Девушка совершенно не обращает внимание на мое внезапное появление и еще пару минут стонет от боли, выгибая спину и неоднократно массируя поясницу. Я наблюдаю, как по внутренней стороне бедра у нее скатывается алая капелька крови, резко приземляющаяся на темный паркет.

— Я… не… — стонет она, на мгновение затихая, стараясь перетерпеть боль, — прошу, помоги, — шепчет она, наконец вскидывая голову в мою сторону в перерывах между схватками.

Я стою как вкопанная посреди чужих покоев с незнакомой надменной теткой и ее рожающей дочерью, застигнутая врасплох от ее нечеловеческих криков. Я понятия не имею, как в Амалиенборге оказалась рожающая девушка в самой пучине революции, но знаю одно – меня не просто так привели на третий этаж дворца, и прямо сейчас я просто обязана им хоть чем-нибудь помочь.

На прикроватной тумбе раздается неожиданный звонок на телефоне с большим сенсорным экраном, женщина тут же подбегает к нему, нажимая пару кнопок. Она выставляет телефон на уровне вытянутой руки, и я предполагаю, что позвонили по видеосвязи.

— Ваше Высочество? — раздается из телефона взволнованный голос мужчины средних лет, и я нервно сглатываю, всей душой надеясь, что мне послышалось. — Я Вальтер Нойманн, заведующий отделениями гинекологии и акушерства национального госпиталя. Вы меня слышите?

Женщина кивает, взволнованно прикладывая носовой платок ко рту под несмолкаемые вопли ее дочери.

— Отлично. К сожалению, повстанцы настроены агрессивно, мы не можем к вам пробраться уже около часа, поэтому вам нужно быть готовыми в любой момент принять роды, — с тревогой в голосе сообщает доктор. — Вы нашли подмогу? Ваше Высочество? Ингрид?

Женщина бледнеет, наблюдая, как ее дочь мучается от больных схваток, сгибаясь пополам.

— Мы нашли только одну из участниц отбора, — наконец отвечает женщина, наставляя камеру на меня.

Я растерянно пялюсь в смартфон, наблюдая на экране телефона мужчину средних лет с короткими седыми волосами в белоснежной медицинской блузе. А где-то снизу в маленьком окошечке мелькает мое растерянное лицо с болезненной бледностью.

— Эээ… хорошо, — тут же неуверенно отвечает доктор, почесывая затылок. — Элизабет, так? — я медленно киваю в ответ, удивляясь, что он узнал во мне меня. — Элизабет, дорогая, герцогиням Роган нужна твоя помощь.

Мой растерянный взгляд блуждает от роженицы до ее матери, пока женщина окончательно не вручает мне телефон в руки, с прижатым к лицу платком убегая в сторону уборной.

— Элизабет, ты меня слышишь? — вновь гремит голос доктора из динамика.

— Я… да, слышу, — киваю я, нервно покусывая нижнюю губу.

— К сожалению, Ингрид, мать Беатрис, не выносит любого вида крови, — сообщает доктор Вальтер. — Она в любой момент может потерять сознание, а это никак не поможет нашей роженице.

— Доктор, сделайте уже что-нибудь! — обессиленно вопит Беатрис, хватаясь за низ живота. Некоторое время она держится за спинку кровати и, крепко зажмуриваясь, пытается перетерпеть очередную схватку.

— Ваше Высочество, можете сказать какой у вас интервал между схватками? — интересуется мужчина, пользуясь моментом пока девушка затихает. — Чувствуете ли вы шевеления ребенка?

— Я не знаю, не чувствую, — отвечает роженица, тяжело дыша. — Интервал четыре-пять минут, не больше.

— У нас остается очень мало времени, — заключает он, глядя прямо мне в глаза сквозь экран смартфона. — Элизабет, постарайтесь вместе со старшей герцогиней отыскать чистые простыни, полотенца, ножницы, перекись водорода и налейте ледяной воды в таз, можно взять любые другие емкости. Таз с холодной водой может понадобиться для реанимации ребенка, остальные емкости оставьте пустыми. Также не будет лишним и нашатырный спирт для роженицы и ее матери. Элизабет? Ты меня услышала?

Я неуверенно киваю, от страха сжимая телефон, и в эту же секунду осознаю, что ладони превратились в один сплошной влажный комок, а смартфон начинает свободно скользить в руке.

— Ты слышала доктора? — раздается позади командный тон старшей герцогини Роган, вернувшейся из санузла. — Я займусь простынями и полотенцами, а ты попытайся найти во дворце остальные медицинские принадлежности.

Следующие несколько минут женщина подробно объясняет мне в каком именно особняке находится медицинский пункт со всеми лекарствами. Я мысленно рисую схему дворцов, пытаясь запомнить, где, что находится, подавляя мелкую дрожь в пальцах.

Прямо сейчас от меня зависит жизнь и судьба двух совершенно незнакомых мне людей. Судя по их статусу, они являются дальними родственниками Кристиану, но даже если бы они таковыми не являлись, я не уверена в том, что смогла отказать им в помощи…

Пытаясь унять дрожь в пальцах, я касаюсь кожаной кобуры и вынимаю оружие, вышагивая по третьему этажу дворца. Еще пару минут я улавливаю дальние отголоски болезненных мучений Беатрис, которые продолжают отдаваться эхом в просторном коридоре. Мое сердце колотится так быстро, словно намеревается сверхурочно отработать ближайшие несколько лет жизни за пару мгновений. Учащенный пульс еще некоторое время продолжает стучать в ушах, путая мысли и стирая воспоминания о подробном рассказе герцогини Роган про расположение медпункта.

На мгновение мир перед глазами слегка пошатывается, поэтому, когда я улавливаю вдали коридора сверкнувший подол белоснежного платья – не придаю этому значения. Свободной рукой облокачиваясь об прохладную стену, я прихожу в себя и собираюсь с силами, чтобы продолжить свой путь. Когда я отхожу от стены,  слышу приглушенный шум позади, заставляющий отскочить меня на пару метров вперед, но оборачиваясь, замечаю, что локтем слегка задела висящий на стене портрет незнакомого мне монарха с надменным выражением лица. Мужчина с высокомерным взглядом слегка покачивается из стороны в сторону, словно укоризненно оглядывая меня с ног до головы за столь неожиданный аттракцион.

Звонкий девчачий смех в самом конце коридора заставляет меня с ужасом оглянуться на источник звука и, по закону жанра, я никого не обнаруживаю на месте. С рыком злости я бегу вперед по коридору, надеясь отыскать того шутника, который путает мне все карты, отвлекая от главного задания.

А что, если эта девушка пытается указать мне верный путь?..

Я решительно бегу вперед по пустому коридору, по краям усыпанному бесконечными произведениями искусства в позолоченных рамах и неожиданно натыкаюсь на кого-то, кто значительно выше меня. Лбом утыкаясь ему в грудь с разбегу, я инстинктивно пячусь назад и вскидываю оружие перед собой, пытаясь не обращать внимание на пульсирующую боль справа.

— Эй, полегче! — кричит парень, беззащитно вскидывая руки вверх.

Я несколько раз моргаю, прежде чем узнать в нем лучшего друга Кристиана. Медленно опуская оружие, я продолжаю разглядывать его лицо, зеленые глаза, широкий лоб и мимические морщинки «радости» вокруг глаз, с ужасом узнавая в нем знакомые черты. И по его удивленному выражению лица мне становится понятно, что он в курсе наших родственных связей.

— Я думал, что никогда уже не увижу тебя, — тихо произносит Тео.

— Я… прости, мне так неловко, — мямлю я, хватаясь за лоб.

— Оставь эти неловкие разговоры на потом, хорошо? — Теодор вынужденно улыбается, слегка приподнимая брови. — Ты куда и откуда?

— Мне нужно в медпункт, там рожает девушка… Беатрис кажется, — сообщаю я, бегло осматривая его замыленный вид. — Доктора застряли в паре кварталов от дворца и поэтому…

— Че-е-рт, Беатрис! — устало протягивает парень, проводя рукой по лицу. — Только этого еще не хватало… Знаешь, я сейчас вместе с парочкой гвардейцев ищу Изабеллу, чтобы отвести ее в безопасное место. Кстати, девушки с отбора, госпожа Оберг, королева Матильда и Луиза уже там. Через пятнадцать минут я могу прийти за тобой и герцогинями, на каком этаже у них покои?

Когда я слышу, что девочки находятся в безопасном месте — облегчение плавно разливается по всему тело, но ненадолго, когда я вновь вспоминаю о рожающей герцогине.