Будь на месте Петра какой-нибудь другой гражданин, коту наверняка было бы, в конце концов, отказано от места, но Пётр любил животных, а в Муамаре и вовсе души не чаял. Но забыть о часах с кукушкой тоже не мог. Так ещё раз подтверждался закон борьбы и единства противоположностей.

   Кончилось всё тем, что очередная кукушка вместе с часами была помещена в клетку для крупных птиц, и куковала прямо оттуда, оставаясь в безопасности, дразня Муамара и удивляя случайных свидетелей. Всё как-то наладилось, только кот, глядя на выпрыгивающую фигурку, точил когти и смотрел такими глазами, что видеть это было неловко.

   11

   В тот злополучный вечер выходного дня Пётр лежал на диване и дремал, иногда заглядывая в телевизор. Диктор, рассказывая последние новости, вдруг превратился в жирную поперечную черту, а звуки голоса, перестали быть понятными и слились в пронзительную, одинаковую ноту. Вынести это было невозможно, но пульта рядом не оказалось - пришлось встать. После сеанса "мануальной терапии", телевизор пискнул, и погас. Но потом экран засветился каким-то мутно-прозрачным светом, затем снова погас, и наконец замерцал, передавая сигналы неизвестной азбуки. Пётр оцепенел, в голове сработало и мир вокруг потемнел Что-то невидимое обступило, проникло в каждую клеточку, заполняя собой всё возможное. Это происходило так непоправимо, что уже не получалось ни шевельнуться, ни вздохнуть.

   Чувствовал нарастающее напряжение, пытался оглянуться, закричал, но своего голоса не услышал и перестал понимать, где он и что он. Последнее, что увиделось - мордочка Муамара, близкая, мохнатая, с понимающими глазами и улыбающейся пастью. Он протягивал лапы, показывая коготки, и что-то увлечённо рассказывал, смешно коверкая слова.

   В этот день зрители второй общесоюзной программы были свидетелями редких электрических помех. Через одинаковые промежутки времени на экране появлялся неизвестный мужчина с огромным серым котом на руках. Он ничего не говорил, а просто смотрел большими грустными глазами и гладил кота, который обнимал за шею и тянулся к небритой щеке человека. Картинка могла показаться фотографией, если бы не хвост зверя, нервные взмахи которого дирижировали невидимую музыку, придавая изображению признаки реальной жизни. И вот уже он что-то шепчет на ухо хозяину, показывая лапой на удивлённых зрителей, а тот, соглашаясь, кивает, бережно придерживая четвероногого друга за полосатую спину.

   12

   С тех пор Петра Петровича больше никто не видел, хотя соседи уверяют, что в квартире кто-то живёт. По ночам можно услышать бой часов, мяуканье и отчётливые человеческие шаги.