— Добрый день, девушки, — раздается знакомый голос Кристины Мадсен.

Через зеркало туалетного столика я наблюдаю, как телеведущая заходит в нашу комнату с одним из операторов. Сейчас на ней элегантно сидит костюм-двойка цвета фуксии. Брюки идеально обрамляют стройные ноги, облегающий пиджак подчёркивает тонкую талию, а на белоснежной блузке выделяется черный бэйдж с выделенным словом «ПРЕССА».

Участницы некоторое время удивленно ликуют, узнавая в девушке легендарную телеведущую, радуясь ее появлению. Амели резко подрывается с места и подбегает к девушке, намереваясь обнять ее, оставляя своего визажиста в недоумении.

— Я тоже рада вас всех видеть, мои дорогие, — с лучезарной улыбкой отвечает Кристина, в ответ обнимая участницу.

— У нас уже будут брать интервью? — удивляется Амели, отстраняясь от девушки. — Но мы еще не готовы.

— Не беспокойтесь. Сейчас мы немного отснимем как вы собираетесь на бал и через два часа я буду ждать вас нарядных и красивых для интервью в малой бальной зале, — спокойно отвечает телеведущая, сверкая белоснежной улыбкой.

Съемка занимает всего несколько минут. Мы ведем себя непринужденно, общаемся, смеемся и подтанцовываем в такт музыке, пока камера снимает нас с нескольких ракурсов. Когда мастера доделывают последние штрихи, горничные одна за другой начинают приносить наши наряды, аккуратно распаковывая их из чехлов. Краем глаза я наблюдаю, как Мия заходит в помещение в числе последних с огромным черным чехлом одежды в руках и мысленно молю бога о том, чтобы с моим платьем все было в порядке.

— Смотрите, смена караула! — восхищенно произносит Марта, зазывая всех к окошку.

Мы с интересом подбегаем к окну, аккуратно приподнимая французские шторы вверх, наблюдая за очередной сменой караула. На главную площадь страны ровным шагом выдвигается квадрат из нескольких десятков гвардейцев, облаченных в парадный красный китель с золотистыми пуговицами, черными штанами с лампасами и привычной медвежьей шапке. Молодые люди, похожие друг на друга словно две капли воды не столько одеянием, сколько ростом, медленным чеканным шагом, нога в ногу следуют к каждому караульному месту и на смену одному гвардейцу в синем кителе приходит два в красных.

Небольшие кучки туристов восторженно наблюдают за повседневным и заурядным ритуалом гвардейцев, направляя в их стороны огромное количество телефонов и фотоаппаратов.

— Почему их так много и почему они в красном, в отличие от нынешних гвардейцев? — недоуменно спрашивает Грета.

— Потому что скоро приедет король, что в этом может быть непонятного? — раздраженно бросает Селена, продолжая крутиться вокруг зеркала туалетного столика.

Следующий час мы проводим за долгожданным обедом, поскольку завтракать нам перед отъездом не пришлось из-за опоздания. Мы накидываемся на еду, принесенную нашими горничными, будто голодные волки, сметая все на своих тарелках. Когда до интервью с известной телеведущей остается буквально несколько минут, мы в спешке принимаемся надевать свои наряды, задыхаясь в корсетах.

— Я не могу вдохнуть полной грудью! — морщится Ника, опираясь на туалетный столик пока ее горничная с силой утягивает каждую ниточку на корсете светло-голубого платья в пол.

— Теперь ты сможешь свободно вдохнуть только ночью, — усмехается Грета, терпеливо ожидающая свою горничную, которая с ювелирной точностью скрепляет все мелкие застежки на ее пышном платье ванильного цвета.

В зеркале туалетного столика я наблюдаю, как тонкие ручки Мии всеми силами пытаются на туго завязать корсет и, признаться честно, я вздыхаю с огромным облегчением, когда вижу, что с моим нарядом все в порядке. На меня идеально садится платье изумрудного оттенка с открытыми плечами, обнажая выпирающие ключицы, с пышной юбкой и кринолином колокольной формы. Его цвет идеально подчеркивает мои зеленые глаза, а ткань безупречно переливается от различных преломлений света, не оставляя шансов остаться незамеченной.

В этот раз Моника наносит мне темно-коричневые тени, чтобы в сочетании подобного оттенка платья и глаз образ не получился бледным, уставшим и непривлекательным. Волосы у всех участниц собраны в высокие прически, с ниспадающими волнистыми прядями спереди, и я не исключение. В дополнение к моему образу Мия выдает висячие серьги из серебра, чем-то схожие с длинными сплошными палками, и они становятся единственным украшением к изумрудному платью.

Полностью убеждаясь в том, что мой образ готов, начинаю рассматривать платья остальных девушек и мой взор практически сразу же падает на Селену. Девушка ювелирно поправляет макияж, продолжая стоять напротив зеркала в своем пышном, воистину королевском платье благородного синего цвета, верх которого полностью закрыт мелкими стразами с длинными рукавами до запястья. Марте достается темно-серое блестящее платье с V-образным вырезом, а Амели снует по комнате, шурша подолом платья кремового оттенка с небольшим шлейфом.

 — Мы будто собрались на выпускной вечер, а не на королевский бал, — ухмыляется Ника и оставляя руки на поясе, оглядывает остальных участниц.

— Говори за себя, Йоргенсен, — язвит Селена, смахивая заметные только ей пылинки со своего подола. — Я выгляжу как будущая королева всех будущих балов.

Она театрально двумя руками берет воображаемую корону и воздвигает ее себе на голову, пока мы с Никой подавляем огромное желание закатить глаза, переглядываясь друг с другом.

— Зачем нам маски? — удивленно проговаривает Грета, рассматривая белоснежную гипсовую маскарадную маску, предназначенную ее наряду.

— Вам разве не сказали? На балу все гости будут в подобных маскарадных масках, — отвечает горничная Греты, собирая чехол от ее платья. — И по дворцу передвигаться без них категорически запрещено.

Когда Мия вручает мне белоснежную венецианскую маску, прикрывающую лишь глаза, я преподношу ее к лицу, примеряя на себя полный образ на сегодняшний вечер. Остальные девушки следуют моему примеру и перед собой я наблюдаю множество абсолютно идентичных друг с другом карнавальных венецианских масок белого цвета.

В отличном настроении мы отправляемся на интервью в малую бальную залу. Первое время с непривычки мы постоянно наступаем на свои пышные подолы, но спустя несколько минут привыкаем удерживать платья двумя руками, выглядя со стороны как истинные леди. Первой на интервью заходит Селена и некоторое время с широкой улыбкой на лице в зал отправляется Марта. Мы продолжаем стоять, в ожидании неудобных и колких вопросов, морально подготавливая себя к адекватной реакции и сдержанным эмоциям. Спустя час, наконец, подходит и моя очередь, и я с уверенностью ступаю в малый бальный зал, улавливая приглушенный звук своих каблуков, эхом раздающихся по всему помещению, по пути снимая маску с лица.

В малом бальном зале не находится ничего кроме двух удобных кресел цвета слоновой кости, расположенных друг напротив друга, на одном из которых телеведущая ожидает следующую участницу и камеры с оператором, которые направлены на пустующее кресло с парочкой прожекторов для лучшего освещения.

— Элизабет, надеюсь, ты помнишь? Ведешь себя раскрепощенно и непринужденно, представляя, что ты ведешь разговор со своей подругой, — мягким голосом напоминает Кристина, аккуратно складывая кисти рук на колени.

— Мне не приходится представлять, ты очень располагаешь к себе, — признаюсь я, медленно усаживаясь в кресло с прямой спиной, всеми силами стараясь не помять платье.

— Мне очень приятно, — девушка широко улыбается самой искренней улыбкой. — Что ж, начнем с самых простых вопросов. Прошло уже несколько недель с начала отбора, расскажи о своих впечатлениях. Что тебе дается труднее всего?

Стараясь вдохнуть полной грудью, я натыкаюсь на утягивающий корсет, который намертво вцепляется в мои ребра, преграждая путь к кислороду.

— Пожалуй, самым сложным по-прежнему остается следить за осанкой везде и всюду и сидеть лишь в определенной правильной позе, — искренне сообщаю я. — Особенно когда ты не привык делать это так часто. И первое время мы все страдали от невыносимой боли в спине.