– Понятно-понятно. Все это вы, конечно, изложили в бизнес-плане, – перебил президент, – А дальше что? Почему вы думаете, что именно вы должны осуществлять ваш бизнес-план? Вы разве специалист в этой отрасли?

– А вы в вашей? – огрызнулся, сообразив, что, похоже, никакого партнерства с этим типом не получится. Он мгновенно почувствовал перелом в разговоре. Не ответив на вопрос, погасил противную улыбочку и выдал, наконец, свои предложения:

– Я готов купить ваш бизнес-план. На первых порах возьму вас на работу в качестве консультанта. Это все, что могу предложить, – завершил встречу Музыря.

Я встал и вышел. “Меня в рабство к этому упырю с деньгами, чтобы потом годами безропотно пахать на него. Хорошенькое предложение”, – кипел меж тем “мой разум возмущенный”.

То была моя первая встреча с частным инвестором, располагавшим реальными средствами. Как всякий нувориш, тот считал, что его деньги давали ему право разговаривать с позиции силы. Возможно, он был по-своему прав. Возможно. Но, продавать идею не хотелось. Даже за большие деньги. А потому сразу решил, что продолжения диалога не будет.

– Ну, что? – встретил в коридоре Коренков.

– Ничего, – ответил ему, все еще находясь под впечатлением от разговора с его “шефом”.

– Как так? – удивился приятель, – Он же так заинтересовался проектом. При мне начал консультироваться со специалистами.

– Он и мне предложил работать консультантом.

– Это же здорово! Будем работать вместе, – неожиданно обрадовался Коренков.

– С кем? С этим упырем? – возмущенно ответил ему.

– А что ты хотел, Вондрачек! Капитализм есть капитализм. У тебя есть идея, он готов ее купить. Все по правилам рынка. Хорошо, предложил купить, а мог бы и просто украсть.

– Слушай, Вондрачек, а не ты ли ему эту идейку подбросил? Я же тебе еще не рассказал, что он действительно предложил мне продать ему бизнес-план, – вдруг осенило меня, – Такой ты, значит, друг, Вондрачек.

– Извини, Вондрачек, это профессиональное. Мне за это деньги платят, чтобы давал правильные советы. Иначе, зачем я здесь нужен, – с невинным видом попытался оправдаться Коренков.

– Ну и консультируй, а я в консультантах у сопляков ходить не намерен. Скажи вот, где он деньги взял? Неужели такой гениальный?

– Да какой там, – искренне расстроился приятель, – Деньгами его бабка снабдила. Она пирожками торговала. Такой бизнес организовала, несколько точек держала на самых бойких местах. А он все это время учился на экономическом факультете. Окончил, она тут как тут – осчастливила внука. Он тоже не дурак. Организовал бригады по сбору топляка на лесосплавных реках. Там уже никто ничего не сплавляет, и людям не платят. А тут он с деньгами. Бизнес оказался очень прибыльным. Еще бы – лес дармовой, сплав дармовой, рабочая сила дешевая. А древесина в цене, даже такая. Кто знает, что это топляк. Платят, как за полноценный лес.

– Ловко. И много денег намыл этот проходимец?

– Трудно сказать, но в последнее время приценивался к лесным участкам на границе с Финляндией. А это, Вондрачек, немалые деньги.

– Да-а-а. Хватка у него есть. Такому действительно партнеры не нужны.

– Да как сказать. Хватка хваткой, а недавно так пролетел.

– Да ты что?

– Точно. Польстился не дешевку. Купил сотню микроавтобусов “РАФ”. Все, как один, некомплект, да еще с дефектами. Отремонтирую, говорит, и пущу параллельно маршрутному транспорту. Только ремонт оказался таким дорогим, что проще было купить новые. Вот тебе и экономист, – рассмеялся Коренков, снимая напряженность, возникшую, было, между нами после его признания в предательстве моих интересов.

“Бог с ним. Может, у них, чекистов, так принято”, – с горечью подумал я, и мы снова надолго расстались с Коренковым.

– Ты что же не звонишь? – раздался в трубке голос Володи Пискунова, – Ходишь по банкам и ни гу-гу.

– А что толку звонить. Денег все равно нет, – ответил ему, сообразив, что информация о предложении “Церех-банка” до него уже дошла.

– Завтра в десять встречаемся на “Площади Ногина”. Там внутри памятник есть.

– Знаю. Зачем?

– Женька повезет нас к своему шефу. Может, с ним договоримся.

– А кто у него шеф?

– Не по телефону, – вдруг засекретился Володя.

Меня всегда удивляли подобные заявления. Еще в молодые годы понял, что прослушивать все телефонные разговоры просто некому. Когда же из чистого любопытства задал этот вопрос Вондрачку, тот подтвердил мои предположения. Правда, в разговорах сам, как и все, нет-нет, да и вставлял традиционное “не по телефону”. Думаю, скорее по укоренившейся привычке, чем по смыслу.

Ровно в десять был у памятника. Старшего брата, Женю Пискунова, увидел второй раз в жизни. Мы познакомились в Порохово в тот самый первый наш визит. Он лично отвез нас всех на стареньком горбатом “Запорожце” на станцию. Сколько же нас туда поместилось! По-моему, не меньше восьми человек. Правда, двое из них – наши малолетние дети. Женя въехал прямо на железнодорожную платформу и высадил нас у станционного здания, вызвав переполох дежурного по станции, обалдевшего от неслыханной дерзости.

А сейчас передо мной предстал респектабельный мужчина. Оказалось, он возглавляет охрану “банка Ингушетии”, как он выразился.

– Что за банк такой? – спросил его, поскольку, выбирая новый банк для “ДуСтар”, изучил названия всех банков первой сотни, а банка с таким названием не встречал.

– “БИН-банк” Гуцериева Михаила Сафарбековича, – уточнил Женя, – С ним и попробуем встретиться.

– А он нас примет? – усомнился я.

– Почему бы и нет, – успокоил Женя, – Главное, доложи свой проект, как следует.

– Толик доложит, как надо, – поддержал Володя, – Меня убедил, а уж этого твоего “бековича” убедит в два счета.

– Хорошо, если так.

Наконец, через КПП мы въехали на огороженную территорию и встали у здания, в котором угадывалось типичное то ли школьное, то ли детсадовское строение. Выйдя из машины, окончательно убедился, что нахожусь на территории бывшей школы. Конечно же, все здания были отремонтированы и приспособлены под новые функции. А на школьном дворе разместилась стоянка престижных иномарок.

– А вот машина “самого”, – показал Женя на роскошный автомобиль с особым депутатским номером и мигалкой, – Значит, он здесь. Пойду, покараулю. Ждите здесь, – приказал он и ушел в одно из зданий.

Мы простояли с Володей почти час, а Жени все не было.

– Куда же этот мент запропастился? – кончилось, наконец, терпение у Володи.

– Ты что так брата называешь? – удивился я.

– Брат братом, а мент он и есть мент. Терпеть их не могу, даже братьев, – вдруг выдал Володя.

Не стал с ним спорить. Тем более, ситуация очень напомнила недавний визит к Музыре. “Проверяет, экспериментатор”, – подумал я и стал оглядываться в поисках спецустройств. А их и не скрывали. Видеокамеры торчали повсюду.

Прямо к подъезду вдруг подъехал бронеавтомобиль для перевозки денег. Оттуда выскочили два охранника с помповыми ружьями и наставили их на нас с Володей.

– Вы что, с ума сошли? – крикнул Володя, – Кто же на людей оружие направляет. А если выстрелит?

Но, молодые люди, не обращая внимания на наше возмущение, держали нас под прицелом. В это время еще трое вышли из машины, волоча каждый по два мешка с деньгами. Едва они скрылись в здании, пара придурков опустила ружья и пошла к машине.

– Эй вы, стрелки, – тут же оживился Володя, – Я бы вас выгнал за ваши художества, – крикнул он охранникам, которые на его выкрики даже не обернулись.

Машина отъехала на стоянку.

– Слушай, Толик, пойдем Женьку поищем, а то что-то надоело ждать, – минут через пятнадцать предложил Володя.

– Зайди, спроси у охранника, где он, – посоветовал ему.

– А его здесь нет, – вышел из здания удивленный Володя, – Когда это он успел выйти?

– Да когда нас под прицелом держали, – сообразил я.