– В самом деле? – давясь хохотом, как можно более мило попыталась сказать девочка, стреляя глазками из-под ресниц. Это умение она подсмотрела у Бьянки и какое-то время тренировала перед зеркалом, чтобы добиться сногсшибательного эффекта. Однажды её за этим занятием застала Сайюри и долго смеялась над неумехой-Савадой, сказав, что любой парень, увидев это, скорее грохнется в обморок или решит, что у неё косоглазие. А потом села рядом и принялась учить Саваду «быть настоящей девушкой». – Что, даже не останешься на ужин? Или, может быть, переночуешь у нас?

– Нет, спасибо, мы уже уезжаем, – пробормотал парень, отцепляя девичьи пальчики от своей куртки и боком обходя Тсуну. – А там не к тебе пришла такая девочка, с хвостиком, как же её… Хару, вроде?

– Это вряд ли. Она по Таясу сохнет, – фыркнула Тсуна. – А я, к счастью, не в её вкусе.

И вдруг осеклась, вспомнив, что половину времени от своих прогулок она тратит не только на поиск хулиганов, но и на то, чтобы потерять хвост в виде Хару.

«С другой стороны, она же не по мне сохнет, а по Ёши… Но Ёши – это я. Ксо, как запутано!»

– Эта девчонка снова надоедает Джудайме? – раздалось от входа. Десятым её брата называл только один человек.

– Здравствуй, Гокудера. А почему тебя не было сегодня на занятиях?

Видимо, сегодня был особенный день, потому что вечно хмурый итальянец вдруг покраснел, как-то машинально потёр плечо, поморщился и буркнул:

– Не важно, – и обвиняющим взглядом посмотрел на Дино, – а вы здесь зачем?

Тсуна хмыкнула: по какой-то причине Хаято терпеть не мог Каваллоне, что тот принимал без особых обид и продолжал общаться с Гокудерой с неизменной доброжелательностью. Это было вдвойне забавно, учитывая, что сам Таясу был в восторге от Дино и до сих пор побаивался Гокудеру.

– Навещал Таясу и проверял, правда ли он взял под опеку Рейтингового мальчика, – пожал плечами Каваллоне, как обычно проигнорировав то, что вопрос был на грани вежливости.

Но Гокудера вдруг оживился.

– Рейтинговый Фуута здесь?! Правда? Я должен… Должен его увидеть!

Проводив взглядом взлетевшего по лестнице Хаято, Тсуна моргнула, предчувствуя очередной акт пьесы абсурда в доме. Как подтверждение этой мысли наверху раздался грохот, будто попадала вся мебель в комнате.

– Кажется, мне нужно проследить, чтобы они не замучили Фууту, – задумчиво сказала Тсуна.

– О, так ты приглядываешь за ним? – с любопытством спросил Дино.

– Вроде того, – всё так же задумчиво ответила девочка, которая действительно взялась опекать поселившегося у них дома (а где ещё?) итальянца. Фуута ей нравился. Он был спокойным, умел угомонить остальных детей – в основном, конечно, успокаивать нужно было Ламбо, но И-Пин тоже иногда начинала чудить – а ещё девочка остро ощущала какой-то надлом в доброжелательном мальчике.

– Это хорошо, – серьёзно сказал Дино, поймав её взгляд. – Ему и так пришлось многое выдержать, и у Фууты нет семьи, которая могла бы его поддержать. Я был бы рад знать, что вы с Таясу о нём позаботитесь.

– А почему ты сам не можешь? – нахмурилась Тсуна.

Каваллоне покачал головой.

– Мне не позволят. Это сложно объяснить… Фуута как единственный… хм… наследник, и любой человек из нашего круга, взявший над ним опеку, получит огромное преимущество и всегда будет под подозрением. Во избежание проблем ему назначали нейтральных и тщательно проверенных людей в воспитатели, но это не спасло его от преследования.

– Понятно, – наверху снова что-то прогремело, и раздались крики. – Что ж, не буду задерживать, кажется, мне действительно нужно бежать. Пока, Дино! Увидимся!

В комнате Таясу была настоящая разруха, но, что самое странное, в воздухе парил стол, будто попав в антигравитационное поле. Фуута с несколько пустым взглядом что-то перечислял. Девочка вздрогнула и бросилась к нему, проскочив мимо Гокудеры, протянувшего руку, чтобы её остановить.

– Фуута, с тобой всё в порядке? – она опустилась перед мальчиком на колени, осторожно кладя руки на плечи, чтобы не испугать.

– Всё хорошо, Тсуна-не. Звезда рейтингов говорит, что ты на втором месте среди того, что может успокоить Хибари-сана, и на восьмом по умению вывести его из себя из 77 тысяч 549 человек…

– А это не всё население Намимори? – громким шёпотом спросил Хаято, но на него тут же шикнул Таясу, которому было очень интересно узнать, что Фуута может сказать про Тсуну.

– …Тсуна-не на восьмом месте среди людей, которые не терпят несправедливость, и на третьем месте среди тех, кто может избить до смерти, отстаивая свои принципы… – Таясу поперхнулся, а сама девочка сидела с пустым выражением лица, пытаясь понять, что теперь делать и как реагировать.

– А мне ты всё-таки можешь сказать, подхожу я для роли Правой руки Десятого или нет?! – встрял Гокудера.

– Список подходящих на роль Правой руки Таясу-ни? Хаято-ни… вне рейтингов.

– Что?!

– Разве у твоих рангов есть границы? – пробормотал Таясу, не зная, кого откачивать первым – явно впавшую в ступор сестру или истерящего Гокудеру.

– Я не сказал, что он вне границ рейтингов. Это атмосферически вне рангов. Зато Хаято-ни на первом месте среди людей подходящих для работы с детьми-дошкольниками. К тому же он первый в списке тех, кто любит детей, так что эта работа ему подходит.

– Что?! – хором переспросили все присутствующие, разом решив, что ослышались.

– Я… люблю… детей? – как-то слабо переспросил Гокудера и так и застыл.

– Но самое важное – это любовь, не так ли? – спросила Бьянки. – Составь список любовных рейтингов.

– Хорошо, – кивнул мальчик. – Итак, начнём с любовных рангов Таясу-ни. На первом месте…

И прежде, чем паникующий Таясу придумал способ заставить Фууту молчать, за окном раздался грохот грома.

– Ой, дождь, – Фуута побледнел и уткнулся лбом в плечо так и сидевшей перед ним Тсуны. Девочка рефлекторно сжала его в объятиях. – Ненавижу дождь. Мне плохо во время него, и мои ранги всегда неправильные.

– Так с того момента, как идёт дождь, ранги ошибочны? Слава богу… – пробормотал Хаято.

– И не говори, – с таким же облегчением выдохнула Тсуна, решив сыграть на этом. – А то я уже думала, что узнала о себе много нового… Фуута, что скажешь, если я сделаю тебе горячий шоколад? Тебе станет легче?

– Это будет здорово, Тсуна-не, – просиял мальчик.

– Я помогу тебе! – поднялась Бьянки.

– Да нет, не стоит утруждаться, я справлюсь…

– Ламбо-сан тоже хочет шоколад!

– Да, Бьянки, может быть, ты правда сделаешь шоколад для Ламбо? – тут же сдала назад Савада.

Когда спорящие девушки вышли из комнаты, Таясу с видимым облегчением сказал:

– Всё-таки хорошо, что Тсуна не на третьем месте среди тех, кто может избить до смерти.

– Это точно, – передёрнулся Гокудера. – Второго Хибари нам не надо.

– Да, – согласился Реборн, глядя в окно. – Хорошо.

========== Часть 23 ==========

Когда после ужина Тсуна собралась, как обычно, закрыться в комнате, мама как-то неловко спросила:

– А ты разве не будешь готовиться к завтрашнему дню?

– К завтрашнему дню? – растерянно переспросила девочка. – Но завтра у нас нет никаких контрольных или тестов, будет устный опрос по истории в конце недели и мой доклад по литературе через два дня, и я хотела заняться ими.

Нана в свою очередь недоумённо посмотрела на дочь.

– Маман имеет в виду не уроки, – вмешался Реборн, – а подготовку ко Дню Святого Валентина. Разве ты не будешь делать шоколад, чтобы подарить его кому-нибудь в школе?

Тсуна растерянно огляделась, понимая, что на ней сосредоточились взгляды всех, кто был в комнате – от мамы до Ламбо.

– Я совсем забыла про праздник, – честно призналась девочка.

– Но как же так? – всплеснула руками Нана. – Неужели нет никого, кто тебе хоть немного бы нравился?

Даже Бьянки посмотрела на Тсуну с укором. Ну, ещё бы, с точки зрения девицы, девизом которой были слова: «Самое главное – это любовь», – Тсуна только что совершила страшное святотатство.