- Значит… ты – типа голем, Бенеш Соло? – заключила Рей, хитро сощурившись. За своей насмешливостью она старалась спрятать овладевшую ей невыносимую, нераздельную тоску. Голос все-таки дрогнул, когда она добавила, обращаясь скорее к самой себе, - и обратишься в прах.
- А ты крайне хорошо осведомлена о биографии того, кого ненавидишь, - поддел ее командор, также стараясь обернуть все в шутку. Ему то, вероятнее всего, было вовсе не легче сейчас, чем маленькой богине наконец-то получившей желанную, горькую правду. Он то эту ядовитую правду носил в себе каждый день. Все же, к несчастью, способный чувствовать что-то, кроме ярости и жажды мести. Может быть он не испытывал вкуса пищи или радости жизни, но от сожаления и грусти магическими силами защищен не был.
- Вовсе нет, - вырвалось у девушки, - я не ненавижу тебя.
- Это вселяет надежду, - благодарно сказал ее собеседник и поспешил перевести тему, подальше от проступивших острых углов их запутанных отношений, - однако, даже я не до конца понимаю, как вообще все это работает. Вряд ли старик и сам понимал, когда полез туда, куда лезть не стоило… В оригинальной легенде голем обладал силами совсем иного рода, чем я. И создавался с иной целью… А легенду эту я знаю хорошо, мать нас с сестрой ей любила пугать в детстве…
- У тебя есть сестра, - перебила Рей, отчего-то уцепившись именно за эту деталь. Разглядывая досье неудачливого революционера в доме Хакса, она придала этому мало значения, но теперь вынужденно вспомнила и сгорала от любопытства. Раз уж командор сегодня был так разговорчив и щедр на откровения.
- Была, - аккуратно поправил Бен, на мгновение, провалившись в воспоминания, о чем говорили его помутневшие, ну слишком невыносимо печальные теперь глаза, - близнец. Она тоже была музыкантом… у нас вообще столько всего было общего. И… участь общая. Я утешаю себя лишь тем, что ее жизнь закончилась менее болезненно, чем моя. Я даже думал попросить Сноука попробовать найти и вернуть ее, но вряд ли ей бы понравилась перспектива стать чьим-то ручным монстром.
У маленькой богини крутился на языке целый сонм вопросов, которые ей хотелось задать, но она не решалась. Да и какой в том смысл? Что изменится от того, что она узнает подробности гибели последнего родного человека командора? Оправдает его сумасшедшую жестокость и жажду мести в своих глазах? В том, вроде как, уже не было такой уж необходимости. Она… понимала. Или услышит еще немного деталей из его прежней, славной жизни, заставив страдать от ядовитой ностальгии, от того, что все это осталось за чертой? Заснеженный Нью-Йорк, кофе из ближайшей кофейни, репетиции и концерты оркестра, семейные сборища на Рош ха-Шану или Суккот за красиво сервированным столом, глаза матери и смех отца, встречи с друзьями – все, все это было уничтожено, растоптано, сожжено. Перемолото жерновами чужой войны.
«Ты так долго носишь маску, что забываешь, кто ты был под ней».
А главное, что вся эта священная месть, весь этот крестовый поход, в действительности, не имел никакого смысла. Смерть командора Прайда или его сообщников не вернет время вспять; не воскресит мертвых, словно древнее каббалистическое заклинание. Не смоет крови с рук. Не излечит душу. Бен это, к несчастью, великолепно понимал, о чем неоднократно прямо говорил девушке, терпеливо дожидаясь, когда осознание наконец-то медленно, но закономерно прорастет и в ее мыслях. Наконец-то корни были пущены, и росток нерешительно проталкивался через камни ее сомнений.
- Есть… - робко начала Рей, изо всех сил сдерживая подступивший к горлу комок слез, - есть хоть маленький шанс, что ты выживешь, когда все закончится?
- Шанс есть всегда, - уклончиво ответил мужчина и потянулся к служанке через расстояние между ними, чтобы смахнуть предательскую слезинку с щеки, - ну… что ты. Только не реви, пожалуйста.
- Не буду, - пообещала она, но тут же нарушила данное слово. Горячая влага градом хлынула из глаз. Командор с готовностью приблизился к плачущей богине и обнял ее, пряча ее лицо у себя на груди.
- Лучше подумай о том, что ты будешь делать дальше, - посоветовал он с невероятным для ситуации спокойствием и рациональностью, - я бы советовал поискать ответы на вопросы твоего происхождения.
- Да к черту эти ответы! – вспылила Рей и ударила его кулаком в плечо, не в первый раз, кстати, за время их общения, - если тебя не станет…
Она бы наговорила еще много всего разного, что озвучивать вслух, определенно, не стоило, если бы в комнату не заглянула Фазма. Она нерешительно остановилась в дверях и кашлянула, привлекая к себе внимание. Служанка нехотя отстранилась и посмотрела на госпожу, сменившую зеленое платье жены на куда более подходящие ей темные брюки и свитер грубой вязки. Маскарад заканчивался и все его участники стремились поскорее избавиться от наскучивших костюмов. Феминистка снова щеголяла брюками, а командор – обнаженной душой. Только Рей не знала кем ей стать теперь, все же не сознавая до конца своей истиной сути. Служанка? Богиня? Все-таки богиня, кстати… Сейчас от нее требовали именно этой ипостаси.
- Извините, что помешала, - совершенно, в действительности, не испытывая раскаяния, сказала женщина, - но я собрала оставшихся сестер. Мы ждем только тебя.
Клуб вышивальщиц теперь представлял еще более жалкое зрелище, нежели в последнее свое заседание. Из дюжины в гостиной присутствовали только пятеро, из которых Рей более-менее знала или выцепила вниманием только Триллу, громилу и рыжую. Если большинство прятало глаза и жалось в диван, стремившись мимикрировать или попросту врасти в его обивку подальше от гнева своей предводительницы, то зеленоглазая брюнетка ничего не боялась. Она стояла за спинами сестер, сложив руки на груди и богиню встретила не самым теплым из всех возможных взглядов. Виноватой она себя не считала, о чем не стеснялась говорить красноречивым языком тела.
Фазма слегка погладила Рей по спине, вероятно, сочтя, что этот жест придаст ей уверенности для демонстрации силы.
- Сестры, - нехотя начала служанка, стараясь звучать как можно более грозно, что было почти невыполнимой задачей, когда в горле еще першило после недавних слез, - есть серьезный повод, по которому мы с вами здесь…
- Богиня, прошу! – внезапно заверещала непривычно высоким голосом троллиха и плюхнулась коленями на паркет, - я не виновата… это все она, - не трудно было догадаться, что ее обвиняющий перст укажет в сторону Триллы.
- Сыкло, - процедила себе сквозь зубы брюнетка. Она сузила глаза и зеленый огонь в них теперь казался еще более жутким, оттененный контрастностью черных ресниц. Если бы Рей не знала истиной натуры этой женщины, то сейчас позволила бы себе залюбоваться ее колючей, воинственной красотой.
- Покажи силу, - наклонилась к своей служанке Фазма, шелестя ей на ухо шепотом истинного демона-искусителя, - покажи им свою власть.
- Вторая сестра, - с тяжелым вздохом сказала маленькая богиня, - выйди вперед.
Трилла выполнила приказ с видом поистине королевского величия. Она не повиновалась, а шла на компромисс. И даже без всякой телепатии было предельно ясно, что брюнетка злится даже не на свою госпожу, а на судьбу за то, что не ей посчастливилось стать избранной. Уж она то, имея такие таланты, от Галаада камня на камне бы не оставила еще давно.
И, предпочитая оставаться хозяйкой положения, командорская жена в черном предвосхитила обвинительную речь в свой адрес.
- Госпожа, - слегка снисходительно, сделав особый акцент на этом слове, начала она, - я взяла в свои руки инициативу, поскольку заподозрила сговор между Фазмой и командором Хаксом. Мой поступок, не более, чем проявление беспокойства о вашем благополучии, ведь вы доверились не тому человеку… - три? Мысленно посчитала Рей, и поправила себя – или четыре? Столько раз ее предостерегали на счет верности госпожи Рен. Она почему-то пыталась вспомнить, был ли у нее подобный разговор с вышеупомянутым командором Хаксом. Нет, вроде как он в Фазме как раз не сомневался. Правда, что ли, сообщники? Или все куда проще и прозаичнее?
