- Наоборот, Рустам! Тогда на встречу с твоим отцом он поехал для того, чтобы в случае чего защитить меня! Он отговаривал меня, но ты же знаешь... – Рита замолчала. После небольшой паузы она продолжила: – А сейчас я благодарна ему за то, что он сказал мне про папу. Ведь я чувствовала, что что-то не так. Но не знала, что именно. А неизвестность, пожалуй, это худшее, что может быть... И ведь это Ярик меня спас...

- Если уж на то пошло, тебя спасла Тамара. – Рустам вздрогнул при одном воспоминании о пережитом кошмаре.

- И Ярик. – Мягко сказала Рита. – Рустам, Максим рассказал мне о том, что произошло в ординаторской. Ты не должен был этого говорить.

Рустам и сам уже раскаивался в своих словах, но в остальном его гнев и обида на Ярослава оставались теми же. Если бы не длинный язык Ярослава, с Ритой бы этого не произошло. Ведь хорошо, что всё обошлось. А если бы нет? Но Рустам даже думать боялся о том, что могло быть хуже.

- Тогда тебе и на меня нужно сердиться. – Решила зайти с другой стороны Рита.

- Почему? – непонимающе посмотрел на неё Рустам.

- Ведь я же могла дождаться тебя или Максима, и попросить отвезти меня к папе. Но я снова решила сделать всё сама...

Рита замолчала, теребя одеяло. Только, произнеся это вслух, она поняла: виновата в случившемся она и только она. Не Ярик, не даже Женя, а она. И её дурацкий самостоятельный характер.

- Ты женщина-“наоборот”, – тихо сказал Рустам. – Тебе скажи “да”, ты скажешь “нет”. Ты всегда делаешь всё наперекор другим. Это можно изменить? Или это навсегда?

Рита ничего не ответила. Да и что было ответить? Ведь Рустам прав.

- И неужели я никогда не смогу быть уверенным до конца, что я знаю о твоих планах, о твоих проблемах, что ты ничего от меня не скрываешь? Ведь столько раз мы друг другу обещали...

- Я не могу обещать... – Рита покачала головой. – И не могу требовать обещания от тебя. Мы пытались, но, видимо, у нас всегда будут секреты друг от друга.

Рустам вздохнул. Рита права. Они слишком много времени потеряли когда-то, чтобы сейчас научиться за такое короткое время говорить друг с другом обо всём.

- Но, может, со временем... – Неуверенно начал он.

- Мы попробуем. – Рита погладила его руку. – Это я тебе обещаю.

Рустам обнял её, бережно прижимая к груди.

- Я так понимаю, насчёт Ярослава с тобой спорить бесполезно? – пробормотал он, зарывшись лицом в её волосы.

- Он будет крёстным. Ему это нужно. – Твёрдо сказала Рита, высвободившись из его рук. – И если бы здесь была Наташа, я предложила бы ей стать крёстной.

- Она бы в жизни не согласилась бы. – Покачал головой Рустам.

- Почему?

- Это не для неё... Да и, боюсь, её травма слишком велика.

- Тогда Тамара... – Задумчиво протянула Рита. Рустам аж поперхнулся от неожиданности.

- Ты серьёзно? – откашлявшись, спросил он.

- А почему бы и нет? – пожала плечами Рита, пытаясь сохранить серьёзное лицо, но, взглянув на ошеломлённого Рустама, расхохоталась.

- Мама, вот подушка! – Аня влетела в палату и собиралась было вместе с подушкой плюхнуться на кровать, но Рустам перехватил её.

- Осторожно, принцесса! – деланно строго произнёс он. – Маме нужен покой, а не землетрясение.

- Я осторожно. – Аня помогла Рите подложить подушку под спину и прижалась к плечу мамы. – А мы скоро к братику пойдём?

- Сейчас пойдём. – Рустам почувствовал, как при взгляде на Риту и Аню в глазах предательски защипало. И он обнял своих родных и любимых девчонок, чувствуя, как комок в горле исчезает от этой любви и ласки, которую они дарили друг другу.

Валентина Степановна остановилась на пороге. По щекам женщины текли слёзы. Она так долго боролась за счастье дочери, и иногда это даже была борьба с самой Ритой. А счастье-то вот оно, перед ней... Рита заметила Валентину Степановну.

- Иди к нам, – тихо сказала она и протянула руку к маме. Валентина Степановна осторожно приблизилась и села на краешек кровати.

- Давайте знакомиться. Я ваш зять, Рустам Агаларов. – Рустам протянул ей руку, и в его глазах блеснули смешинки.

- Да ну тебя... – Валентина Степановна деланно сердито толкнула его в плечо, но тут же взяла его за руку и тепло пожала. Впервые за всё это время они почувствовали себя семьёй. И каждый втайне надеялся, что теперь так будет всегда.

*

Наташа нерешительно шагнула в знакомый до боли двор. Здесь прошло полтора года её жизни. Год до того, как она позволила Ярику ворваться в её жизнь. И полгода после. Здесь стояла его машина, и он смотрел на её окна, в то время, как она, не включая свет, наблюдала за ним. Здесь он впервые признался ей в любви. Здесь он первый раз её поцеловал...

С каждым шагом шаги Наташи всё замедлялись, а походка становилась всё тяжелее. Когда-то для неё здесь был дом, она спешила вернуться сюда после работы, спрятаться ото всех. А потом они возвращались сюда вместе с Яриком. И Наташа поняла, что до Ярика это были лишь четыре стены с парой окон. Стены, которые, как ей казалось, были её опорой, домом, защитой... Но Ярослав просто снёс эти стены и воздвиг новые, из любви, тепла и заботы. И каждый раз, возвращаясь сюда, она втайне ждала каждого поцелуя в подъезде, каждой улыбки... И когда Ярик оставался до утра, она просто забыла обо всём и мечтала, чтобы ночь никогда не кончалась... Почему она так долго отказывалась переехать к нему?! Что за чёртово упрямство?! Боялась, что покоя не будет? Так и не было покоя! Вспомни, Олди, сколько ночей ты провела без сна, думая о нём, сколько раз провожала взглядом его машину, мечтая, чтобы он вернулся? Это ли покой?!

Наташа нерешительно потянула на себя дверь подъезда. Код не поменялся... И всё те же скрипучие петли... Она медленно пошла вверх по лестнице. Когда-то она сломала каблук, и Ярик нёс её на руках до самой квартиры... Он подхватил её как раз на этой ступеньке... А опустил на кровать...

Каждый шаг давался всё труднее. Что её ждало за дверью квартиры? Пустота и одиночество. И воспоминания о счастье. Ей так хотелось поехать домой, к Ярику, к девочкам... Но она больше не имела на это права. Как и на воспоминания. Это были воспоминания другой, счастливой Наташи. Но не её. Она снова стала той, прежней. Биороботом...

Под ноги Наташе кинулась пушистая кошка.

- Здравствуй, Мусенька! Узнала? – наклонившись, Наташа почесала котярку между мягких ушек. Та довольно замурчала. Соседняя дверь открылась.

- Муся! Иди домой... – Старушка выглянула на площадку и, близоруко щурясь, всмотрелась в Наташу. – А вы к кому?

Внезапно она ахнула и всплеснула руками.

- Наталочка! Детка! – и Валентина Ивановна со слезами обняла Наташу. Помедлив, Наташа осторожно обняла её в ответ и, сама того не ожидая, расплакалась. То ли объятия старушки напомнили ей такие родные объятия бабушки, то ли просто вспомнились все те тёплые вечера, которые она провела с соседкой...

- Как же так? Что же ты и не предупредила даже? – Валентина Ивановна вытерла глаза, но всё никак не могла отпустить Наташу.

- Я ненадолго.... На несколько дней. – Тихо сказала Наташа, гладя морщинистые руки.

- Но почему? – не поняла соседка. Она перевела взгляд вниз, и Наташа поняла, что ей нужно ответить на этот невысказанный вопрос. Сердце резанула острая боль.

- Я потеряла ребёнка. – Едва слышно сказала она. – Я была в областной больнице. А сейчас приехала забрать документы. С Ярославом мы расстались. В среду я улетаю в Штаты.

Валентина Ивановна, тяжело дыша, оперлась на стенку.

- Ох, Наташенька... – Выдохнула она.

- Что? – кинулась к ней Наташа. – Сердце?!

Валентина Ивановна молча покачала головой, глядя на Наташу взглядом, полным слёз.

- Ну за что это тебе? – тихо сказала она. Наташа опустила голову. Соседка вздохнула.

- Идём-ка ко мне. Я тебя чаем напою. Накормлю. Отдохнёшь.

- Спасибо, я к себе... – Попыталась было возразить Наташа, но Валентина Ивановна и слушать ничего не хотела.