Он встал и ловко перевернул начинающие подгорать оладьи, после чего поставил перед матерью чашку и налил кофе.

- Спасибо, – Анна Сергеевна слабо улыбнулась. – А ты сегодня не спешишь?

- Нет. – Коротко ответил Максим. Он и сам не понимал, что с ним происходит. Обычный день. Среда. Он уже пять минут как должен быть на рабочем месте, а вместо этого сидит дома на кухне и пьёт кофе. Но Максим понимал одно: на работу ему не хочется. Где-то глубоко внутри совесть охрипла от возмущений, но Макс не особо её слушал. Что его ждёт в больнице? Сочувствующие взгляды коллег и перешёптывания за спиной. А ещё вечно недовольный взгляд Ольги. Хотя, чего ей сейчас-то быть недовольной? Получила своё, пусть радуется…

- А я проспала сегодня, – виновато опустила голову Анна Сергеевна. – Знаешь, зачиталась допоздна, книга хорошая попалась.

- Всё хорошо, мам. Тебе тоже нужно отдыхать. И совсем необязательно каждое утро готовить завтрак. – Максим осторожно погладил её руку. – Давай лучше я тебе приготовлю. Вот прямо завтра! Хочешь?

- Глупыш ты мой, – женщина покачала головой. – Я и так думаю, что, может, мне и вправду в квартиру Кирилла переехать?.. Вам с Оксаной свою семью нужно строить, а я вам только обуза…

- Ну какая же ты обуза… – Максим вздохнул. – Ты так нам помогаешь. Мам, я ни на секунду не пожалел, что ты переехала ко мне. Если ты сама хочешь переехать, я тебя не держу. Но если ты просто вбила себе в голову какие-то глупости… – Он с притворной угрозой взглянул на маму. – И вообще – как Оксана без тебя справится? Я вот вообще думаю – как она умудрилась медицинский закончить…

Анна Сергеевна засмеялась и тут же, охнув, вскочила и стряхнула со сковородки пышные оладушки.

- Чуть не сгорели… Ешь, пока горячие. – Она придвинула тарелку к сыну. Максим подцепил вилкой оладью и принялся её внимательно разглядывать.

- Знаешь, я думал, может, нам с Оксаной переехать в его квартиру? – не глядя на мать, произнёс он. – Не сейчас. Потом.

- А вот это хорошая идея! – с притворным энтузиазмом воскликнула Анна Сергеевна. – Там и просторнее, и к больнице ближе, и…

Её голос постепенно затих, и на кухне повисла тяжёлая тишина. Они оба слышали, как в комнате Оксана весело что-то рассказывает малышу. Максим всё так же пристально рассматривал оладью и наконец, вздохнув, сунул её в рот. Мать встала и подошла к окну. Несколько минут они молчали. Наконец женщина не выдержала.

- Не могу я туда… Зайти даже не могу… – Глаза Анны Сергеевны наполнились слезами, и она закрыла лицо руками. Максим встал и неловко приобнял её за плечи.

- Я тоже. – Признался он. – Всё кажется, что отец вернётся.

- Максим, а может, это неправда? Может, он жив? Ведь могла же быть ошибка! В конце концов, даже подмена!!! – Анна Сергеевна с надеждой взглянула на сына, но он лишь покачал головой. Он видел результаты экспертизы. В сгоревшей машине был именно Кирилл Красовский. И хотя Максим прекрасно понимал маму, ведь ему и самому порой казалось, что отец жив, но против фактов не попрёшь. Надежда умерла вместе с смятым листком формата А4 с заключением.

- Я пошёл. – Максим быстро поцеловал её в щёку и вышел. Ему не хотелось говорить об отце. И прежде всего потому, что мама так и не смирилась с его смертью. Часто Максим просыпался ночью и видел через приоткрытую дверь, как она сидит при свете настольной лампы с фотоальбомом в руках и вытирает слёзы, тихие, безмолвные, но эти слёзы врезались Максиму в сердце. Он понимал, что чувствует мама. Они оба винили себя за потерянное время, за пустую вражду, за невысказанные слова. Но вернуть уже ничего нельзя было.

Выйдя на улицу, Максим остановился в растерянности. Мельком глянув на часы, он поморщился. Может, уже и не идти на ту чёртову работу? Вряд ли его там ждут… Всё же Максим сел за руль и завёл машину. Вот только приехал он не в больницу. Взвизгнув тормозами, его машина остановилась во дворе дома Красовского-старшего. Максим сам не понимал, что привело его сюда. Выйдя из машины, он поднял голову, глядя на окна отцовской квартиры. Внезапно ему показалось, что занавески на одном из окон слегка шевельнулись. Максим прищурился. Его сердце учащённо забилось. У отца было много врагов. Неужели кто-то и после смерти не может оставить его в покое?!

Но сколько Максим не вглядывался, занавески оставались неподвижными, и наконец Максим пришёл к выводу, что ему просто померещилось. Но проверить всё же не помешает. Максим направился было к подъезду, но тут же остановился в изумлении. Навстречу ему вышел Началов. Казалось, тот тоже удивился при виде Макисма, но быстро овладел собой.

- Доброе утро. – Сдержанно поздоровался Владимир Петрович.

- Доброе. – Коротко ответил Максим, не зная, что ещё сказать.

- Не застал тебя на работе, вот и решил попробовать поискать здесь. – Объяснил Началов. – Насколько я помню, никаких встреч и прочей канители у тебя на сегодня не было запланировано?

- А вы, смотрю, неплохо осведомлены, – буркнул Максим.

- Есть такой грешок. Знаешь ли, не пенсии всё никак не сидится спокойно. – Говоря это, Владимир Петрович незаметно взглянул на окна квартиры. – Хочется всё знать и принимать посильное участие.

- За Ритой лучше следите, – буркнул Максим, зябко сунув руки в карманы пальто.

- А что с Ритой? – нахмурился Началов, вспомнив, что уже давно не видел Риту. Они часто созванивались, но это были короткие пустые разговоры ни о чём. Владимир чувствовал, что у дочери не всё в порядке, но не решался лезть с расспросами, полагая, что со временем она сама всё расскажет. Видимо, придётся всё же влезть…

- Вот у неё и поинтересуйтесь. А мне некогда. – С вызовом бросил Максим и направился к подъезду, но вопрос Началова заставил его споткнуться на ровном месте, едва не влетев лбом в дверь подъезда:

- Ты не думал перевестись в облздрав? На место отца. Тебя бы с руками-ногами загребли…

Максим резко развернулся. Владимир Петрович спокойно смотрел на него, и лишь где-то в глубине глаз Началова мелькала странная тревога.

- Хотите от меня избавиться? – Максим подошёл вплотную к мужчине.

- На самом деле, хочу тебя спасти. – Началов не отвёл взгляда, спокойно выдержав яростный взгляд Красовского.

- От чего? – еле сдерживаясь, прошипел Максим, стараясь не обращать внимания на тупую ноющую боль в голове, которая всегда появлялась, стоило ему занервничать.

- От Барончука. – Спокойно объяснил Началов. – Или ты думаешь, он так легко откажется от нашего отделения?

- Но те документы… – Максим растерялся. – Они должны были помочь! Отец не зря их оставил!

- Отец… – Что-то в голосе Началова не понравилось Максиму. – Отец… – Ещё раз повторил Владимир Петрович, глядя куда-то в сторону. – Боюсь, те бумаги не помогут, Максим.

- Почему? – Красовский растерянно провёл рукой по волосам, морщась от нарастающей головной боли. Владимир Петрович вздохнул и посмотрел ему в глаза.

- Он обвиняет тебя в смерти Кирилла. – Тихо сказал он. – И у него есть доказательства.

*

Анна осторожно приоткрыла дверь палаты и тут же наткнулась на Дмитрия. В те минуты, пока врачи крутились вокруг Иры, между Саксоновым и Каревской воцарилось временное перемирие. Но сейчас Анна четко поняла: Дмитрий ей совсем не рад. И когда он оттеснил её от двери и прикрыл дверь палаты, Анна с тоской подумала о том, что, пожалуй, стоило вызвать скорую да не мучиться. Всё равно этого никто не оценил.

- Как она? – коротко спросила Анна.

- Уже лучше. – Так же коротко ответил Дмитрий.

- Вот и славно. Я хотела… – Анна шагнула было к палате, но Саксонов преградил ей дорогу.

- Анна Сергеевна, не думаю, что это хорошая идея. – Тихо, но твёрдо произнёс он. – Не знаю, хочет ли вас видеть Ира, но я не хочу видеть вас возле неё.

- Что? – Анна не поверила своим ушам. – Дмитрий Эдуардович, не много ли вы на себя берёте? Мы с Ириной…

- Бросьте, Анна Сергеевна! – поморщился Дмитрий. – О каких «мы» вы говорите? Мы оба знаем, какие у вас с Ирой отношения. Уж простите, не верю я в столь внезапную дружбу. Просто не могу понять, что вам от неё нужно.