Откатившись в сторону, я, не вставая, решил насладиться зрелищем.

А там было на что посмотреть.

Бык и его боевая четвёрка, мгновенно оценив ситуацию, уже на бегу построились в «боевую свинью», где на острие находился самый крупный из них.

Не снижая скорости, они на всём ходу врезались в мельтешащую толпу «копипастов».

Ух, ну и завизжал кто-то, когда первый ряд буквально вмолотили в противоположную стену. Хрустнуло, мерзко хлюпнуло и расцвели кровавые бутоны, скатываясь вниз неопрятными мясными мешками с переломленными костями.

Биоанархисты развернулись и, перегруппировавшись в нечто, похожее на клешни, снова ринулись вперёд.

Они пользовались дезорганизованностью противника и вылавливали кучки мечущихся «масок», чтобы сделать из них очередную порцию свежайшего фарша.

Выглядело забавно. И немного страшно. Наверное, на меня всё ещё действовал микс всевозможных употреблённых веществ.

Я лежал, прижав к себе Прожору, и восторженно хихикал, глядя, как люди уничтожают людей.

Вскоре избивать стало некого, и группировка биоанархистов распалась на контрольные двойки, чтобы добить выживших.

Так мне, во всяком случае, показалось, когда один из парней Дэвида подошёл к громко стонавшему «копипасту» и резко вонзил тому в затылок какой-то щуп. Тот немного подёргался и выпучив глаза затих.

— Скачали? — коротко бросил Бык.

Группа почти синхронно кивнула головами.

— Трёхсотого к медикам. Симбионта туда же.

Меня осторожно подняли и, придерживая скотта на моей груди, куда-то понесли.

Эй, это они о Прожоре что ли говорили? Какой такой симбионт? Он мой друг! Вот психованные генетики!

Я хотел им об этом сказать, но мерное покачивание так убаюкивало. Да и руки у ребят умопомрачительно мягкие и нежные. Несут будто на подушках. Вроде даже нежно массируют. Такая прелесть. Заботливые биоанархисты.

Устало прикрыв глаза и ощущая взбудораженное сопение скотта, я решил немного вздремнуть. Пусть Вселенная подождёт.

— И давно он с вами? Как говорите, его зовут? Прожора?

Высокая миловидная девица с затянутыми в хвост ярко-синими светящимися волосами битый час расспрашивала меня о скотте.

— Уже, как несколько месяцев. Да. Во всяком случае он на это имя откликается.

Судя по уважительному обращению, эту особу все здесь ценили. Насколько я понял Акаша представляет научную часть нуклеотидной ячейки биоанархистов на Ганимеде. На самом деле её зовут Акашагарбха, но выговаривать этот странный набор букв мой рот категорически отказывался.

— Значит, вы утверждаете, что познакомились с ним случайно и инициатором общения был сам скотт? Так же, судя по предоставленным гаметами данным, он вместе с вами преодолел суровые испытания и фактически несколько раз спасал вашу жизнь? — продолжала мучить меня учёная.

Ага, данные. Чуть мозги мне не сожгли пока сканили. Гаметы сраные.

— Да, так и есть. У вас же есть вся инфа с секвенатора. Зачем всё это занудство? — не выдержал я.

— Она не полная. Ваша память, это не просто набор картинок, звуков и ощущений. Это взаимосвязанная структура, находящаяся в динамическом равновесии. Чтобы выделить тот или иной мнемонический сегмент нужно постараться. И то, он не будет выглядеть, как сцена из голографического фильма. Тут всё намного сложнее.

Именно поэтому я вас так тщательно расспрашиваю.

— Ладно, я вас почти понял. Но к чему вообще весь этот интерес к скотту? Он что-то какой-то особенный? Вроде, об этих животных уже давно известно.

Акаша переглянулась с Ультрой, что последние полчаса в углу медотсека слушала наш разговор. Та пожала плечами, словно показывая, что ничего страшного не будет, если я узнаю суть всех расспросов.

— Марсианские эндемики действительно особый вид живых существ. Вернее, они стали такими совсем недавно.

Я непонимающе уставился на синеволосую «профессоршу».

— Их ДНК является ключом к проходу через гравитационный барьер пришельцев. Мы выявили взаимодействие энергетической сигнатуры, окружающей Сатурн и их генома.

Разумеется, для этого нам пришлось провести огромное количество экспериментов. Иногда с летальным концом.

Но финальный результат того стоил, — закончив, она оценивающе посмотрела на меня.

Типа, понял ли я, вообще, всю эту заумную бадягу.

А я понял. Как-никак, спец. Образование имеется. Почитываю иногда научную литературу.

Только выглядели её слова настоящей фантастикой. Хорошо продуманной, с капелькой безумия и оттого пугающе реалистичной.

— Уважаемая Акашагрхбх… тьфу ты! Короче, уважаемая! С какого перепугу вы вообще затеяли эти упоротые эксперименты? Вы что реально кидали в барьер какие-нибудь одноместные капсулы с живыми существами внутри и смотрели, кто выживет, пройдя через барьер, а кто нет?

— Можете называть меня академик Акаша, если вам так будет удобней. Теперь касаемо ваших излишне эмоциональных вопросов.

Нет, мы не использовали указанный вами варварский способ. Понятия этики и морали всё ещё сохраняются в научном сообществе.

Использовались клонированные клетки из генетической базы данных Солнечной системы.

Зачем нам эти эксперименты? Что ж, думаю, здесь вам лучше объяснит Ультра. На более привычном вам языке, — сделав шаг в сторону, Акаша уступила место оратора гамете биоанархистов.

— В общем, тема такая. Мы вели тебя с самого Марса. Хотели перехватить ещё на старте, но ты какого-то хера перебил половину экипажа своего корабля и, сменив курс, ломанулся в Пояс астероидов. Пришлось экстренно менять план и импровизировать, — Ультра остановилась, словно переводя дух.

Неужели она волнуется? Непробиваемая, стальная Ультра! Наверное, всё происходящее очень важно для неё. Ну, или она в меня влюбилась.

Странно, но оба варианта для меня одинаково пугающие и будоражащие.

— На Марсе у нас связной, который выдал информацию о странной активности метакоммунистов, а конкретно «Красного Движа». Проверив, мы убедились в аномальности некоторых моментов. Особенно нас удивил полноценный эмпатический контакт некоего блогера и местного уникального зверька. Такое случается крайне редко.

Проанализировав множество факторов, нашу ячейку отправили для вербовки этой необычной парочки.

Ну, а дальше ты знаешь, — закончила биоанархистка.

Ага, сейчас. Полуправда, это почти не ложь. Чую, здесь ещё Йося замешан и Владимир Секретович.

Но самое главное Ультра так и не рассказала.

— Круто. Я типа под колпаком. Шпионские страсти, революция на кончиках пальцев и всё такое. Мы с Прожорой эксклюзивы и главные герои. Вот только зачем и почему вы хотите отправить нас к этим долбанутым пришельцам, что перестраивают Сатурн и его кольца в хрен пойми что? — на повышенных тонах рубанул я.

— Они будущее человечества.

Я засмеялся. Немного истерично, с надрывной хрипотцой. В конце даже прихрюкнул.

— Ага, стопудово! Может ещё и спасители?

Ультра молча на меня смотрела.

Я хотел ещё пошутить про сексуальные извращения и ксенофобию, но под таким строгим взглядом решил оставить свои остроты при себе.

— Их технологии позволят нам перейти на следующий уровень. Стать по-настоящему свободными. Во всех смыслах.

— Да, да. Может, они нам ещё подарят секрет бессмертия, машину времени и ещё кучу полезных плюшек. Причём, всё бесплатно, по доброте душевной, — не удержавшись, съязвил я.

— Для начала нужно установить контакт. Найти средство коммуникации. Именно для этого нам нужны вы. Скотт — это ключ, а ты — связь.

— О! Может, вам лучше телепата найти? А вместо Прожоры просто кусок какого-нибудь клонированного скотта запульнуть? Всё это звучит слишком рискованно и пафосно.

— Телепатов не существует. А эмоции есть у каждого живого существа. К тому же есть ещё один немаловажный фактор.

— Какой же? — я был готов к любому безумию.

— Вам нужно будет лететь на биологическом корабле, — Ультра выразительно посмотрела на Акашу.