— Добро пожаловать в заложники, — ухмыляется его лицо, искажаясь в злобной усмешке.

От животного страха мои руки бросает в мелкую дрожь, а голые ступни подкашиваются от невыносимого холода и сквозняка, который гуляет по ледяному полу.

— Что?! А, ну живо освободите нас! — кричит Селена, пытаясь встать на ноги. — Вы вообще знаете, кто мой отец?!

Мужчины мигом подхватывают девушку за руки и грубо бросают ее на одну из небольших кроватей. Она со стоном хватается за свои руки и искажает лицо в болезненной гримасе, быстро почесывая место захвата.

— Твой папочка уже ищет тебя, — злобно проговаривает молодой парень и подходит к Селене, пряча руки в карманы своих камуфляжных брюк. — Только он еще не знает, что наши люди есть во всех сферах и докладывают нам о каждом его шаге.

— Идите к черту! — кричит в ответ девушка, нагибаясь вперед. — Вы еще поплатитесь за это!

Рыжий брутал быстрым шагом подходит к девушке и грубо хватает ее за подбородок, крепко сжимая кожу.

— Рот закрой, — его гневный взгляд карих глаз направлен прямо на нее. — Целее будешь.

Одним движением руки он грубо разворачивает ее голову в сторону, резко отпуская. Пару секунд я наблюдаю, как они покидают комнату, бросая последние яростные взгляды в нашу сторону и закрывают дверь на замок. Селена тут же хватается за шею и начинает ее массажировать, закрывая глаза от пронзающей боли.

— Я не понимаю, какого хрена они так обращаются с нами? Когда мой отец доберется до них им мало не покажется, — недоумевает она, поглаживая шею, а я смотрю как на ее подбородке остался опечатался красный след от лап этого зверя. — Я ужасно хочу пить и есть.

— Думаю, перечить им — не лучшая затея, — предполагаю я, присаживаясь на соседнюю кровать напротив девушки и несколько пружин старого матраса тут же въедаются мне в ягодицы.

— Почему?! Кто они такие вообще?! Кем себя возомнили? — ворчит девушка, нападая на меня с вопросами.

Я смотрю на нее и начинаю осознавать, что Расмуссен впервые сталкивается с таким откровенным хамством и неуважением в свою сторону. Она растеряна и не знает, как себя вести в подобной ситуации.

— Я полагаю, нас похитили повстанцы, — предполагаю я, съеживаясь от собственных мыслей.

Селена некоторое время хмурит лоб, ее брови угрюмо встречаются на переносице, но спустя мгновение она начинает беспорядочно смеяться, сгибаясь пополам.

— Шутишь? Какие повстанцы?! — сквозь смех проговаривает она, хватаясь за живот. — Ты телевизора насмотрелась? Это просто какие-то придурки, которые решили навариться на состоянии моего отца. Я уверена, они уже объявили ему сумму выкупа и через несколько часов я уже буду сидеть во Фреденсборге.

— Ты больная или просто притворяешься? — взрываюсь я, резко подрываясь с кровати с продавленным матрасом. Я наворачиваю круги по небольшой комнате, в панике хватаясь за волосы. — А меня тогда зачем похитили? Так, за компанию? У меня нет богатенького папочки, который оплатит мой выкуп.

От волнения и паники, охватившей мое сознание и обезвоживания организма в целом, у меня начинает першить горло и кружиться голова. Я вновь усаживаюсь на кровать, ощущая каждую пружины в старом продавленном матрасе.

— Здесь нет ни санузла, ни зеркала. Даже в тюрьме условия получше! — гневно кричит Селена в сторону запертой двери. — Знаешь что, ты можешь истерить сколько угодно, но я не собираюсь оставаться хрен знает на какое время в этом убогом месте.

— Правда? И что ты собираешься делать? — с возмущением в голосе спрашиваю я.

— Выбираться отсюда, — отвечает она и подходит к окну, пытаясь хоть что-то разглядеть сквозь белоснежную краску на стекле.

— И каким же образом? — интересуюсь я. — Они даже окно краской замазали! Мы не знаем где находимся и в Дании ли мы вообще! — я подхожу к окну, удерживая подол платья и приближаюсь к девушке, переходя на шепот. — Мы выберемся отсюда лишь тогда, когда будем действовать сообща, как одна команда.

— Какая мы с тобой команда? Смеешься что ли? — усмехается Расмуссен, откидывая голову назад. — Мой отец скоро вытащит меня отсюда, а ты оставайся, если тебе здесь понравилось.

— Ты просто невыносима! — с рыком злости произношу я, падая на кровать.

— Я понимаю, тебе не на кого надеяться, — с упреком говорит она, складывая руки на груди. — Навряд ли принц приедет сюда на белом коне и спасет тебя, но ведь это не мои проблемы.

— Просто закрой свой рот, — раздраженно бросаю я, хватаясь за голову.

Мой слух улавливает какое-то шуршание за дверью и через пару секунд в комнату врывается молодой паренек с отвратительной бородавкой под губой. С презрением на лице он кидает на пол черный пакет с одеждой и пару бутылок воды.

— Чтобы к приезду главного переоделись, — бросает он, тут же выходя из комнаты, и громко хлопая дверью, закрывает затвор замка.

Как разъяренные голодные псы мы набрасываемся на воду, жадно опустошая содержимое бутылок за считанные секунды. Я подхожу к пакету и поднимаю его, чтобы поближе рассмотреть вещи. Среди горы одежды я вытаскиваю черную бесформенную толстовку и облегающие брюки с завышенной талией того же цвета, вместе с самыми обычными кроссовками без шнурков.

— И они хотят, чтобы мы это надели?! — удивляется Селена, приподнимая брови, когда заканчивает с водой.

— Не знаю, как ты, но я больше не собираюсь проводить в этом платье ни минуты, — говорю я, пытаясь на ощупь развязать корсет.

— Да я лучше уж буду находиться в дизайнерском платье, чем в этом ширпотребе, — с отвращением говорит она, кивая в сторону черного пакета. — Ты бы присмотрелась к этим вещам, может они уже поношенные кем-то.

— Вещи, как вещи, — отстраненно говорю я, распутывая корсет. — Я уже хочу поскорее вдохнуть полной грудью, а не страдать от недостатка кислорода.

Несколько минут на ощупь я пытаюсь развязывать тугие нитки корсета, время от времени давая рукам отдохнуть от неудобной позы. Некоторое время Селена наблюдает за моим представлением со стороны и наконец с раздраженным вздохом подходит ко мне, помогая до конца развязать все нити. Когда я вдыхаю полной грудью, долгое время придавленной тугим корсетом, я благодарно киваю девушке и снимаю платье, переодеваясь в предложенную одежду.

— Какого черта?! — недоуменно восклицает Селена, оглядывая свои пальцы. — Где мое помолвочное кольцо?! Они украли его!

Пару минут она растерянно мечется по комнате, нервно накручивая кончики уложенных волос на палец, и я тут же замечаю вокруг ее глаз темные круги от размазанной туши.

— А, ну верните мне мое кольцо! Слышите?! Это подарок кронпринца! — гневно кричит она, барабаня кулаками по двери. — Вы не имеете права красть мои вещи и меня вместе с ними!

— Мне кажется, сейчас не самое лучшее время, чтобы злить их, — предполагаю я, перекрикивая девушку. — С минуты на минуту придет их главный, неизвестно что можно ожидать от него.

— Мне кажется, сейчас лучшее время, чтобы тебе заткнуться и не мешать мне, — злобно шепчет Расмуссен, поворачиваясь в мою сторону на долю секунды. — Эти уроды украли самое ценное, что у меня было!

— Да брось, — ухмыляюсь я, аккуратно складывая свое платье, — ты не любишь его. Хватит притворяться, ты не во дворце.

Девушка поворачивается ко мне с оскорбленным выражением лица, возмущенно раскрывая губы. Некоторое время она смотрит на меня недоуменным взглядом, медленно приближаясь в мою сторону.

— Что ты сказала?! — возмущенно произносит она, с опаской медленно шагая вперед. — Да разве стала бы я терпеть все это ради того, на кого мне глубоко плевать?!

— Я тебе еще тогда сказала, что ты любишь чувствовать себя победителем, а Кристиан для тебя лишь приятный денежный бонус с титулами, — спокойно говорю я, вставая в ответ с кровати, чтобы быть на одном зрительном уровне вместе с ней.

— А может, это для тебя он приятный денежный бонус с титулами? — спрашивает она, наклоняя голову на бок, хищно сощуриваясь. — Ты же у нас бедная девочка, которую все детство колотил совершенно чужой ей мужик, так ведь?