– Ты просто спокойная. – Снейп протянул ей другую карточку.

Это была та, первая колдография, снятая в тот момент, когда Гермиона сидела в кресле в одной рубашке, с толстой книгой на коленях. Несмотря на расслабленную позу, и на тот факт, что кадр был сделан исподтишка, Грейнджер на снимке была зажата. Сосредоточена. Лицо, линия плеч, даже ноги, перекинутые через подлокотник, могли с тем же успехом быть подтянуты к подбородку.

– А тут я как пружина. Нет, не так… – Она мотнула головой. – Как кудряшка. Пытаюсь казаться мягкой, но на самом деле держу форму.

– Как поэтично, мисс Грейнджер. – Пренебрежительно скривился Снейп и склонил голову набок. – Где вы себе больше нравитесь?

– Ну разумеется здесь. – Гермиона подняла повыше свежую колдографию, а старую положила себе на живот. – Я тут такая взрослая и женственная. Даже на себя не похожа.

– Вы выглядите так прямо сейчас.

– Но я себя так не чувствую. – Она тоже склонила голову набок, разглядывая снимок. – Как будто это совсем другой человек.

– Это один и тот же человек. В этом я ручаюсь, как автор обоих снимков. – Снейп усмехнулся уголком рта и немного помолчал. – Мисс Грейнджер, хотите секрет про кудряшки?

– У вас есть секрет про кудряшки? – С улыбкой вскинула брови Гермиона.

– У меня – нет. Он есть у вас. – Профессор наклонился к креслу. – Потому что можно быть мягкой и держать форму одновременно. – Он ткнул пальцем в свежую колдографию. – Именно это вы и увидели на снимке.

Гермиона вновь посмотрела на карточку. Снейп уже собирался убрать свой палец, но она накрыла ладонью его запястье.

– Это мой подарок на День Святого Валентина? – Поинтересовалась она, кокетливо глянув на него через плечо.

– Если это поможет вам себя полюбить, то да.

Гермиона нахмурилась.

– Полюбить себя? Разве мы боремся не с моим перфекционизмом?

– Вы себя наказываете, мисс Грейнджер. Однако человеческая психика многослойна. – Снейп выпрямился, освободив свою руку. – Никто не станет долго заниматься чем-либо мучительным без вознаграждения. Пусть даже мнимого. Психика может заставить вас воспринимать как вознаграждение даже боль, если кроме нее ничего нет. Так что вы просто научились получать удовольствие от своего невротического стремления к идеальности. Но если вы себя полюбите, вам станет непонятно, зачем вообще себя наказывать за то, что вы не идеальны. Потому что вы не сделали ничего плохого.

Она моргнула.

– А вы?

Снейп криво усмехнулся.

– Я делал очень много плохого, мисс Грейнджер.

Гермиона немного помолчала и вновь посмотрела на колдографию.

– Забавно. Вы считаете, что не заслуживаете любви – ни своей собственной, ни чьей-либо чужой, но подталкиваете к ней меня. – Она вновь посмотрела на профессора. – Вам не кажется, что вы пытаетесь решить свой внутренний конфликт за мой счет?

– Вы пока не заслужили права копаться в моих внутренних конфликтах, мисс Грейнджер. – Невозмутимо парировал он.

– Ну извините, что мне хватило мозгов заметить их без вашего разрешения. – Закатила глаза Гермиона.

– Если бы вам требовалось мое разрешение на подобные вещи, вас бы здесь сейчас не было.

Она усмехнулась и покачала головой.

– Значит, вам тоже нравится, когда вас ломают, профессор?

– Это обоюдоострый нож, мисс Грейнджер. – Снейп скрестил руки на груди. – По крайней мере для меня.

Гермиона посмотрела на него очень внимательно .

– Вам нравится то, что я делаю?

– Выражайтесь конкретнее, мисс Грейнджер.

– Вам нравится то, как я вас ломаю?

– А вам?

Староста Гриффиндора чуть нахмурилась.

– Нравится ли мне ломать вас или нравится ли мне, как вы ломаете меня?

– Ответ на оба вопроса мне известен. Я просто жду, когда вы озвучите его для самой себя.

Пульс почему-то подскочил ей в глотку и немного придушил.

– Нравится… – Тихо и несмело произнесла она, как будто только что призналась в своих самых грязных сексуальных фантазиях.

Снейп обошел кресло и опустился перед ней на корточки.

– Мне тоже нравится, мисс Грейнджер. – Он протянул руку и убрал ей за ухо витую прядь каштановых волос. – Хотите заниматься этим и дальше?

– Очень. – Шепнула Гермиона. – А вы?

Он усмехнулся.

– И я. У меня к вам предложение, мисс Грейнджер.

Пульс снова придушил ее, но это, конечно же, не могло быть что-то романтичное, ведь так?

– Какое? – Тихо спросила она.

– Летом я занимаюсь исследованиями. Вы неплохо справляетесь со сложными зельями, так что я мог бы взять вас в свои ассистенты. – Он склонил голову набок. – Разумеется, это не даст вам никаких бонусов при устройстве в Хогвартс, кроме моей рекомендации, которую вы бы и так получили после экзаменов.

– Я согласна. – Тут же ответила Гермиона. – Значит, мы с вами все лето проведем здесь, в школе?

Снейп поморщился.

– Помилуйте, мисс Грейнджер… Я хочу хотя бы летом выбираться отсюда на волю, так что мы будем заниматься исследованиями у меня.

– У вас? В вашем доме?

– Именно так. – Он кивнул с серьезным лицом и вдруг осклабился. – Если, конечно, вы не испугались.

Гермиона презрительно фыркнула.

– Я староста Гриффиндора, профессор. Как вам только такое в голову пришло?

*

– Поверить не могу, что Гермиона Грейнджер позволила случиться сексу без контрацепции! – Джинни покачала головой. Ее глаза были похожи на блюдца.

Гермиона усмехнулась и потрепала подругу по плечу.

– Расслабься. Я же потом выпила противозачаточное зелье.

– Вот именно, что потом. – Голова Джинни все еще продолжала качаться – как у китайского болванчика, только из стороны в сторону.

– Джин, все хорошо. Я же не залетела. – Гермиона понизила голос, чтобы никто в гостиной их не услышал, хотя здесь и так было пусто. – Я проверила. Сделала магловский тест и магический.

– Даже думать об этом не хочу. – Младшая Уизли, наконец, прекратила мотать головой и зажмурилась. – Ребенок от Снейпа… Вот жуть!

– И вовсе не жуть. – Гермиона пожала плечами. – Просто это такая ответственность! Я к ней не готова.

– Это единственное, что тебя смущает?

Староста Гриффиндора немного помолчала.

– Нет. Меня смущает то, что я могу получить завышенную оценку за ЖАБА по Зельеварению, потому что сплю с преподавателем.

Джинни закатила глаза.

– Это же Снейп! Он не завысит тебе оценку даже если ты дашь ему в задницу!

– Я уже дала. – Равнодушно пожала плечами Грейнджер.

Уизли-младшая вытаращила глаза и мотнула головой.

– Ладно, ладно… – Джинни закрыла глаза медленно выдохнула через рот. – Я сделаю вид, что не слышала этого…

Гермиона хихикнула, прикрыв рот рукой.

– По-твоему, я не могу хотеть заниматься анальным сексом?

– Можешь, конечно, но… – Джиневра закусила губу. – Это ведь не шутка? У вас все серьезно?

Грейнджер задумчиво кивнула.

– Не так серьезно, как у вас с Гарри, но, думаю, это уже можно назвать отношениями.

– Думаю, мне нужно какое-то время, чтобы переварить это.

– Знаешь, ему тоже. – С улыбкой наморщила нос Гермиона.

– Ладно, хватит о Снейпе. – Джинни прижала к себе маленькую диванную подушку. – Что ты планируешь делать после экзаменов? Будешь стажироваться в Министерстве?

Губы Гермионы невольно растянула улыбка.

– Я собираюсь посвятить это лето г л у б о к о м у изучению Зелий.

– Насколько глубокому? – Уточнила Джинни, стараясь казаться серьезной.

Гермиона усмехнулась.

– Очень глубокому.

«До самой шейки матки»

========== Бонус (летняя переписка) ==========

«Грейнджер!

Я уже вторую неделю валяюсь на лежаке во Франции и мне ужасно скучно. Мы снимаем виллу Эфрусси-де-Ротшильд, которую маглы считают музеем. Если мама все-таки уедет в Марсель без меня, то я обязательно тебе напишу, чтобы ты могла приехать и скрасить мое одиночество. Ну и в Ницце побывать заодно. Я видел там как минимум одну библиотеку.