь дул свежий ветер, ранее не замеченный мной, так как мы скакали навстречу ему, он срывал верхушки водяных валов, которые с раскатистым шумом бились о песчаный пляж, разбрызгивая капельки воды и клочья пены. Пахло морем, самым настоящим морем и немного — рыбой, самой настоящей рыбой. Невыразимо чистый голубой купол неба величественно сиял над этой мирной картиной, как бы игнорируя отсутствие солнца. После продолжительного марша вдоль береговой полосы Роб-Рой отдал приказ отдыхать, мы расположились кто где, предварительно выставив часовых, так как вполне можно было ожидать новой атаки гетов. Морская вода на вкус была солоноватой, но вполне пригодной для питья, как выдохшаяся минералка. Я наполнил фляжку, последовав примеру других солдат.
Но отдохнуть как следует нам не дали. Часовые заметили приземистые серые силуэты в море и подняли тревогу. Это была эскадра боевых кораблей, и двигалась она с большой скоростью в сторону гетского замка. Вспышки, сопровождающие работу тяжёлых корабельных орудий, озарили всё вокруг, свет и грохот доносились даже на такое расстояние. В небе над горизонтом появились чёрные точки крылатых всадников, но их тут же начали сбивать, одного за другим.
— И почему мы вышли из тоннеля не часом позже? — с досадой проговорил кто-то из солдат.
— Четыре дня назад мне предлагали «принудить» гетов к согласию, — задумчиво проговорил командир, — но я… хм… отказался. Если войска находились в полной готовности и ждали только приказа, за четыре дня они всё равно не могли успеть уничтожить все замки и поселения в Пещере. Значит, что?
— Что? — переспросил Ротхем, на которого покосился Роб-Рой.
— Значит, это первая фаза операции. Замок будет уничтожен, эскадра высадит десант для поиска тоннелей, а для дальней разведки пустят патрули. Скорее всего, флаеры или воздушная пехота, хотя эти вряд ли, слишком велик риск потерять.
— Значит, надо уходить, — сказал Ротхем.
— Да, и причём как можно быстрее, пока бой продолжается, — после этих слов со стороны замка донёсся мощный взрыв, — Вопрос только в том, куда двигаться. Наш прежний тоннель недалеко от замка, он будет обнаружен сразу, да и восьмилапые могут слоняться поблизости.
— Они там будут обязательно, хотя наружу вряд ли выйдут.
— А другой вход мы можем искать до…
— Воздух! — крикнул кто-то.
Над головой со свистом пронеслась треугольная штуковина, не похожая ни на флаер, ни на машину воздушного пехотинца. Она заложила крутой вираж, но ждать второго захода мы не стали. Побросав имущество, отряд понесся на максимальной скорости прочь с береговой полосы. Для механического скакуна такая нагрузка была предельной, меня начало трясти, а пластины металла под шерстью, к которым прикасались руки, стали нагреваться. Но для летательного аппарата, конечно, не было особой разницы, железные у нас кони или обычные, скачут на стандартной скорости или максимальной. Залп лучевых орудий с небольшой высоты стал убийственным. Нескольких солдат позади меня разорвало, конь эт Дрейвера на полном ходу рухнул грудью на землю, а всадник вылетел из седла. Что с ним стало, я уже не видел. Отряд рассыпался, увеличивая дистанцию. Треугольник нас обогнал, а затем опять развернулся. На этот раз он дал залп спереди, но почти безрезультатно, повредив или убив только двоих. Впрочем, я засомневался, что падение с лошади на такой скорости оставляет шанс выжить. Поясов, как у того убитого наверху воздушного пехотинца, как-то замечать не приходилось.
Роб-Рой умудрился перезарядить свой плазмомёт на полном скаку, причём, судя по всему, использовал энергоблок от бластера. Орудие выдало три небольших сгустка в сторону заходящего для стрельбы треугольника, тот вильнул вверх и почти увернулся, но получил заряд в заднюю нижнюю часть корпуса, рядом с маршевыми двигателями. Это подействовало — скорость сразу упала, машина ушла на вираж и затем скрылась из виду, оставляя в прозрачном воздухе небольшую полоску дыма.
— Что это было? — спросил Ротхем, когда отряд снова собрался в плотную группу, — Я, конечно, отстал от жизни, но не настолько же.
— Штурмовик. Космический штурмовик. Насколько я помню, их собирались ставить на вооружение Ма… — Роб-Рой запнулся и замолчал.
Космический штурмовик?! Под землёй?! Моё мировоззрение перевернулось вверх тормашками в очередной раз. И, кстати, вспомнились слова командира, сказанные им в первый день: «У них сейчас достаточно сил и средств завоевать всю планету».
— Нужно срочно уходить как можно дальше, наверняка он вызвал подкрепление ещё во время первой атаки. Эт Дрейвер… Toddo, нам нельзя возвращаться!
— Монсоэро, я могу…
— Хорошо, солдат. Есть ещё добровольцы?
Вызвалось несколько человек, командир кивнул одному из них.
— Найдёте лейтенанта, если он жив и может передвигаться, ищите нас по следам. Запасной транспорт возьмите, где-то был. Проверьте других, могли остаться раненые, лёгких забирайте.
Солдаты отдали приветствие и, забрав трёх лошадей без всадников, поскакали назад.
Основной отряд сбавил скорость, так что перестало трясти, переменил направление движения и разделился на две группы. Я, конечно, остался вместе с командиром, как, и Ротхем. Вторую группу увёл Райнер, получив какие-то указания непосредственно от Роб-Роя.
Через пару десятков километров от места последней стычки воздух вдруг стал терять прозрачность, а на горизонте появилась какая-то непонятная дымка. Ещё я заметил, что горизонт под землёй не бесконечен и кажется ближе, чем на Поверхности. Скорее всего, колоссальный грот тоже имеет искривление, как и Поверхность, только за счёт разницы в расстоянии от ядра планеты оно сильнее.
Дымка густела с каждым пройденным километром, и в конце концов из неё вдруг вынырнула отвесная стена, уходящая на страшную высоту. Отряд воспрял духом, ведь здесь наверняка могли оказаться другие входы в мрачное пещерное царство. Я попытался рассмотреть, насколько высоко здесь находится «небо», и не увидел, верхняя часть природного (или рукотворного?) разлома терялась в дымке, а голубой купол, казалось, под прямым углом входил в неё и резко обрывался, как если бы мы смотрели от подножия горы на её вершину. Стена была неровной, вся в трещинах и уступах, на которых росли мелкие деревца и гнездилось множество птиц, их чёрные точки постоянно кружили над землёй, поминутно исчезая за камнями. Лёгкий ветерок, создаваемый восходящими потоками воздуха, шевелил листья и стебли скальных растений.
