- А эта схема намного глубже, – Началов опустил документ и внимательно посмотрел на Максима. – Я к ней много лет добирался, а тебе всё готовым принесли. Значит, это кто-то, кто знает про больницу намного больше, чем мы с тобой.

- Кто? Оксана Петровна? – предположил Максим, крутя в руках стик сахара, пока тот не порвался. Началов покачал головой, глядя, как Максим рассеянно сметает пальцем в кучку крупинки сахара.

- Вряд ли. Хотя не буду отрицать, она обо всём прекрасно знает. Но этот человек постоянно держит под наблюдением не только нашу больницу, но и всю местную систему. Это не Оксана.

- Человек-невидимка, – невесело пошутил Максим, выдавив на ладонь таблетку.

- Голова? – Владимир Петрович встревоженно взглянул на Красовского. Тот лишь махнул рукой, запивая таблетку предусмотрительно принесённой официантом водой. Началов вздохнул.

- Вот что ты с собой творишь? – мягко пожурил он Максима. – Тебе не в эти, – он кивнул головой на разложенные бумаги, – игры нужно играть, а заняться своим здоровьем.

- Пока я буду заниматься своим здоровьем, хирургию по кирпичикам разберут. – Максим мрачно исподлобья посмотрел на Началова. – И не надо мне рассказывать, что вы бы на моём месте поступили иначе. Кстати, Кириллов, судя по всему, в доле. – Максим откинулся на спинку стула и машинально крутанул в руке мобильный.

- С чего ты взял? – темные глаза Началова с прищуром смотрели на Красовского, словно не веря в то, что мальчик, пижон, которым тот был ещё пару лет назад, внезапно вырос. И вырос настолько, что готов жертвовать собой ради отделения. Сейчас Началов с удивлением узнавал в Максиме себя. Но ещё больше он узнавал в нём Кирилла Красовского, того Кирилла, с которым они когда-то начинали вместе поднимать больницу. А потом их дороги разошлись. Но ещё раньше разошлись их взгляды. Но Владимир всегда знал, что и как делает Кирилл. А тот знал о каждом шаге Началова. Но не может же быть…

Владимир Петрович оборвал свою мысль на полуслове и тут же заметил взгляд Максима. А тот уже всё понял.

- Вы что-то знаете? – в глазах Красовского читалось отчаяние, а его рука так сжала мобильный, что он жалобно пискнул.

- Я ничего не знаю, Максим, – устало ответил Началов. – Прости.

Поднявшись, он подозвал официанта и, отдав ему несколько купюр за свой чай, вышел.

- Прости, Максим, – ещё раз повторил он тихо, подняв голову и глядя в небо. – Но не я должен тебе это сказать. Не я…

И через минуту его машина, сорвавшись с места, исчезла за поворотом.

*

Ирина незаметно наблюдала за главврачом. Сергей Дмитриевич уже несколько минут говорил с кем-то по телефону. Если, конечно, можно назвать разговором отрывистые фразы: «Да. Нет. Да. Конечно.» На какой-то миг Ире захотелось встать и уйти, дав Дзюбе спокойно договорить. Но она подавила это желание. В конце концов, если нужно, сам бы попросил. И она осторожно зевнула в кулак. Ира не любила спать на новом месте, да и жених уже не приснится. Он и сам спал без задних ног, когда Ира утром позвонила, чтобы узнать, нашёл ли благоверный еду в холодильнике. Да и у Анны накануне весьма кстати нашлась бутылка хорошего вина. Поэтому вечер затянулся далеко за полночь. И Ира с удивлением отметила, что ей даже нравится говорить с Каревской, не о работе, а просто обо всём. Хотя, чего греха таить, коллег они тоже обсуждали.

Поэтому сейчас голова у Иры слегка гудела. Дзюба покосился на неё и заметил раздражённо постукивающий по столу ноготок. Быстро свернув разговор, Сергей Дмитриевич заискивающе улыбнулся Ирине. Даже работая в провинциальной клинике, она оставалась весьма влиятельным человеком в научных кругах. А значит, не стоило с ней ссориться. Особенно если с ней можно договориться.

- Ирина Васильевна, я уже говорил вам, что вашу кандидатуру выдвинула кафедра. И вы знаете, что Марченко хотел этого. – Негромко произнёс главврач и заметил, как омрачилось лицо Ирины при одном упоминании о покойном научном руководителе. Значит, он угадал. Она безумно уважала Николая Петровича и всегда прислушивалась к его мнению. И это вполне может помочь убедить её.

- А я уже говорила вам, – твёрдо ответила Ирина, – что не собираюсь возвращаться в областную. С академией я уже говорила по этому поводу. Они согласны со мной. Тем более, у вас замечательный зав.отделением в лице Анны Сергеевны. Лучшей кандидатуры я не вижу.

- Понимаете, Ирина Васильевна… – главврач замолчал, подбирая слова. – Тут такое дело… Вы не можете отказаться просто так. Хотя бы потому, что не вы выдвинули свою кандидатуру и не вам, соответственно, решать, согласны вы или нет. Одним разговором, неважно, с кем вы там говорили, это не решается. Учёный совет…

- Не решает вопросы назначения зав.отделения. – Перебила его Ирина. – Это в вашей компетенции, так что не увиливайте.

- А вы, как всегда, весьма неплохо осведомлены. – С досадой ответил Сергей Дмитриевич. – Ну вернитесь вы, заберите эту должность, поработайте, пока люд успокоится, а потом спокойно уйдите, передав должность тому, кому сочтёте нужным! – он слегка повысил голос, и с каждым словом всё больше раздражался. И надо же было именно Лещук… то бишь Саксоновой стать второй претенденткой! И против кафедры ведь не попрёшь…

- Сергей Дмитриевич, к чему вам вся эта канитель? – Ирина прищурилась, задумчиво глядя на главврача, и под её взглядом он нервно заёрзал. – Хотите шум поднять? Что в отделении бардак, заведующие, как перчатки, меняются? И внезапно вспомнить, что при неком заведующем такого не было? Так почему бы не назначить его снова… А грехи его… Так кто из нас не грешен? – Ирина говорила тихо, но каждое её слово заставляло Дзюбу всё ниже оседать в кресле. Теперь он понимал, почему за Ириной теперь закрепилось прозвище «Железный профессор».

- Вы всё не так поняли, – начал было главврач, но Ирина резким движением руки оборвала его.

- Я всё прекрасно поняла. – В её голосе зазвучал металл. – Вам не пришло в голову, что именно поэтому я отсюда уехала, сбежала – называйте как хотите? Потому что устала от этих бесконечных интриг, планов, схем. Я хочу просто работать, а не думать о том, когда и кому я перешла дорогу и в чей план не уложилась. И что бы вы ни делали, я сюда не вернусь. Сыта по горло. – Ирина слегка наклонилась вперёд. Её зелёные глаза буквально метали молнии, заставляя главврача нервно отводить взгляд. – Вы говорили, мне может понадобиться адвокат? Что же, вполне возможно. Смотрите, чтобы он не понадобился вам.

С этими словами Ирина встала и хотела было выйти из кабинета главврача, но следующая фраза заставила её замереть:

- У Анны прогрессирующая полинейропатия. Думаю, не стоит вам говорить, чем это чревато. Она об этом не знает. Для неё это было просто контрольное послеоперационное обследование.

Ирина резко развернулась и встретилась с пристальным взглядом главврача.

- Это невозможно. – Резко ответила она. – Состояние Анны улучшается, и это очевидно.

- Для меня очевидны результаты обследования. – Поморщился Сергей Дмитриевич. – Хотите взглянуть?

Он достал откуда-то несколько листов. Ирина недоверчиво протянула к ним руку. Просмотрев бумаги, Ира почувствовала, как по спине пробежал холодок. Картина была слишком чёткой. Но принадлежала ли она действительно Каревской?

- Поэтому я хочу перестраховаться. – Устало произнёс главврач. – В чём-то правы вы. В чём-то я. Но Каревская скоро уйдёт. Так пусть дитя потешится… – он махнул рукой. – Видимо, это последствия травмы. Нет-нет, – торопливо добавил Сергей Дмитриевич, заметив взгляд, которым его наградила Ирина, – я вас не виню. Операция была проведена на наивысшем уровне. Видимо, организм не справился…

В кабинете повисла тяжёлая тишина. Ирина ещё раз просмотрела бумаги. Буквы и цифры складывались в знакомые слова и значения, но они никак не вязались с Анной. Сердце Ирины мучительно сжалось при мысли о том, что ноги Анны снова могут отказать, и на этот раз проблема была намного серьёзней. А ещё Ира понимала: Анна этого не переживёт. Не выдержит. Сломается. И тогда одному Богу известно, чем это закончится… Но она должна знать…