- Зоенька...

Услышав родной голос, Зоя разрыдалась.

- Володя, ты не представляешь, что я пережила!

- Уже все хорошо, – тихо сказал он. – Все хорошо.

- Я боялась, что больше тебя не увижу...

- Эх, Зоя, я тебе еще надоесть успею. – Пошутил Началов, слегка поморщившись, когда Оля поправила катетер.

- Шутишь? – Сквозь слезы улыбнулась Зоя.

- Шучу. Не хочу, чтобы ты плакала. Расскажи мне, что нового в больнице. А то мы с тобой сейчас затопим – я палату, ты кабинет.

- Володя, мне пришлось рассказать...

- Что рассказать? – Голос Владимира посерьезнел.

- Что тебя нет. К тебе приедет Максим. Он привезет все необходимое. И документы тоже.

- Хорошо. – Началов расслабился. Он боялся другого разговора, который откладывал уже много лет. – Не страшно. Все равно бы узнали. Я готов поручиться, что Тамара Михайловна уже ведет собственное расследование. Кого назначили на мое место?

- Пока никого, Бароненко соберет совет, и там решат. Как только все решится, я сразу приеду к тебе!

- Мне хотелось бы, чтобы ты и дальше оставалась и.о. Уверен, у тебя неплохо получается. Жаль, что нельзя...

В дверь палаты постучали. Вошла молодая женщина и, заметив, что Владимир говорит по телефону, остановилась у двери.

- Зоя, ко мне пришли, я позвоню тебе позже. – Началов отложил телефон и посмотрел на посетительницу.

- Здравствуйте. Меня зовут Наталья Николаевна Ткаченко, я адвокат. Меня прислала Оксана Петровна, чтобы я поговорила с вами. Я понимаю, вам сейчас не до этого, но...

- Нет-нет, все в порядке. – Владимир осторожно приподнялся. Оля помогла ему опереться на подушку.

- Мне выйти? – Спросила девушка.

- Нет, Оля, останьтесь. Вы у нас чуть ли не главное действующее лицо.

Хотя Началов произнес эти слова мягким тоном, Оле послышался упрек и она низко опустила голову, чтобы никто не видел слез, навернувшихся на ее глаза.

- Меня ввели в курс дела. И я буду отстаивать ваши интересы, если дело дойдет до суда. – Адвокат достала папку. – В целом, нам достаточно только подтвердить слова Ольги Андреевны, – она мельком глянула на Олю, – чтобы избежать всех судебных хлопот. И тут возникает проблема. Чтобы слова свидетельницы имели юридическую силу, нужно, чтобы их подтвердил либо сам ответчик, в данном случае – Красовский К.Е., либо же это должны быть документы, которые подтверждают факт состоявшегося разговора. Это могут быть записи телефонного звонка, видеозаписи, распечатки оператора сотовой сети. Также возможно привлечение третьих лиц, которые стали свидетелями разговора и смогут подтвердить его содержание.

- Первый вариант отпадает сразу. -Мрачно произнес Владимир. – Красовский не признается. Вы говорите, можно предоставить распечатку телефонного разговора?

- Да, но для этого потребуется привлечение спецслужб. Возможно, – адвокат обратилась к Оле, – вы вспомните, кто был рядом с вами в момент беседы?

Оля покачала головой:

- Никого. Это было днем, в ресторане почти никого не было и мы сидели за дальним столиком.

- Говорите, это ресторан “Александрия”? Если они действительно позиционируют себя как элитное заведение, у них должны быть камеры видеонаблюдения. Мы свяжемся с ними. Также я поговорю со следователем по вашему округу. Хотелось бы услышать его мнение по поводу этого дела.

- Его мнение мне уже давно ясно, – невесело усмехнулся Началов.

- Владимир Петрович, я уверена, что мы выиграем это дело. Все факты за вас, просто нужно их доказать.

- И если бы это было так просто.

- А что сейчас легко? – Адвокат захлопнула папку и встала. – Если появятся новости, я вам сообщу. И вы тоже будьте со мной на связи в случае чего. Пока отдыхайте и не волнуйтесь.

Когда за ней закрылась дверь, Началов устало произнес:

- Спасибо Витовской. Если бы не она, все могло бы быть намного хуже.

Оля ничего не ответила. Ведь если бы не она, не ее поступок, всего этого могло бы и не быть.

- Скоро приедет Максим Кириллович.

- Зачем? – Вздрогнула Оля. Она не готова была видеть ни Красовского, ни кого-либо еще из центральной больницы.

- Он ничего не знает. – Началов заметил ее реакцию. – И только тебе решать, рассказывать или нет. Я ничего ему не скажу.

Девушка благодарно посмотрела на врача. Она не готова была признаться и не хотела встречаться с Максимом Кирилловичем. Хотя за свои поступки нужно отвечать. А отвечать ой как не хотелось...

*

- Кто забрал печенье? – Ярослав порылся в столе. Пачки печенья как не бывало. Обычно в ординаторской всегда хранился так называемый НЗ на случай голодных времен. И сейчас был именно тот момент, когда небольшой перекус пришелся бы как раз кстати.

Рита мельком глянула на озадаченного анестезиолога и усмехнулась. Лучше не уточнять, что Аня заходила в обед проведать ее и они пили чай вдвоем. А вот пополнить НЗ завтра обязательно. Мама обещала коржиков напечь, вот и будет хорошее угощение. Вспомнив о маме, Рита нахмурилась. О чем пыталась сказать ей Зоя? Что знает мама? Видимо, придется на выходных поговорить с ней. Рита хотела было не откладывать разговор, но, подумав, решила, что лучше подождать, пока и у нее, и у мамы будет достаточно времени. Что-то подсказывало Рите, что разговор будет долгим.

Внезапно свет в ординаторской мигнул и погас. Все погрузилось в кромешную темноту.

- Что за конец света? – Ярослав попытался на ощупь добраться до своего стола, но больно ударился об угол.

Рита выглянула в окно. Судя по всему, света не было везде. Нигде не видно было даже малейшего проблеска. Внезапно напротив засветились окна реанимации – включили аварийку.

- Видимо, где-то авария. – Маргарита осторожно отошла от окна, стараясь не удариться о мебель.

- Ромаааантика... – Протянул Ярослав.

- Печально. – Наташу не радовала перспектива просидеть оставшийся час в темноте.

- “Утоли мои печали, Натали...” – Ярик промурлыкал под нос строчку из известной песни.

- Ярослав Алексеевич, вы помните стихотворение “Плач Ярославны”? – Притворно-ласково спросила Наташа.

- Слыхал. – Насторожился анестезиолог.

- Так вот, я, конечно, понимаю, что искусство не стоит на месте, но “Вытье Ярослава” в вашем исполнении на шедевр мировой классики явно не тянет. – Рявкнула Олди.

- А я и не претендую. – Пробурчал Ярослав в темноте. Рита прыснула. Дверь открылась и вошел Рустам. Ему пришлось подсвечивать себе телефоном.

- Авария на линии. Света не будет еще часа два. Так что если нет срочных дел, то, думаю, можно разойтись по домам. – Рустам глянул на экран телефона. – Все равно рабочий день почти закончился.

- Максим уже уехал? – Поинтересовалась Наташа.

- Да, полчаса назад.

Рита поднялась.

- Что ж, придется потерпеть. Надеюсь, мне не придется всю ночь сидеть в темноте. – Женщине предстояло ночное дежурство.

- Я тоже останусь. Мало ли что. – Рустам взглянул на нее. Рита перехватила его взгляд. Он остается только ради работы или?.. Мужчина отвел глаза. Он все еще не мог простить Маргарите ее поступок. Но также он не хотел оставлять ее одну. Рустама мучали противоречивые чувства. Он не хотел видеть Риту и в то же время его тянуло к ней. Он снял комнату в общежитии медучилища. И каждый вечер Рустаму приходилось преодолевать себя, возвращаясь в пустое, холодное помещение, где его никто не ждал. И все же он был уверен, что это правильное решение. Им нужно понять друг друга, а прежде всего – разобраться в самих себе.

Наташа поднялась. Что ж, придется оставить карточки на завтра. Все равно в темноте ничего не сделаешь. Переодевшись и надев пальто, она попрощалась с коллегами и осторожно пошла по темному коридору к выходу. Уже в вестибюле она услышала, как Тамара отчитывает Лешу:

- Вот почему нельзя было позаботиться о свечах?

- Да разве ж я знал? – Возмутился Алексей.

- “Знал”, – передразнила Тамара медбрата. – А мне теперь когда работу доделывать? Ночью?