«Какого хрена они делают?» - сказал Мауро.

  «С дороги, придурок!» Беппе потряс кулаком, выстрелил в открытое окно, а когда это не вызвало никакой реакции, он распахнул дверь и спрыгнул из кабины. Кармине и Мауро обменялись взглядами, затем вышли и последовали за ними. Двери пикапа медленно открылись, двое парней впереди вышли и начали подходить к ним. Водитель был на голову выше своего пассажира. Мауро сглотнул, когда они подошли ближе.

  «Эй, ублюдок. Разве ты не видишь, что перекрываешь дорогу? - крикнул им Беппе. Кармине и Мауро приготовились поддержать его, пока пикапы продолжали приближаться. Дорожная ярость в итальянском стиле. Для них это был не первый раз. Но тревожил не только размер здоровяка. Все парни из пикапа выглядели такими совершенно спокойными. Трое, все еще находившиеся в машине, не пошевелились, по-видимому, их не смущало то, что происходило. Шаг Беппе немного дрогнул, когда он подошел ближе. - Так ты собираешься сдвинуть грузовик с дороги или как? Может быть, переговоры были лучше откровенной агрессии.

  Здоровяк только улыбнулся, а затем совершенно небрежно выступил с вереницей непристойности, такой ужасающей и конфронтационной, что Беппе пошатнулся, как будто его ударили. Это было, когда спор начался всерьез, оскорбления летали взад и вперед, когда Беппе и его товарищи встали в квадрат с парнями из пикапа, лицом к лицу посреди дороги.

  Все трое были настолько поглощены криками и угрозами, подталкиванием и толканием, что совсем забыли о черном Audi Q7, преследовавшем их. Слишком озабочен, чтобы заметить, что, как и в пикапе Nissan, у него двое мужчин впереди и трое спокойно сидят сзади. И никто из них не заметил, как тихо открылись передние двери Audi.

  Водителем Audi был Спартак Гурко. Рядом с ним на пассажирском сиденье сидел Анатолий Шиков. Волосы Гурко были недавно причесаны к его черепу жесткой стрижкой. Анатолий любил выглядеть стильно, но Гурко не приложил усилий. В этом было мало смысла, кроме обезображивания массы рубцовой ткани, которая простиралась по левой стороне его лица от виска до челюсти. Рана от старой осколочной гранаты, полученная во время первой чеченской войны, исказила его рот и лоб в постоянное хмурое выражение, из-за которого он выглядел еще более рассерженным, чем был почти всегда.

  Анатолий пока что доволен своей маленькой схемой. Он был намного изобретательнее, чем у его отца. Во время полета ему пришла в голову идея заставить одного из их итальянских партнеров позвонить и сделать вид, что заказывает больше материалов для территории художественной галереи. Естественно, у итальянцев сложилось впечатление, что все это было идеей его отца, поэтому никто ничего не ставил под сомнение.

  И так будет намного веселее.

  Хорошо, так что старик может быть немного зол на него за то, что он изменил одну или две второстепенные детали плана - но если в конце концов он получил то, что хотел, какое это имело значение? Концы, средства и все такое. Не то чтобы его отец сам не наделал сумасшедшего дерьма в тот день, когда он только начинал. Анатолий хорошо знал легенду о самом суровом сукином сыне, когда-либо ходившем по земле. Он только хотел соответствовать, вот и все. И получайте от этого удовольствие.

  Анатолий тихонько улыбнулся про себя, вылезая из машины, и они с Гурко незаметно пошли за спорящими итальянцами. Он кивнул водителю пикапа. Звали этого здоровяка Рокко Масси, и он был одним из их основных знакомых здесь. Анатолий не был в этом уверен, но думал, что начальник Масси был другом его старика. Остальную итальянскую команду звали Белломо, Гарроне, Скагнетти и Караччиоло. Анатолий не мог вспомнить, что из чего. Он доверял им достаточно хорошо, хотя и не так сильно, как своим парням. Конечно, Гурко, потом Рыков, Петрович, Турчин. Только Петрович хорошо знал итальянский. Рыков, казалось, вообще ничего не говорил. Но Анатолий выбрал их не из-за коммуникативных способностей. Они были самой жесткой, подлой и мерзкой кучкой ублюдков, какую только можно найти в России. Не считая старика, естественно.

  Рука Анатолия метнулась под куртку и вытащила автоматический пистолет с длинным шумоглушителем. Не останавливаясь ни на минуту, он поднял пистолет на расстоянии вытянутой руки и выстрелил Беппе в затылок в упор.

  На открытом воздухе звук приглушенного выстрела походил на приглушенный хлопок.

  Беппе упал ему прямо лицом.

  Прежде чем Мауро и Кармине успели отреагировать, Спартак Гурко достал пистолет, спрятанный под курткой, а Рокко Масси извлек идентичное оружие из-за бедер своих джинсов. Пуля Гурко попала Кармину между глаз; Мауро попал в сундук. Кармин был мертв мгновенно, и его тело упало на тело Беппе, их кровь смешалась на дороге.

  Мауро умер не сразу. Стоная от агонии, он попытался поползти обратно к «мерседесу», как будто у него была какая-то надежда попасть внутрь и сбежать. Рокко Масси собирался прикончить Мауро очередной пулей, когда Анатолий покачал головой и сделал резкий жест. 'Я делаю это.' Его итальянский был примитивным, но предупреждающий тон в его голосе был ясным.

  Он подошел к умирающему. Перевернул его носком своего дорогого аллигаторного сапога и на мгновение посмотрел на него, когда он беспомощно лежал на спине, задыхаясь, кровь хлынула из пулевого отверстия в его груди. Затем Анатолий поднял правую ногу, улыбнулся и наступил пяткой на горло Мауро. Он раздавил его трахею, словно раздавил таракана. Мауро хмыкнул кровью, затем его глаза закатились, и он был мертв.

  Дорога все еще была безлюдной. Трое пассажиров из каждой машины-засады вышли и быстро очистили место происшествия. Между итальянцами и русскими обменялись немногие слова, но они работали вместе быстро и эффективно. Тела перетащили в пикап, где их ждали застегнутые на молнии сумки коронера. Земля была окроплена лужами крови на дороге. Менее чем за две минуты все следы убийств были стерты.