— Смотри, это же Селена! — выкрикивает девчачий голос из толпы туристов. — Я болею за тебя, Селена!

— Ты лучшая! — подтверждает кто-то с другого конца.

Селена машет рукой всем без разбора, сверкая белоснежной улыбкой, пока мы идем в сторону крыльца, где нас уже ожидают здешние лакеи.

Я замечаю неприметную профессиональную камеру на штативе, направленную в нашу сторону, которой управляет мужчина в футболке федерального телеканала.

— Ника, сделай ее! — кричит девушка с близлежащего края.

— Ника! Ника! Ника! — скандируют несколько девочек-подростков.

— Не обращай внимания, Йоргенсен, у девочек просто нет вкуса, — надменно проговаривает Селена, нагло ухмыляясь девушке в лицо.

Ника ненавязчиво поправляет шляпку, гордо вздергивая подбородок, стараясь не обращать внимания на упреки Расмуссен.

Впереди нас ожидает внушительная толпа журналистов, готовых в любой момент наброситься со своими микрофонами и начать задавать едкие вопросы. Селена умело позирует всем камерам, посылая им воздушные поцелуи, пока все остальные участницы пытаются достойно пройти мимо, выпрямляя спину и втягивая живот, слегка приподнимая подбородок вверх. Все как по учебнику «Как стать принцессой, если твой отец не король».

— Скажите, правда ли, что на бал отправили будущих финалисток?

— Не боитесь ли вы повстанцев, которые напрямую угрожают сорвать отбор?

— Действительно ли на отборе были драки?

Вопросы от журналистов сыпятся один за другим, продолжая оставаться без ответов. Мужчины и женщины с огромными микрофонами следуют за нами с надеждой, что хоть на один вопрос мы соизволим ответить. Я удерживаю взгляд прямо перед собой и на глаза мне попадается мутный парень, он внимательно, с легким прищуром устремляет взор прямо на меня. На нем красуется футболка неизвестного мне телеканала, в руках напрочь отсутствует микрофон, а под нижней губой на подбородке сверкает неприятная родинка с неровными краями, выступающая над кожей. Я иду в числе последних и когда прохожу мимо него, то улавливаю вопрос, после которого по всему телу пробегают мурашки, а мочки ушей начинают неприятно полыхать.

— Ну и как целуются принцы?

Против воли я удивленно оглядываюсь, прекрасно осознавая, что вопрос адресован в мою сторону. Он произносит его не так громко, как это делают остальные журналисты, но все же я делаю вывод, что это очередная дешевая провокация, с помощью которой они хотят застать участниц врасплох, сооружая из этого большую сенсацию, достойную первых страниц всех газет, журналов и новостных лент. И стоит признать, я практически попалась на его удочку и мне не стоило так резко разворачиваться в его сторону.

Или я чего-то не знаю?..

Наконец, наши водители передают чемоданы местным лакеям, и минуя крыльцо, мы заходим в главную королевскую резиденцию. На первый взгляд, внутреннее убранство дворца утопает в роскоши и многообразии алых, пурпурных и синих благородных оттенков. Атмосфера королевской резиденции легкая, воздушная, легко располагает к себе и завлекает в самые потаенные исторические глубины.

— Мадемуазель, прошу за мной, — вдруг раздается плавный голос Каролайн, разрушая легкую идиллию. Она будто появляется из ниоткуда и проходит мимо нас, завлекая за собой. — Запомните вашу первую встречу с Амалиенборгом. Возможно, одной из вас посещение этого дворца станет рутинным делом, — интригующе произносит она, оглядываясь на нас.

Мы проходим в длинный коридор с бордовыми стенами, который, как и во Фреденсборге усыпан великолепным множеством различных произведений искусств вперемешку с комнатными растениями в огромных горшках.

— И будьте снисходительны к этому воистину великолепному памятнику архитектуры, —предупреждает наставница. — Ходят слухи, что он не принимает людей, которые хотят всяческим образом навредить королевской семье или общаются с монаршими особами лишь в корыстных целях. Поговаривают, что такие люди, находясь здесь, либо с ужасом сбегают отсюда уже на следующий день, либо продолжают сходить с ума в стенах этого дворца.

— Значит, слухи о принцессе Иззи — это вовсе не слухи? — удивляется Марта, с интересом подбегая чуть ближе к Каролайн.

— Что за принцесса Иззи? — недоумевает Амели, пугливо оглядывая коридор.

— Говорят, что вещам, которые творятся в Амалиенборге на протяжении нескольких столетий есть паранормальное объяснение, — низким голосом сообщает Марта, поглядывая на Амели. — Примерно сто пятьдесят лет назад в очередном отборе, который проходил в этом дворце, участвовала девушка по имени Изабелла, которая через несколько часов после окончания отбора повесилась в своей комнате, когда узнала, что избранницей принца стала другая девушка. Она любила его больше жизни, поэтому предпочла лишить жизни себя, чем жить без него…

— Боже… — Амели пугливо прикрывает лицо бледными тонкими пальцами.

— А почему ее называют принцессой? — с интересом спрашивает Грета. — Она же так и не стала ею.

— Здесь тоже есть интересная версия. Во время бракосочетания принца и его избранницы произошла странная ситуация, — с энтузиазмом отвечает Марта. — Когда невеста шла к алтарю, ее фата отцеплялась целых три раза, а в самый ответственный момент, диадема со звоном упала на пол. После этого зрелища все присутствующие стали поговаривать, что таким образом Изабелла с того света пыталась выйти замуж за принца и заполучила титул принцессы. На самом деле, если вспомнить историю, королева Мария всю свою жизнь была плоха здоровьем, родила пятерых детей, двое из которых погибли при родах, а сама она умерла ближе к сорока годам, угаснув на глазах родных и близких. Кто знает, ее скосило плохое здоровье или что-то потустороннее. 

— Какой ужас… — произношу я, ощущая молниеносный табун мурашек по спине.

— Поговаривают, что неприкаянная душа принцессы Иззи до сих пор бродит по дворцу и мстит всем, кто подумает что-то дурное про члена королевской семьи, — добавляет Марта.

— Мне кажется, всему этому есть рациональное объяснение, — хмурится Ника, подправляя соломенную шляпку на голове.

— Бред, — раздраженно отмахивается Селена, терпеливо дослушивая рассказ до конца. — Госпожа Оберг, только не говорите, что верите всем этим бабушкиным сплетням.

— Дорогая моя, не бывает дыма без огня, — загадочно улыбаясь произносит Каролайн, стреляя глазами в сторону девушки.

Наставница приводит всех участниц, горничных, визажистов и лакеев в спальню средних размеров, оснащенную несколькими одноместными кроватями и гримерными столиками, равным количеству участниц. В парадных одеяниях, как с иголочки, королевские лакеи покорно выходят из помещения, аккуратно оставляя наши чемоданы посреди комнаты. Девушки разбредаются кто куда, принимаясь рассматривать королевские покои от и до.

— Мадемуазель, эти апартаменты ваши всего на сутки, — сообщает Оберг. — Вас поселили вместе лишь из соображений безопасности, не более, так что располагайтесь. Ах, да, ваши горничные будут ночевать в отдельных покоях в крыле королевской прислуги.

— Мы останемся здесь на ночь? — глаза Марты широко распахиваются то ли от удивления, то ли от страха.

— Бал заканчивается около полуночи, куда же вы пойдете в столь поздний час? — Каролайн разводит руками, забавно наблюдая за реакцией девушки.

Как только наставница скрывается в бесконечном коридоре, Селена тут же занимает кровать возле большого окна, слегка подпрыгивая на ней, словно проверяя матрац на прочность.

— Теперь мне жутко здесь находиться, — с сомнением проговаривает Амели. Она продолжает стоять посреди комнаты, неловко почесывая локоть.

— Дорогуша, тебе стоит бояться живых, а не мертвых, — усмехается Моника и ставит свой кейс с косметикой на туалетный столик, находящийся напротив окна. — Эли, я думаю, мы можем начинать прямо сейчас.

— Согласна, — подтверждает коллега Моники, выкладывая нескончаемые баночки с косметическими средствами.

Грета кивает своему мастеру и усаживается в небольшое мягкое кресло, приготавливаясь к нанесению макияжа. Горничные покидают помещение, отправляясь помогать модельеру с последними приготовлениями наших нарядов, а в комнате начинается настоящая суета с бесконечными разговорами между мастерами и участницами, вперемешку с раздающейся расслабляющей музыкой.