Попытка привести в чувство не помогла. Выглядел Такеши так… В общем, недалеко ушёл от Мочиды. Ёши выругался и огляделся ещё раз. Похоже, что до дерева, о которое бессознательный друг опирался спиной, Такеши долетел. Очередной порыв впасть в истерику Ёши задавил на корню. В самом деле, это пока он был Тсуной мог позволить себе и рыдать, и паниковать. Ёши шёл сюда драться, а не ныть. И если он не успел… Значит, нужно или привести друга в сознание и разбираться с виновником всех бед вместе, или убедиться, что он выживет, и идти к врагу самому. Интересно, как быстро доедет машина скорой помощи до Кокуё, учитывая, что в Намимори Тсуна ждала её очень долго?
– Он не придёт в себя, – вдруг тихо сказал мужчина, до того притворявшийся полумёртвым, и Ёши немедленно переместился к нему, хватая за грудки и не обращая внимания на болезненный стон. Впрочем, вполне возможно, мужчина не притворялся: вся правая сторона его тела была истыкана знакомыми иглами.
Ёши это не волновало.
– Что с ним?
– Попал… под удар ядра…
Ядро… огромное, даже на вид тяжёлое, вон оно, лежит… Так вот что оставило вмятины в земле. И если это врезалось в Ямамото… Ёши нехорошо сузил глаза.
– Твоих рук дело? – он ещё раз встряхнул закатившего было глаза мужчину.
– Я не хотел… Мукуро… заставил… контроль…
И снова нужно было решать, и быстро. Вроде бы брат неплохо справлялся, судя по тому, что из тех, кто шёл с ним, здесь лежит только Ямамото (уж лучше бы Гокудера или Реборн, чёрт их всех подери). Но Фуута и Хибари…
– Где они?! – рыкнул он, от души отвесив мужчине пощёчину, чтобы привести в себя.
– Кого ты… ищешь?
– Фууту и парня с тонфа, они оба должны быть здесь.
– Они… у Мукуро… третий этаж… – глаза закатились.
Ёши разжал руки, позволяя телу упасть. Жалеть врага он не собирался.
– Мукуро, значит, – процедил он. – Ну, хорошо же! Подожди ещё немного, Такеши, я заберу их и вернусь за тобой.
Третий этаж, но вот третий этаж какого здания? Кинотеатр или здание администрации? На месте самовлюблённых и верящих в свою крутизну похитителей, он выбрал бы здание администрации. Но то почти в аварийном состоянии… Знакомый такой звук взрыва внутри здания кинотеатра разрешил все сомнения.
На второй этаж Ёши забрался легко, но вот все лестницы на третий оказались кем-то разрушены. Кое-кто явно не хотел, чтобы ему помешали. Ёши усмехнулся. Так ли велика разница – забираться с первого этажа на второй через окно или со второго на третий?
Он вылез в окно, балансируя на самом краю. Главное, чтобы сейчас не случился ещё один взрыв… Взрыва не случилось, зато было выбитое стекло, об которое Ёши только чудом не поранился. Помещение, в которое он залез, видимо, предназначалось для персонала, по крайней мере, тут до сих пор висело несколько комплектов униформы.
Ёши просто устал удивляться происходящему. Такое чувство, будто Кокуё – город после какого-нибудь апокалипсиса. Честное слово, кто бы ни выбрал его в качестве штаба и площадки для боя, он не только умел находить и выбирать удобные для своих целей места, но и обладал оригинальным чувством стиля.
Все эти посторонние размышления на самом деле не мешали Ёши искать, где спрятался виновник его нынешних проблем, скорее построение глупых теорий было способом заглушить всё нарастающую тревогу. Услышав отголоски чьих-то разговоров, он ускорился, а потом и вовсе практически влетел в комнату, полную народа. Первым в глаза бросился Хибари (ками, в каком ужасном состоянии, даже якудза так сильно его не избивали…) и парень с трезубцем с издевательской усмешкой. Но только найдя взглядом явно бессознательного Фууту, Ёши позволил себе беззвучно выдохнуть от облегчения и полным уверенности и дружеского подтрунивания голосом сказать:
– Кёя-кун, как же так? Мне казалось, в последний раз мы с тобой договорились, что ты не будешь запугивать моих противников…
========== Часть 29 ==========
Таясу было страшно. Вот с самого приезда Реборна он боялся, нервничал, переживал… Маленький репетитор, действиям которого, казалось, не удивлялся никто, кроме него, лёгким движением руки рушил его привычную жизнь. Жизнь, в которой всё просто и понятно, в которой он – Неудачник Таясу, и собственная мать не особо верит в возможность его успеха, а сестра всегда себе на уме и настолько самодостаточна, что лишний раз отвлекать страшно. На Тсуну свалились все материнские ожидания, хотя она этому была не рада, но старалась соответствовать. Зато Таясу только подозревал, каким бы его хотели видеть, но выводил он это из разочарованных взглядов матери. Отец же появлялся так редко и был таким странным, что вообще нельзя было понять, чего он хочет добиться. Поэтому, в отличие от Тсуны, Таясу не видел смысла пытаться себя переделать, признавая поражение ещё до начала битвы с самим собой.
А вот Реборн сразу сказал, чего хочет от ученика, и спрашивать, согласен ли на это сам Таясу, не собирался. В доме творился настоящий бедлам, Таясу раз за разом попадал в нелепые ситуации, как будто он и без Реборна не мог себе проблемы на ровном месте найти, вокруг оказывались какие-то непонятные и опасные личности, – а мама только радовалась всем подряд. Тсуна делала вид, что её это не волнует, а Таясу боялся.
Реборн сказал, что незнакомый Таясу Девятый Босс Вонголы хочет выдать сестру замуж. Мальчик тогда прикрыл глаза и подумал, что с удовольствием бы на это посмотрел. Потому что в душе не сомневался: Тсуна придумает, как ей выкрутиться из безвыходной ситуации, и даже все боссы мафии разом не убедят её выйти замуж против воли.
Таясу так не мог. Таясу цеплялся руками, ногами и зубами за воздух, в попытке саботировать обучение, но с трудом понимал, где Реборн действительно учит, а где просто издевается. И под напором чужой несгибаемой воли потихоньку смирился со своим положением. В конце концов, он даже начал получать удовольствие от того, что переставал быть таким неудачником хотя бы в мелочах (теперь его преследовали более крупные неприятности, самой главной из которых мальчик считал само назначение его наследником Вонголы). Привык, что у него, оказывается, могут быть друзья, для которых его мнение важно, что Тсуна может улыбаться одними глазами, а не той вежливой улыбкой пай-девочки, которую выдавала для мамы, и говорить, что придёт посмотреть на его успехи.
Нашёлся даже такой человек, который посчитал, что Таясу сможет стать его защитником. И он к тому моменту настолько поверил в себя, что даже согласился принять Фууту у них дома, не сумев отказать мальчику, всем своим видом выражавшему надежду. Надо было сразу догадаться, что из этого не выйдет ничего хорошего! Савада оказался таким неудачником, что не просто не смог защитить Фууту, а сам стал причиной, по которой на него напали. И напал кто-то пострашнее тех мафиози, это уж Таясу понял.
Он ведь совсем не похож на Хибари, который мог бы в одиночку выйти против всего своего Дисциплинарного комитета, он и с одним бы из его членов справился бы только с помощью Пули Реборна. А кто-то вылавливал и избивал далеко не слабых бойцов, избивал почти до смерти, не стесняясь вмешивать гражданских, как их называл репетитор. А уж когда Таясу узнал, что и Глава Дисциплинарного комитета из Кокуё не вернулся, стало ещё страшнее. Потому что в его глазах Хибари был непобедимым, и представлять того, кто мог бы оказаться сильнее, не хотелось. А сталкиваться с этим человеком не хотелось тем более.
Только Таясу опять никто не спрашивал. Реборн принёс приказ от Девятого, не оставляющий ему ни шанса. На прямой вопрос ученика, что будет, если он всё же откажется, киллер ответил: «Тогда я буду должен выстрелить. Не Пулей Посмертной Воли, как обычно. По-настоящему. Потому что, хочешь ты этого или нет, ты уже в мафии. А приказы босса, которым для тебя по ряду причин пока является Ноно, не обсуждаются».
Таким образом, у Таясу был выбор: попытаться справиться с Рокудо Мукуро или с репетитором (ха-ха!). Оба пути вели, казалось, к неминуемой гибели, но натренированный Реборном, ощутивший вкус к жизни, Таясу вдруг захотел хотя бы попытаться начать сражаться за свою жизнь. Рокудо Мукуро он мог ещё каким-нибудь чудом победить, как это уже случалось в те разы, когда Таясу готовился к мучительной смерти. А вот в то, что Реборн промахнётся или что от него удастся скрыться, Таясу не верил.
