- Шутишь? – Ярослав возмущенно посмотрел на друга.

- Мало ли. – Пожал плечами Рустам. – Вы же вроде как друзья.

- Не я. И я без понятия, кто. – Предупредил Ярослав дальнейшие расспросы. – Цветы уже были, когда я пришел.

- Барабашка, наверное. – Рустам отошел. Рита вопросительно посмотрела на него. Агаларов слегка пожал плечами. Как ни крути, а всем было интересно, что за поклонник завелся у Доцента. И это должен был быть кто-то из больницы, у посторонних доступа в ординаторскую не было.

- Доброе утро. – Саксонов ворвался в ординаторскую. – Ох и контроль у вас тут! Медсестра ваша на посту меня пропускать без бахил не хотела!

- Не узнала, что ли? – Удивился Ярик. – Хотя “не узнала” – это не про Тамару. Она всех и про всех знает.

- Я ей полчаса доказывал, что я врач! – Кипятился Дмитрий Эдуардович.

- А вы ее случайно ничем не обидели? – Засмеялся Рустам. – Ведь вы здесь уже вторую неделю, не может же она вас не знать.

- Да вроде бы нет. – Растерянно ответил нейрохирург. – Хотя... Я вчера сказал, что надо бы карточки местами поменять, стационар поближе поставить. Так она на меня таким взглядом посмотрела!

- Ну, теперь понятно. – Всплеснула руками Рита. – Дмитрий Эдуардович, никогда не говорите Тамаре, что в регистратуре что-то не так. Не простит!

- Да я же хотел, как лучше! – Саксонов удивленно пожал плечами.

- А получилось, как всегда. – Серьезно сказал Рустам. – Вам вообще повезло, что вы прошли. А то пришлось бы через окно лезть. Или через отделение диагностики. Тамара не прощает кровных обид. Одними бахилами вы не отделаетесь. Советую запастись заодно масками, халатами и дезинфицирующими средствами.

- Вы серьезно, что ли? – Нейрохирург в ужасе посмотрел на Рустама.

Ответом ему был хохот коллег. Саксонов и сам улыбнулся. Вот уж точно – в чужую регистратуру со своими советами не лезь. Насколько легко ему стало после операции! Если раньше он заставлял себя приходить в эту больницу, то сейчас врачу хотелось здесь находиться. Он вспомнил свою работу в Киеве. Там нет такого... тепла, что ли? Каждый сам за себя. Все друг друга знают, но никто никого не волнует. Может, зря он тогда ушел из клиники? Но с другой стороны – карьера... А нынешняя работа дает такие возможности... И забирает все личное. Но такова жизнь врача.

Дмитрий Эдуардович украдкой зевнул. Как бы интересна и захватывающа ни была работа, все же иногда нужно и высыпаться. А он вчера еле заснул, все прокручивая в голове операцию. И как этим Агаларовым удается быть такими бодрыми?

- Я на обход. – Сорвалась Рита с места. Лещук, помедлив, последовала за ней. Ярик, глядя на закрывшуюся дверь, негромко сказал, словно обращаясь к самому себе:

- И все же, кто бы мог подарить нашему Доценту цветы?

Саксонов бросил быстрый взгляд на стол коллеги. А он и не заметил сразу скромный букетик.

- Хороший вопрос. – Буркнул он. – Я бы и сам не отказался.

- Нет, ну если вам так хочется, я вам завтра букет принесу. Вы какие любите? – Еле сдерживая смех, спросил анестезиолог.

- Что? – Недоуменно нахмурился Дмитрий Эдуардович. А когда понял, Ярику пришлось уворачиваться от летящей в него ручки.

- Привыкайте, Дмитрий Эдуардович. С нами не соскучитесь. – Засмеялся Рустам, заполняя карту.

- Я заметил. – Хмыкнул нейрохирург. Но его взгляд то и дело возвращался к букетику на столе Ирины.

*

Рустам заглянул к маме в палату. Но кровать была пуста.

- Ушла за выпиской. – Сообщила женщина с соседней койки.

- Спасибо. – Рустам кивнул и прикрыл за собой дверь. Да, Петрович упоминал, что сегодня маму уже могут выписать. С одной стороны, Рустам был рад этому, ведь он переживал за мамино здоровье. Но с другой – а что дальше? Они так и не решили, сможет ли мама пожить у них. Рита была не против, Аня тоже, но Валентина Степановна... Рустам вздохнул. Эх, мамы...

- Рустам! – Нуригуль Булгаровна окликнула сына. Вот и все, выписка на руках. Можно уходить из больницы. Только что сказать сыну?

- Мама, я уж думал, ты и со мной на радостях не попрощалась. – Поддел ее Рустам.

- Как я могла? – Улыбнулась женщина. – Александр Петрович сказал, что все в порядке. Правда, мне пока нельзя наклоняться и нагрузки всякие... Но ничего, это не надолго. Как ты? Как Рита? – С тревогой спросила она. Рустам уже успел рассказать и про поездку Риты, и про операцию.

- Все в порядке. Новых писем не было. Операция прошла хорошо. Давай я вызову такси, поедешь к нам домой. Аня скоро придет из школы, побудете вдвоем, а мы с Ритой после работы присоединимся – Предложил Рустам и с тревогой заметил, что взгляд матери потух.

- Знаешь, я, наверное, на вокзал. Поеду домой. Нет, нет, – быстро произнесла Нуригуль Булгаровна, заметив неуловимое движение сына. – Ни ты, ни кто-либо ни в чем не виноват. Просто я тебя увидела, познакомилась с Маргаритой, с Аней, а теперь можно и домой со спокойной душой. Не хочу я вам в тягость быть.

- Мама, ты о чем? – Рустам взял ее за руку. – Какая тягость?

- Я боюсь вам помешать. – Женщина погладила пальцы сына. – Столько всего было в прошлом... А мое присутствие только напоминает о нем.

- Прошлое в прошлом. – Твердо ответил Рустам. – Ни я, ни Рита не хотим, чтобы ты уезжала. Если не веришь, спросишь у нее сама. А Аня? Она тебе такую красивую картину нарисовала! Где все мы: я, Рита, Аня и ты. Ты должна ее увидеть.

На глазах Нуригуль Булгаровны показались слезы. Рустам притянул ее к себе.

- А еще ты должна быть на нашей свадьбе. – Тихо сказал он. – Двадцать девятого апреля. Я очень хочу, чтобы в этот день ты была со мной. С нами.

Нуригуль Булгаровна, уже не таясь, расплакалась. Ее сердце разрывалось от любви и нежности к сыну.

- Пообещай, что будешь. – Рустам вытер ее слезы.

- Обещаю. – Прошептала мать.

- А с Валентиной Степановной мы поговорим. Она просто не привыкла. – Рустам уже давно понял опасения матери, да и Рита тревожилась. – Слишком много ей пришлось пережить. Да ты и сама знаешь.

- Знаю. – Агаларова слабо улыбнулась. – Обязательно поговорим. – Она не стала говорить Рустаму, что уже встречалась с матерью Риты. Зачем? Только тревоги сыну добавлять.

- А сейчас собирайся, пора домой. – Рустам поцеловал ее в щеку и достал мобильный. Сердце матери екнуло, так любяще и в то же время просто прозвучали эти слова. И Нуригуль Булгаровна пообещала себе сделать все, что только потребуется. для счастья ее сына. Она будет рядом, пока нужна ему.

*

- Так лучше? – Рита поправила подушки. Владимир Петрович благодарно ей улыбнулся:

- Намного.

- Тебе подать ноутбук? – Рита проследила за взглядом отца.

- Да, но пока поставь на стол. Позже займусь немного работой. Хотя... Какая уже работа? – Началов болезненно поморщился.

- И кто это тут раскис? Ты обязательно поправишься и снова будешь работать. Знаешь, как тебя все ждут! А Тамара-то что учудила! -Засмеялась Рита.

- Что такое? – Началов нахмурился.

- Она нажаловалась корреспонденту местной газеты на Красовского, зато уж тебя расписала – прямо хоть сейчас орден давай!

- Ну, это она зря... – Владимир Петрович покачал головой. – Газетчики, они такие: все перекрутят и получится ерунда.

- Зато от души. Я, как прочитала, смеялась долго. – Рита улыбнулась.

- А к тебе как это попало? – Губы Владимира Петровича поднялись в ответной улыбке.

- Да это Рома, тот, что про Ярика писал.

- А, ну Рома плохого не напишет. – Кивнул Началов.

- Ну вот. Он Ярика встретил в коридоре, вот и поделился. А Ярик – со мной. Я как раз от Крас... – Рита осеклась.

- Что? – Напрягся Владимир Петрович. – Что ты хотела сказать?

- Да ничего. Просто от Красовского шла. – Рита мысленно отругала себя.

- Зачем он тебя вызывал? – Не отводил Началов взгляда от ее лица.

- Просто, обсудить рабочие моменты. – Уклончиво ответила Рита.