«Мне страшно, Джон, - пробормотала Ким.

  «Я тоже», - ответил я. «Но мы можем победить их. Мы должны. "

  Была кровь. Война, о которой говорил Бах, вступила в новую фазу, и в тот момент я знал с непоколебимой уверенностью, что это ни в коем случае не конец, а только начало. Будет больше крови, и случатся ужасные вещи. Возможно, следующая пролитая кровь будет нашей.

  Но я этого не говорил.

  Я нашел развилку на дороге, которую искал, и снял ногу с педали газа; в то же время я отключился. Жужжание двигателя стихло до еле слышного звука. Гравий и сухие ветки хрустели под колесами, когда я катил машину, превращая ее из плохой дороги в еще худшую. Несмотря на свой возраст, двигатель работал безупречно; сегодня, может быть, даже тише и ровнее, чем обычно, как будто он подозревал, что должно было произойти.

  Мы остановились. Автоматически повернул ключ зажигания и вынул его; потом я одумался, вставил обратно в замок и завел двигатель. Мне пришлось привыкнуть не делать так много вещей автоматически. Пришлось ко многому привыкнуть, чтобы справиться с охотой на жизнь.

  Кимберли вышла и вынула из багажника дорожную сумку с несколькими вещами, которые мы выбрали тем утром. Большая часть нашего имущества останется позади, в том числе некоторые личные вещи, которые действительно больно потерять. Но это должно было быть идеально.

  Пока Ким молча прощалась с несколькими объектами, которые представляли большую часть нашей прошлой жизни, я поднялся на плоский холм и посмотрел на запад. Пейзаж там был не менее бесплоден, чем тот, который мы проезжали за последние десять минут. С одной лишь разницей: неподалеку пыльная полоса асфальта межгосударственного шоссе шла линией через пустырь с огромной линейкой. Автобусная остановка была дальше, чем я предполагал, глядя на карту. По моим оценкам, добрых полчаса ходьбы. Что ж, у вас не могло быть всего этого.

  Я вернулся к Ким, которая была в десяти или двенадцати метрах от машины. Не говоря ни слова, я залез под куртку, вытащил пистолет и быстро выстрелил в машину четыре раза. Две пули пробили круглые отверстия в крышке багажника, третья рикошетом отскочила от боковой балки, а четвертая оставила уродливый шрам длиной почти в метр на водительской двери. Идеально; по крайней мере, почти. Возможно, мне не стоило давать машине двигаться медленно по инерции, а остановить ее с помощью аварийной остановки, чтобы оставить следы. Было уже слишком поздно.

  Я отступил и повернулся к Кимберли. На ее лице было странное выражение. Ее губы были сжаты в тонкую синюю линию.

  «Что у вас есть?» - спросил я.

  Ким пожала плечами и коротко фальшиво улыбнулась. «Ничего», - сказала она. «Я просто думал о том, как ты это купил. Ты тогда был так горд ».

  «Это просто машина, Ким», - ответил я.

  Но это было неправдой. Это была наша первая совместная машина, и в каком-то смысле она была чем-то большим, чем безжизненный кусок металла. Он был частью нашей жизни и символом нашей независимости - не сравнивать со старым Фордом моего отца, который я иногда одалживал в прошлом и который всегда казался мне только символом моей зависимости от моей семьи. Я поднял пистолет, отпустил предохранитель и передал его Ким. Она посмотрела на меня почти испуганно, но я только ободряюще кивнул, сделал шаг в сторону и указал на «шеви».

  «Будет легче, если вы держите его обеими руками. И не бойся. Поражение довольно сильное ".

  Кимберли прицелилась обеими руками. Может быть, ей пора научиться обращаться с ружьем.

  «Цельтесь в заднее стекло», - сказал я. «Не слишком глубоко». Я не хотел, чтобы он попал в танк. Мы были достаточно далеко, чтобы не подвергаться опасности, но, в конце концов, мы не хотели, чтобы полиция нашла сгоревшие обломки. Первый выстрел Ким промахнулся и разлетелся в ярдах от камня, но два других попали точно в цель. Переднее и заднее окна «шевроле» разбились градом крошечных прямоугольных осколков стекла. С усталым звуком она опустила пистолет и отвернулась. В самом деле, она выглядела так, будто только что застрелила хорошего друга; как я себя чувствовал Было почти невероятно, насколько похожи иногда были наши мысли и чувства.

  Я взял у нее пистолет, сунул его в карман и в последний раз подошел к машине. Двигатель все еще работал, и, вероятно, так и будет, пока бак не опустеет. Сиденья были усыпаны осколками стекла с острыми краями, и я схватил их пригоршню. Я сжал пальцы в кулак. Резкая боль, и стекло в руке смешалось с кровью, которую я осторожно распределил по рулю, приборной панели и подушке спинки водительского сиденья. Это сделало сцену идеальной. Чего-то большего было бы чересчур.

  Я быстро повернулся и вернулся в Кимберли. Она уже взяла узкую дорожную сумку с тем немногим, что осталось, и поднималась на холм, который я раньше использовал в качестве смотровой площадки. Она не оглянулась на машину.

  «Как вы думаете, они на это влюбятся?» - спросила она.

  «Полиция?» - кивнул я. «Два наивных молодых человека, которые были достаточно безрассудными, чтобы въехать в этот богом забытый район и стали жертвами преступления. Такое случается. Чаще, чем вы думаете ».