— Шаришь, мужик. Вот это уже другой разговор. Замётано, — она подала мне руку и, ни капли не стесняясь заинтересованных взглядов медперсонала, с силой сжала мою ладонь.

Мощно. Похоже, я правильно выбрал её в знакомства, а не враги.

— Что ж, Джонни, ты уверенно идёшь на поправку. Думаю, скоро можно будет перевести тебя в модуль для выздоравливающих, — «обрадовал» меня Зигмунд Карлович.

О, старина Зигги знает, что с тобой не всё так просто. Уверен, этот хренов модуль для выздоравливающих, какая-нибудь вонючая душегубка. Где тебя высосут, вылюбят и высушат.

Последнее время Бог тусовок стал наглеть и вылазить на рабочую сторону сознания чуть ли не каждый день. Причём по нескольку раз.

Мои увещевания на него не работали. Ругаться с ним было бессмысленно. Поэтому оставалось только терпеть.

Вот и сейчас, я знал, что стоит ему что-то ответить и завяжется тупой и никому не нужный спор. Где, с одной стороны меня буду поливать психопатической грязью, а с другой… я буду пытаться от неё отмыться. Так всегда бывает, когда один из оппонентов классический шиз-нарцисс.

А значит лучше проигнорировать и не вступать в беседы с упоротыми деградантами.

Слышишь, Джонни, он ещё и не знает, какую тусовочку я могу у них там устроить. Давай приколемся, и ты дашь мне поуправлять твоим мяском? Разок, как в старые добрые? Ага?!

Козлина! Так хочется его послать куда подальше.

Радует лишь то, что, если он просится выйти наружу, то его сил сейчас маловато, чтобы сменить меня за «пультом управления». И я с ужасом представляю, что случится, когда он накопит мощи и отправит меня на задворки собственного сознания.

— Наш мед-ИИ проанализировал твою историю болезни, симптоматику, общение со мной и смог вывести достаточно жизнеспособную теорию появления новой субличности на свет.

— С удовольствием послушаю. Только вы же говорили, что это не болезнь, а особенность.

— Да, да, всё верно. Это просто устоявшееся выражение. У нас эскулапов некоторые вещи меняются очень медленно.

И давай вернёмся к нашему общению на ты. А то получается немного странно. Ты выкаешь, а я тыкаю. Будет откровенней и ближе друг к другу.

Тем более, что в какой-то степени мы действительно являемся друг другу родственниками. Очень дальними и скорее в метафизической степени, чем в реальной, но всё же.

Ведь так, Альберт Пятьсот тринадцатый?

Я немного охренел. Потом ещё капельку. И совсем чуточку напоследок.

Потом хорошенько выругался. Прочистил горло и повторил процедуру.

Стало полегче.

— Какой же я тупой! Да и нейрохимоза, которой тут пичкают, ума не прибавляет. Но просрать особенность твоей фамилии, это надо постараться.

И когда ты всё понял? — выплеснул я свои эмоции в одном потоке.

Зигмунд впервые нормально улыбнулся. Искренне, с душой. Я почувствовал порыв тепла и дружелюбия от него. Он действительно будто стал ближе.

— Как только пришли результат твоего ДНК-теста. Уж больно знакомые там были последовательности. Ребята из лаборатории не сильно торопились, так что вся процедура с проверкой и перепроверкой, заняла пару месяцев.

К тому же связь сейчас работает нестабильно. Власть имущие играют в войнушку, а страдаем мы.

А когда пришёл полный пакет данных, я смог со стопроцентной уверенностью сказать, что ты тоже спец. Конечно, другая генетическая линия, да и постарше я тебя буду. Но, как ты понимаешь, нас осталось совсем немного. Поэтому мы и держимся друг за друга.

Ну что, братец, расскажешь, как так получилось, что ты вёз контрабандой почти 30 кило М-пыльцы и тебя конкретно перемкнуло? Причём так конкретно, что ты пустил на фарш почти всю команду корабля?

И самое интересное, когда ты умудрился получить звание одного из самых разыскиваемых ОЗМ-диверсантов? Взорвать купол на Луне, это надо постараться. А потом ещё и на Марс соскочить.

Похоже, у тебя богатое прошлое.

Даже очень, — закончив, он вопросительно посмотрел на меня.

Я улыбнулся в ответ и развёл руками.

— Ну вот так получилось. Случайно.

Мы переглянулись и, не выдержав, засмеялись. Синхронно и понимающе. Действительно история получалась удивительная.

— Слушай, Альберт. А как насчёт выпить? У меня тут есть хороший запасец медицинского спирта. Будем считать это необходимой частью психологической разгрузки.

— Полностью поддерживаю. Советы доктора всегда полезны для здоровья!

Еще раз улыбнувшись, я понял, что такой вид лечения мне нравится больше. Сразу виден подход профессионала и настоящего специалиста своего дела.

Будем здоровы, Зигмунд Карлович!

Я вернулся.

Осознал себя заново и принял новую картину мира. Теперь мой микрокосм перестал быть бесконечным. На его окраине поселилась здоровенная галактика по имени Бог тусовок с очень странными характеристиками.

Непонятная, дикая и рвущаяся к доминированию.

Я возвёл вокруг неё границы. Стены из чёрных дыр и войдов, где теряется даже свет. Но не мысли.

Они, словно квантовые паразиты, просачивались сквозь любые барьеры и ядовитыми словами проникали в цитадель моего сознания.

Так он со мной говорил. Плюясь и истекая собственным безумием, которое стремилось на поверхность, пытаясь выплеснуться в реальность.

— Эй, Альберт, с тобой всё нормально? — ворвался в мои видения чужой голос.

Медленно всплывая на поверхность, я вспомнил его обладателя. Доктор Зигмунд Карлович Двести первый, спец медицинской направленности, мой дальний собрат по генетическому конструкту и прекрасный собутыльник, который не всегда знает, когда нужно остановиться.

— Ох, твою мать, Зигмунд, что это было? — с трудом разлепляя пересохший рот, прохрипел я.

— Мыслишь, следовательно, существуешь! А ещё говоришь и пьёшь, как самый последний астероидный шахтёр, — он усмехнулся и жестом показал на почти пустую ёмкость с внушительной красной надписью: «Дезинфицирующее средство! Внутрь не употреблять! Огнеопасно!».

— Я, конечно, использовал всяческие необходимые добавки, чтобы смягчить грубость сего восхитительного напитка. Но его мощь скрыть почти невозможно. Особенно для неподготовленного человека.

Так что, получилось то, что получилось.

Но ты держался достойно. Мало кто может после столь долгого воздержания ополовинить пятилитровую бутыль и остаться стоять на ногах. А ты даже пританцовывал и предлагал устроить дискотеку в зоне для отдыха.

Правда потом выпил ещё одну стопку и закусил печеньем. Похоже, это и стало последней каплей.

— Печенье? — не понял я.

— Оно самое, — не сдержавшись, засмеялся Двести первый.

От его смеха в моей голове зазвенело, а тело яростно затребовало прилечь и выпить чего-нибудь резкого и холодного. Может быть, даже алкогольного. Нет, нет, это глупая фантазия.

— Эх, братец, вижу тебе действительно нужно передохнуть. Я тебя пока оставлю в своём кабинете, который по совместительству является и моим жилищем.

Поспи, зарядись чем-нибудь из холодильника, сходи в душ и особо не буянь, — он бросил мне в руки заиндевевшую колбу с чем-то пузырящимся, — Держи, это мой личный антипохмельный коктейль. Главное, после приёма хорошенько поешь. А мне пора идти. Извини, придётся пока тебя запереть, всё же ты ещё мой пациент. Но я постараюсь вернуться, как можно скорее. В общем, не скучай.

Доктор встал и, махнув рукой, скрылся за старомодной псевдодеревянной дверью.

Перечить знающему человеку я не стал и, закинувшись неожиданно приятным на вкус коктейлем, сразу направился к холодильнику. Это устаревшее наименование совершенно не подходило к тому техническому монстру, что стоял передо мной. Но, видимо, Зигмунд, как и я, в некоторых случаях оставался закоренелым ретроградом.

Итак, у нас тут с десяток камер различных температурных режимов и уровня влажности. Чёрт, да тут даже подстраиваемая освещённость и микробиологический режим с полным контролем. Выдвинувшаяся сенсорная панель показала ещё с полсотни непонятных мне возможностей.