Вдох… выдох… ком в горле не даёт говорить, голос срывается, но я стараюсь быть тише потому, что в соседней комнате спит маленькая крошка.

– Я не должен был сдаваться, должен был отказать ей, не должен был оставлять её. Я должен был её защитить, Жень.

Он обнимал меня и отпаивал какой-то горькой водой, молчал на протяжении всего моего рассказа.

– Слава, ты не виноват, слышишь. Ты не можешь отвечать и корить себя за поступки чужих людей, понимаешь. Ты взвалил на себя огромную ответственность. Так нельзя. Слава, невозможно было предугадать, что так всё произойдёт. Твоей вины нет. Тут виноваты только эти нелюди и твари.

– А меня чуть не посадили за то, что я отбивал у них мою девочку… Она не хотела никому говорить о той ночи, не хотела. А они, они сняли побои, даже написали заявление.

– Кошмар, Славка, это ужас. То, через что ты прошёл… никому не пожелаю. Они посмели ещё и так поступить, что за твари?

– Я не мог даже просить мою маленькую говорить о том, что произошло. Она не должна была тонуть со мной, я запретил ей говорить… она всё ещё плачет по ночам и засыпает со включённым светом на полу, понимаешь?

Женя тщетно пытался меня успокоить, но дрожь не отпускала.

– Никогда не отталкивай свою сестру. Женька, никогда.

– Я не стану, Слав, не стану. Тебе нужно лечь спать. Тебе нужно отдохнуть. Я постелю тебе во второй спальне, ладно? Мы спим с Яськой вместе, ей так спокойнее, и та комната свободна.

– Я поеду домой. Скоро пойдёт общественный транспорт, я доеду.

– Не неси херни. Я не отпущу тебя в таком состоянии, ты понял меня? Ты тут не помешаешь, даже не смей беспокоиться. Я тебе постелю, а ты отдохнёшь. В таком состоянии сидеть пару часов на остановке. Это невообразимо.

Я проснулся от страшной головной боли в чужой квартире, с чувством, что наделал глупостей и желанием бежать и сменить внешность. Что вчера на меня нашло?

За окном уже высоко взошло солнце, пуская яркий свет в окно, прикрытое шторкой. Я встал и начал одеваться, только вот подскочил я резко, от чего резко всё вокруг расплылось, а меня повело. Пришлось вернутся на кровать. Всё-таки мягкая и удобная куда круче наших матрасов, набитых камнями и опилками. По крайней мере, так кажется после первой ночи. Сегодня я даже выспался, или просто почувствовал себя отдохнувшим. Открылась дверь и в неё вошла та самая девушка, что вчера так крепко спала на диване.

– Ты чего так рано подскочил? Женька ещё спит. Как себя чувствуешь? Сейчас сварю тебе кофе, хорошо?

– Нет, не нужно. Сейчас немного приду в себя и пойду домой.

– Меня зовут Есения. Можно просто Яся. А ты, Святослав, правильно?

– Да… всё верно. Можно просто Свят, или Слава. Пофиг.

Девушка подошла ко мне и провела рукой по лицу. Осторожно, но получилось больно. Я даже прошипел.

– Прости, болит? Так, давай ложись обратно, я сейчас сварю нам кофе и принесу чего-нибудь холодного. Потом проснётся Женя, мы позавтракаем.

Яся была такой приветливой и счастливой. Она так похожа на Женьку, хотя внешне они очень разные, они одной энергетики. Девочка располагает. Её милые детские черты лица, такие большие серые глаза, в них столько честности и неподдельной искренности. Что же вчера заставило их плакать?

– Спасибо, конечно, но думаю, мне лучше идти домой. Я и без того уже воспользовался вашим гостеприимством.

– Ну, нет. Ты вчера спас лицо моего брата от синяков. Так что мы теперь тебе должны, и это малое, что мы могли предложить. Знаешь, я так боялась, когда он уходил. Предчувствие было плохое, как оказалось не зря. Давай, чтоб тебя не терзали мысли о побеге, я туда и обратно, потом поговорим.

Я кивнул, и девушка скрылась за дверью, осторожненько её прикрыв. Странно, что ж так голова то болит, я ж не пил практически. Ставшие привычным слабость и апатия, сегодня были будто бы помножены на два. Я совершенно точно залип на вид из окна. Странно, мыслей нет, привычного отвратительного настроения тоже. Мне будто стало легче. Не на много, совсем чуть-чуть, но лучше. Будто бы легче дышать. Не знаю, что это, это либо от страшной головной боли, что вытеснила душевные муки, а может… это от того, что я выговорился. Впервые в жизни кто-то узнал о том, что так сильно болело и царапало душу.

– Так, я принесла кофе. Хотя, может ты хотел чай?

Девушка ворвалась, но её голос не привлёк моего внимания, по крайней мере, я на него не отреагировал так, как обычно все это делают.

– Слав, всё хорошо? – Она слегка коснулась моего плеча и меня будто ударило молнией от её руки. Я даже вздрогнул, но не от неожиданности, вовсе нет, это что-то другое.

– Прости…я не хотела напугать тебя. Как ты?

– А… всё хорошо, просто голова болит. Не бери во внимание.

– Слав, тебе нужно ко врачу, сильно болит? А если тебя вчера сильно приложили?

Она села рядом со мной и приобняла, проводя по плечу и спине, будто бы жалея.

– Всё хорошо, Есения, правда. Даже если и травмировали, то не в первый раз. Заживёт.

– Тебя тоже били?

Меня просто передёрнуло от этого вопроса, что значит «тоже били»? Кто-то её тронул? Кто-то посмел ударить этого невинного ребёнка? Глупо мне задавать этот вопрос, но даже если сравнивать Есению и мою Кристи… они разные, такие разные, хотя почти одного возраста. Моя девочка, она боец. Сильная, уверенная, дерзкая. Она всегда знала, что я её поддержу и защищу. Я бросался цербером на её защиту, даже когда понимал, что она не права. Постепенно, изучая меня и моё поведение, она научилась самостоятельно стоять за себя, давать отпор. Судьба без отца сделала из неё сильного человека, независимого и уверенного, пока я её не сломал, вернее… не позволил её сломить? Сложно формулировать это так. Есения, она другая. Это нежная, женственная девочка. Воздушная и беззащитная, как цветочек. Такая воздушная зефирка, которую нужно оберегать. Она… этой девочке нужен сильный человек рядом.

– Маленькая, кто посмел? – Я выпалил прежде, чем подумать. Стало даже стыдно, за эту фразу, а вернее за действие. После её фразы, мне захотелось её защитить и обнять. Что я и сделал, опять же, прежде чем подумать. Не понимаю, раньше я распустил руки, или язык?

Я прижимал это девочку и чувствовал такой трепет и такое волнение в душе. Она такая маленькая и хрупкая. Ей нужна защита и, как мне кажется, любовь. Она робкая и в ней есть что-то, что она скрывает. Девочка, что всё держит в себе и улыбается. Кто-то считает таких людей сильными, а я… я считаю, что даже сильным нужна поддержка и любовь.

Её запах, был таким сладким, что я потянулся к её волосам губами. Вдохнул всей грудью её запах, но от глубокого вдоха тоже закружилась голова. Как-то рефлекторно, моя рука сжала её талию, от чего я сразу же отдалился. В глазах лишь кадры из прошлого. Моя Крис в этих грязных лапах. Зажатая ими, как и эта малышка мною.

– Слав…

Она опять прильнула ко мне и вновь прижалась к моему, дрожащему от воспоминаний, телу.

– Всё хорошо, Есения, прости меня.

Моя рука опять слегка приобняла её.

– Меня никто не трогал, если ты так подумал… нет. Это Женьку. Его постоянно били за его прямолинейность. Он постоянно говорит, что думает. Чем часто обижает людей. И тебя он вчера задел, прости, но я всё слышала. Не держи только на него зла. Женька такой… я не знаю, как назвать. Он не привык задумываться о чувствах других, тем более, если вопрос питает его любопытство.

– Он меня не обижал, и никогда, запомни, никогда не извиняйся за мужчину. Не взваливай на себя чужую вину.

Мы болтали, и с каждой фразой приближались друг к другу. Пили кофе, потом я лёг от сильной головной боли, просто тянуло вниз. Яся легла рядом, и в какой-то момент её голова легла на мою грудь, а мои руки гладили её волосы.

– Сильно болит?