...- А вот отсюда уже можно выйти на большую дорогу и быстро добраться до ближайшей цивилизации, - проинструктировал нас майор Лукиша в последней из деревень, подвергшихся набегу продотряда. - У себя там доложу, что вы удрали... Подранками.
- Ох, и достанется вам, Иван Иванович, от Окончательной Резолюции за то, что упустили меня, - уже веселился товарищ Хилых.
- Ничего-ничего, моя хоть и просто Резолюция, но сумеет постоять за меня.
Из этого на удивление откровенного признания стало окончательно понятно, что свою офицерскую и мужскую честь майор Лукиша давно передоверил защищать супруге. И такая защита была надёжней любой другой.
Прощаясь и обнимая друг друга, Иван Иванович и я даже прослезились.
Но всё-таки покидал я Африку с лёгким сердцем. И потому, что оставлял Ивана Ивановича Лукишу в надёжных руках, и потому, что не удалось товарищу Хилых заманить на большевистские баррикады этого хорошего в общем-то мужика, который ни семью свою не бросает, ни солдатушек своих.
А у товарища Хилых не наблюдалось каких-то душевных недомоганий по другой причине. Курицу Окончательной Резолюции он не дарил, стало быть, совместного хозяйства с ней не вёл, поэтому считал себя свободным от каких-либо обязательств перед ней, её многочисленной роднёй и вообще перед всем ФСС.
... Такой же непростой обратный путь -- добираемся с товарищем Хилых до Москвы.
Я первым стучать на него не буду. А вот удержится ли он? Ведь для стука на меня у него есть убедительная причина: я, автор идеи, и словечка своего не вставил в его уговоры майора Лукиши взойти на баррикады родины.
Лучшая оборона - наступление.
- И всё-таки нехорошо у вас с этой барышней получилось, товарищ Хилых. Очень нехорошо. Какую тень вы бросили на НПБУ, на всех соотечественников майора Лукиши, на всю Россию.
Сказал я это таким тоном, что гарантированным будущим доносом считать мои слова было бы преждевременно. Так, для острастки: мол, будет и у меня чем поразвлечь товарища Скалина, если приспичит.
Сработало:
- Вы уж, пожалуйста, не рассказывайте у нас об этом... об этом сиюминутном увлечении... скорее -досадном недоразумении...Вот ведь угораздило. Надышался что ли чего-то возбуждающего в этих проклятых джунглях...
Буду понимать этот лепет как заключение договора о ненападении друг на друга во время нашего отчёта о поездке.
... Собрание, на котором нам с товарищем Хилых предстояло отчитаться о своей командировке, проходило в узком кругу верхушки НПБУ. И в этот раз товарищ Томина не была приглашена на него. Не было на собрании и Мони, он на радиостанции готовил очередную передачу 'Эхо 17-го'.
Как всегда, начал собрание первый заместитель руководителя партии товарищ Букин.
- Как вы знаете, товарищи, только что завершены две очень важные командировки наших партийных соратников. Первым попросим отчитаться товарища Василия.
Вот и товарищ Букин вслед за своим руководителем стал называть Васю только так - товарищ Василий. Так частенько называли своего друга и мы с Моней. Но мы-то это всегда делали с иронией, намекая на его прошлые партийные заблуждения. А вот почему товарищ Скалин таким образом выделил Васю из нашей компании и стал называть его так же, как звали верного помощника первого вождя большевиков? Наша с Моней работа по обособлению Васи от нас и его приближению к товарищу Скалину даёт результаты? Или Вася и сам по себе с большей убедительностью, чем мы с Моней, олицетворяет собой большевика? А как это возможно? Олицетворять своим внешним видом и поведением, например, быдло - это понятно как, тут особого мастерства не требуется. Помятый, побитый, харкнул кому-нибудь под ноги, обматерил кого-нибудь - вот и всё олицетворение. А вот как олицетворять собой большевика? Надо будет пересмотреть революционные фильмы.
Товарищ Букин напомнил присутствующим:
- Товарищ Василий мог выбрать по своему усмотрению любых слушателей первых радиопередач 'Эхо 17-го' и узнать об их впечатлениях о прослушанном. И как справедливо заметил товарищ Скалин, выбора лучше того, который сделал товарищ Василий, и представить трудно. А этот выбор -экипаж крейсера 'Аврора'. Точнее -его матросы. Вот о том, как отнеслась эта аудитория к первым передачам 'Эхо-17', - об этом нам сейчас и расскажет товарищ Василий. Пожалуйста, - товарищ Букин жестом предложил Васе начать своё выступление.
Вначале Вася рассказал о том, как руководствуясь наставлениями товарища Скалина, смог пробраться в матросские кубрики 'Авроры'. Как тепло был там встречен, когда матросы узнали, представителем какой партии он является.
...- Они тут же принесли мне с камбуза двойную порцию макарон по-флотски и две кружки компота. А потом все вместе, и, не побоюсь этого штампа - затаив дыхание, слушали передачу 'Эхо 17-го', посвящённую как раз роли легендарного крейсера в 17-м году.
- Я, как и многие присутствующие здесь товарищи тоже прослушал её с большим интересом, - вставил своё весомое слово товарищ Букин. - Считаю, что очень удачным и политически грамотным был частый переход в этой передаче от 'Авроры' на современность, на партию НПБУ, на упоминание товарища Скалина, как руководителя современных большевиков. Продолжайте, товарищ Василий.
Вася продолжил рассказывать, с каким вниманием матросы 'Авроры' слушают 'Эхо 17-го'.
...-Из огромного числа радиопередач, среди которых много очень соблазнительных для молодых людей, они сразу выделили и полюбили нашу.
- Выходит, товарищ Рабинович хорошо знает своё дело, - товарищ Букин, настороженно глядя на товарища Скалина, всё-таки рискнул сделать такой вывод первым.
У Васи начало проявляться ораторское вдохновение:
-...У матросов очень боевое, я бы даже сказал - наступательное настроение. Вы, говорят, товарищ комиссар, поторопите партию. Пора переходить к решительным действиям. Руки чешутся пальнуть, наконец, из нашей легендарной шестидюймовочки...
