Я снова повернулся к Марселю. Тем временем он тоже встал, и я без особого удивления заметил, что он был так же напряжен и готов прыгнуть, как когда он открыл мне дверь. «Что случилось?» - спросил он.

  «Видимо, все-таки кто-то преследовал меня», - ответил я. «У нас будет посетитель через мгновение».

  Марсель взял со стола пистолет, сунул его за пояс и тем же движением надел куртку. «Мы поговорим позже», - сказал он. "Выходи сейчас же. Поторопитесь ». Он подошел к двери, открыл ее без малейшего колебания и жестом пригласил меня следовать за ним.

  «Мы поднимемся по лестнице», - сказал он. Это не было предложением. Продавец Библии, наконец, стал солдатом, который принял командование без малейшего колебания, и я подчинялся ему так же автоматически. При этом я нервно взглянул на лифт. Зеленая стрелка над дверью все еще была темной, но она определенно не продержалась бы так долго. С момента звонка Ким прошло меньше получаса. Достаточно времени, чтобы Бах и его товарищи добрались до лифта. И, наверное, лестничная клетка тоже.

  Марсель снова остановился после шага. «Мой билет».

  "В качестве?"

  «Я оставил свой билет в номере», - ответил он. «Если Бах его найдет, он узнает. На ней написано мое имя ".

  «Если он поймает тебя там, он тоже узнает», - сказал я, но Марсель отмахнулся от моего возражения, махнув рукой.

  «Он меня не достанет, - сказал он. «Теперь ты уйдешь отсюда. Мы будем поддерживать связь через Кеннеди ".

  Очевидно, я все еще слишком долго колебался, чтобы подчиниться его инструкциям, потому что Марсель быстро схватил меня за плечи, развернул и толкнул меня, заставив меня споткнуться о дверь на лестничную клетку. Когда я его открыл, позади меня зазвонил яркий звонок, возвещающий о прибытии лифта. Я сопротивлялся искушению снова развернуться, вместо этого я молча закрыл за собой дверь, сбежал по лестнице и снова остановился на следующей площадке.

  Я услышал шаги, поднимающиеся по лестнице внизу.

  На мгновение я пригрозил запаниковать. Я был в ловушке. Я не мог вернуться или спуститься по лестнице, и у меня был шанс пятьдесят на пятьдесят, что это Сталь идет ко мне; простым языком: пятьдесят процентов шанс поймать пулю. Моим первым побуждением было броситься вверх по лестнице, но затем я открыл дверь рядом со мной как можно тише, проскользнул внутрь и прислонился к ней, мое сердце колотилось. Мой пульс учащался. Я прижал руки к двери изо всех сил, чтобы не трястись, и в течение нескольких секунд я просто не мог получить ясную мысль. Я был в панике, хотел я признаться в этом или нет, и это было даже не из-за неминуемой опасности, в которой я, несомненно, оказался. Это была полная безнадежность ситуации, в которую Бах и его вероломная организация загнали Ким и меня.

  Но моя злость на Баха не вытащила меня отсюда. Лифт, должно быть, уже почти достиг четвертого этажа, и тот, кто поднимался по лестнице позади меня, тоже не мог быть слишком далеко. Видит Бог, у меня были более серьезные проблемы, чем борьба с судьбой.

  Я потратил еще одну секунду, тщетно пытаясь найти способ запереть за собой дверь, затем сдался навсегда и быстро пошел по коридору. В другом конце длинного коридора было только одно окно, но я не поддался искушению сбежать. Если бы кто-нибудь из других гостей выходил из его комнаты, он мог бы вспомнить меня, когда я проходил мимо него, и меня спросили об этом позже; но определенно, когда я пробежал мимо него.

  Никто не выходил из его комнаты, и двери лифта не двигались, пока я не подошел к окну. И мне снова повезло: по всей видимости, в Форт-Уэрте строительный кодекс восприняли точнее, чем в большинстве других американских городов, потому что окно выходило прямо на пожарную лестницу. Я быстро открыл его, вылез на улицу и осторожно закрыл за собой окно, прежде чем начать спуск. Через три минуты я вышел на тротуар перед «Техасом», быстро, но не торопясь, перешел улицу и вошел в кафе. Ким сидела за тем же столом, что и раньше, пила кофе и выглядела настолько скучающей, что на мгновение я серьезно подумал, не вообразил ли я ее звонок.

  Она больше не была одна. За вторым столиком у окна, который раньше был пуст, теперь сидела молодая пара и оживленно болтала. Эти двое не обращали внимания ни на Ким, ни на меня, но, казалось, были озабочены собой. Они выглядели совершенно безобидными.

  Примерно такой же ничего не подозревающий, как Кимберли.

  Я сел с ней, помахал официанту, чтобы он понял, что он должен принести мне еще кофе, и посмотрел в окно. Перед гостиницей все оставалось спокойным. Бах и его люди, вероятно, все еще были заняты поисками меня и Марселя.

  «Ну, дорогая, - спросила Кимберли чуть громче, чем это было необходимо, - как все прошло?»

  "Хорошо", - ответил я. «Я думаю, что этот Марсель - именно тот человек, который нам нужен. Вероятно, мы займемся бизнесом. Но конкуренты тоже гонятся за ним ». Я посмотрел мимо Кимберли на следующий столик. Эти двое все еще не обращали на нас внимания. Если бы они были актерами, то были бы лучшими из тех, кого я когда-либо видел. По всей видимости, они были безвредны.

  Несмотря на это, я понизил голос почти до шепота, продолжая. "Сколько их там?"