Он рассматривал визитную карточку Малко с видом гурмана, словно держал в руке золотой слиток. Принц вселял в него надежды...
- Чем могу быть полезен, господин Линге, э... ваша светлость? спросил он с сильным немецко-швейцарским акцентом.
Малко как можно более надменным тоном представил Криса Джонса.
- Мой секретарь, господин Джонс.
- Рад с вами познакомиться, господин Джонс, - сказал швейцарец, поклонившись.
Он ожидал, что Малко вынет сейчас бриллианты из всех карманов, и застыл в позе кота, готового броситься на мышь. Крис вытягивал шею, пытаясь увидеть еще раз ошеломивший его силуэт в черных чулках.
- Я пришел по рекомендации одного из ваших клиентов, - начал Малко. Его счет номер 97 865.
Господин Оери понимающе кивнул: друзья его клиентов могут стать и его друзьями.
- Речь идет об одном очень конфиденциальном деле, - продолжал Малко.
Крис Джонс стоял, разглядывая свою шляпу. Если бы он мог взять инициативу в свои руки!
Господин Оери поднял желтую пергаментную руку.
- Господин.... э... ваша светлость, мы занимаемся только конфиденциальными делами и гарантируем полную тайну всех наших сделок. - Он подчеркнул слово "полную". Плохой признак.
- Итак, мой друг имеет счет в вашем банке, - осторожно продолжал Малко. - Счет номерной...
Оери неожиданно воодушевился.
- Не знаю, известно ли вашей светлости, что во время войны в банк явились господа из гестапо, пытавшиеся узнать, имеются ли у нас счета немецких евреев. Они ничего не узнали от нас. Ничего.
"Интересно, как господин Оери распорядился этими деньгами? Или передал их в сиротский приют? Но он обязан был сохранять их на случай, если объявятся наследники", - думал Малко.
- Какой вклад вы предполагаете сделать у нас? - спросил господин Оери.
Крис Джонс заерзал на стуле. Под пиджаком у него был верный кольт 45-го калибра, а господин Оери был ему явно не симпатичен.
Малко почувствовал, что пора переходить к делу.
- Господин Оери, мне необходимо получить одну информацию. Владелец счета номер 97 865 совершил очень неблаговидный поступок, который прямо меня затрагивает. Я хотел бы связаться с ним.
Господин Оери просиял.
- Это очень просто. Оставьте записку, и я передам ему. Он воспользуется тем же каналом...
Это ничего не давало Малко. Он подумал о том, что Милтон и Крис были бы более эффективными на его месте. Но дело происходило в Швейцарии, а не в Бурунди...
Он попытался получить сведения другим путем.
- Господин Оери, я собираюсь сделать вклад на очень крупную сумму, в долларах. Но сначала я хотел бы попросить вас об одной услуге. - Глаза Оери сверкали как фары автомобиля.
- Прошу вас, ваша светлость, - проворковал он. - Я в вашем распоряжении, вернее, мой банк в вашем распоряжении.
Если бы речь не шла о жизни и смерти Китти Хиллман, то сцена могла бы показаться на редкость комичной. Однако понятие "юмор" в Швейцарии отсутствует.
- Господин Оери, я хотел бы узнать имя владельца счета номер 97 865.
Наступило молчание, тяжелое, как золотой слиток. Директор смотрел на Малко широко раскрытыми глазами.
Малко показалось, что в его глазах стоят слезы.
- Вы хотите сказать, ваша светлость, - повторил он страдальческим тоном, - что желаете узнать имя одного из моих клиентов?
- Так точно, - подтвердил Малко миролюбиво.
У господина Оери был такой оскорбленный вид, словно Малко предложил ему вступить в преступную связь с собственной сестрой.
- Ваша светлость... герр Линге, - он подчеркнул слово "герр", - вы просите у меня невозможного. - Он смотрел на Малко подозрительно. Человек, просивший такую вещь, не мог быть джентльменом.
Он потер подбородок и продолжал:
- Что касается вклада, который вы намереваетесь сделать в нашем банке...
Малко жестом остановил его. Он многое бы отдал, чтобы находиться сейчас в другом месте.
- Господин Оери, если я узнаю имя этого человека, я смогу спасти жизнь одной девушки. Что вы на это скажете?
- Нет.
Сложив руки на груди, герр Оери походил одновременно на Жанну д'Арк и на немецкого охранника.
- Чтобы спасти жизнь невинного существа, - настаивал Малко. - Я повторяю, что ваш клиент никогда не узнает об этом.
- Нет, даже если бы речь шла о десяти тысячах жизней, герр Линге, твердо сказал Оери. - У нас, швейцарцев, есть принципы. Первый из них никогда не злоупотреблять доверием клиентов.
Малко сделал последнюю попытку.
- А если я сделаю дар вашему банку на сумму двадцать тысяч долларов?
Банкир колебался не более секунды.
- Нет, герр Линге.
Директора цюрихского Депозитного банка трясло от возмущения.
Малко грустно посмотрел на него.
- Господин Оери, вы ходите по воскресеньям в церковь?
Швейцарец удивленно посмотрел на него.
- Нет, господин, я хожу в храм, я - лютеранин. Почему вы спросили об этом?
- Чтобы узнать, есть ли у вас совесть, - сказал Малко. - Вам кажется нормальным, что вы из личных интересов приговариваете к смерти человека?
Оери покачал головой.
- Я не полицейский, я - банкир. Обратитесь в полицию. Однако я вас предупреждаю, что полиции я отвечу то же, что и вам. Согласно нашей конституции у полиции нет способов принудить меня представить конфиденциальные сведения.
Малко оказался в тупике. Господин Оери скорее даст изрубить себя на мелкие куски, чем назовет имя клиента. Однако, чтобы спасти Китти, у Малко была всего одна неделя.
Он сказал спокойным голосом:
- Герр Оери, я работаю на официальную организацию. Не называя имени клиента, вы становитесь соучастником тяжкого преступления: похищения и убийства.
Слова эти оказали на швейцарца тот же эффект, что на гуся вода.
- Герр Линге, - сказал директор более сухим тоном, - подобные ужасы не могут происходить в нашей стране, и я подчеркиваю, что все наши клиенты почтенные люди.
Его спокойная речь начала раздражать Малко. Господин Оери добавил каплю, переполнившую чашу его терпения.
- Господин Линге, - сказал Оери торжественно, - я не хочу верить, что вы пришли сюда исключительно для того, чтобы получить от меня сведения такого рода. Я потерял с вами достаточно времени, но готов выслушать вас относительно вашего вклада.
