Джулию сильно поразило большое обилие всевозможных приправ, ароматизаторов-афродизиаков и перцев как черного, так и красного, чили, украшающих в тот день праздничный семейный стол.

Не отставала от пестреющего разнообразия уложенных аккуратно на большом праздничном столе блюд и разнообразная выпивка, из которой выделялись такие местные винные бренды, как боутари, маламатина и коутакис. Было также на столе, кроме кока-колы, и местное пиво – Митхос.

У Джулии буквально разбегались глаза по сторонам, и она очень сожалела, что рядом с ней не было сейчас ее близкой подруги, Теи, которая работала неподалеку от нее, в соседнем доме, сиделкой, за своей старушкой, которую они прозвали – путаной.

– Ничего, – тешила она себя мыслью о том, что сегодня она будет гулять по полной программе, пробуя все подряд и за себя, и за свою подругу.

Стол, естественно, вел единственный мужчина за столом среди четырех женщин Константин.

Тосты, как успела заметить Джулия, не многим отличались от тех, которые произносились за столом у нее на родине.

Было много историй за столом и шуток, а также, игра на гитаре и общее пение.

– А Константин берет гитару и тихим голосом поет, – вспомнила известную песню Джулия.

Через пару часов сидения за столом и дегустации отменных блюд местной национальной кухни, а также выпивки, Джулию охватил нездоровый жар тела. Поймав таинственный взгляд Константина, она быстро залилась румянцем.

– А что в той красочной бутылке? – попробовала она перебить неловкое противостояние взглядов с тоже изрядно подвыпившим мужчиной, протягивая руку в сторону неиспробованного еще напитка.

– О-о, – протянул Константин, откладывая гитару в сторону, – как же так, а, прости меня, Джулия, что забыл про него, это ведь наша известная мастика.

– Это наш, национальный, пряный ликер, с добавлением смолы мастики с фисташкового кустарника, – пояснила Лидия Ивановна.

– Мастики? – удивленно повторила Джулия, у которой сразу же всплыла ассоциация с мастикой для пола, так популярной у нее на родине.

– Да, да – только это другая мастика, – добавила Афина. – Напиток уникален тем, что в него добавляют смолу из фисташковых деревьев, которые растут только на острове Хиос.

– О-о, – протянула Джулия, – даже так? Ну тогда грех это не попробовать.

– Ну конечно же, – согласился с ней Константин и поспешил ей наполнить этой выпивкой свободный стакан стоящий на столе перед Джулией.

– О-о, – весьма вкусно, – согласилась Джулия, попивая чарующую жидкость и закусывая печеньем меломакарона.

Вскоре именинница попросила Джулию помочь ей удалиться не на долго в нужное ей место.

– Мама, я помогу, – отозвалась Афина.

– Нет, нет, не надо, – отрезала Лидия, – Джулия мне поможет, ей не в первой ведь.

Вскоре Лидия с помощью катящейся на колесиках специальной, ходящей рамы для больных и инвалидов в сопровождении своей сиделки направилась неторопливым и осторожным шагом, в место, куда даже короли ходят одни.

Едва оказав помощь больной, в сопровождении в нужного ей места, Джулия прикрыла за ней дверь и начала поправлять волосы, всматриваясь внимательно, в высокое зеркало, прикрепленное неподалеку от нее, почти на противоположной стене квартиры, как тут оказался возле нее и Константин, направляющийся в кухню за дополнительными бутылками выпивки.

Дверь коридора была лишь не полностью приоткрыта, Константин и Джулия на минуты оказались лицом друг перед другом, словно замешкавшись и застряв в обходе друг друга.

Константин пристально посмотрел ей в глаза, на что Джулия ответила улыбкой и отведя от него глаза еще больше покраснев при этом.

Вдруг он схватил ее обеими руками за голову и поцеловал ее в губы.

– Ой, не надо, – взмолилась Джулия, едва освобождаясь от его губ, – что вы делаете?

– Константин вновь прильнул к ее губам, и на сей раз его поцелуй был более продолжительным и глубоким.

– Что вы делаете? – прошептала она чуть слышно.

– Я? – послышался голос Лидии в ответ, – я уже скоро.

– Пустите меня сейчас же, – встрепенулась Джулия. – отпрыгивая от Константина.

– Не надо доченька, я сама уже справлюсь, – продолжала свои пояснения Лидия Ивановна, не догадываясь о происходящем за дверью.

– Константин успел поймать за руку отбегающую от нее в кухню Джулию, но та сумела-таки освободится от его хватки и отбежать недалеко от него.

Константин догнал Джулию в кухне и в очередной раз стал ее целовать, зажав ее в своих сильных объятиях.

– Отпустите меня сейчас же, – оттолкнула его Джулия двумя руками, – сумасшедший, отпустите меня, а то я закричу. Что вы себе позволяете, вы ведь женаты, а я замужняя женщина, – стала приводить себя в порядок Джулия и поспешила выйти в залу, где был накрыт стол.

– Ну что там наша мама? – поинтересовалась Афина, – скоро она вернется к нам?

– Скоро, – улыбаясь, ответила Джулия.

– Что с тобой, Джулия, ты такая красная вся? – поинтересовалась Афина.

– Это выпивка, наверное, – ответила та, продолжая поправлять волосы.

– А вот и я, – воскликнул Константин, вернувшись к столу с поднятыми в руках новыми бутылками выпивки.

После этого застолье продолжалось недолго, и, заметив усталость матери, Афина предложила брату покинуть ее дом.

– Пойдем уже, наверное, Константин, мама устала, Джулия тоже, пусть отдохнут, у них сегодня был трудный день.

– Юбилей разве трудный день, а не праздничный и торжественный? – возразил развеселившийся Константин.

– Хватит уже, – строго оборвала его сестра, – а то опять скандал тебе затеет твоя жена Аелла и попросит тебя из дома, как в прошлый раз и тогда уже я не приму тебя в свой дом выпившего, так как это тоже не очень нравится моему мужу.

– Ну тогда я вернусь к своей матери, – пояснил Константин, – мать, имею я право ночевать у тебя, примешь своего сына, ведь не прогонишь?

– Конечно же, приму, сынок, а куда мне деваться, вон сколько тут у меня свободных комнат, – утешила мать сына, – только не стоит гневить твою жену в очередной раз, Афина правильно тебе говорит, пойдите уже сынок, а завтра приходите опять, если хотите.

– Завтра я на работе, мама, – пояснил Константин, – сегодня тоже едва вырвался, попросил начальство очень, а знаешь ведь сколько у нас работы в порту каждый день?

– Ну тогда в другой раз, – улыбнулась в ответ мама.

– Раз женщины просят, значит, их просьба закон, – заключил Константин и стал собираться к уходу.

– Офелия, доченька, собирайся и мы идем уже, – позвала Афина свою дочь, игравшую в соседней комнате.

– Мама, я скоро, вот покормлю еще Софью и иду, – крикнул в ответ детский голос.

– Кому я сказала, быстро? – крикнула Афина.

– Мама, ну пожалуйста, еще немного, – взмолился детский голос.

– Быстро, кому я сказала?

– Дети везде одинаковые, – подумала Джулия.

Вскоре, проводив гостей, Джулия вместе со своей больной, тоже отправились в спальню, на ночлег.

Ночью Джулии приснился странный сон. Как будто бы она спала в берлоге, рядом с большим медведем, который крепко ее обнимал и согревал своим теплом.

Застольные снедь и выпивка продолжали делать свое дело.

Непристойные желания и мысли начали одолевать ее во сне и все больше и сильнее затягивать ее в свои сети.

Ей казалось, словно медведь, лежавший рядом с ней, стал непристойно распускать свои руки и трогать ее в запрещенных местах ее тела. Вот его лапа проскользнула вдруг через ее ночнушку и овладела ее голой грудью. Позже она гладила ее ноги, двигаясь то вверх, то вниз.

– Интересно, как это ему удается, гладить меня по всему телу, не царапая меня при этом своими когтями? – удивлялась Джулия во сне, все больше подаваясь ласкам необузданного зверя.

Вскоре она услышала звук рвущейся материи и наконец ощутила вес взобравшегося на нее зверя.

– Не надо, прошу тебя, – взмолилась она и обессиленная едва приоткрыла глаза, как тут же ощутила на своем лице прижатую к ее губам сильную мужскую руку.