Часто родители, выбирая ребенку имя, совершенно не задумываются о том, что ему, вообще-то, с ним всю жизнь мучиться. А некоторые при этом даже не озадачиваются благозвучием сочетания, собственно, с фамилией. Но нашей девочке повезло: Эмелина Хатаке звучало вполне недурственно, а так же имя впоследствии очень понравилось всем знакомым и, главное, ей самой.

*

— Ты у нас просто мать героиня! — сказала Ино. — Я бы на второго ни за что не решилась. Моя фигура и так уже безвозвратно пострадала.

— Жалеешь что ли? — хмыкнула Сакура.

— Да нет, что ты, какое там, — беззаботно махнула рукой Яманака. — Даже уже и не представляю свою жизнь без дочки, да и без Ли тоже.

— А я без своих.

— И хоть от них проблем бывает много…

— Куда уж без этого.

И обе подруги рассмеялись, разбудив девочку.

— Спи-усни, — проворковала блондинка, — тетя Ино принесет тебе сладкий пирожок!

Малышке идея с пирожком, судя по всему понравилась, и она, довольно улыбнувшись, вновь засопела.

*

— Простите, Какаши-сенсей, — Наруто смотрел на него почти виновато, — но эту миссию я могу поручить только вам.

— Да, все нормально, — ответил тот, зевая.

— Я понимаю, вам надо сейчас быть с семьей.

— Ничего, все в порядке. Что за миссия?

Узумаки глядел на бывшего учителя с состраданием. В его памяти еще свежо было предание о том, как они с Хинатой мучились бессонными ночами со своей двойней. У той от постоянного недосыпания даже бьякуган чуть до шарингана не покраснел. Но упрямая куноичи упорно не хотела доверять детей няньке. Наруто излагал суть миссии, а сам думал… Да, он думал о бывшей сокоманднице.

— Какаши-сенсей, — окликнул он джонина, когда тот уже собирался уходить, — как там Сакура?

Хатаке внимательно на него посмотрел. Наруто был единственным, кроме него, кто так сильно любил Сакуру, и в то же время единственным, кого бы он не стал ревновать к жене. И пусть все было давно и неправда… Чувства вот так не выкинешь. Какаши смотрел на бывшего ученика с неким сочувствием и пониманием, потом сказал, незаметно перейдя с официального тона (все-таки Наруто теперь был Хокаге, а Хатаке за свою жизнь четко научился соблюдать субординацию) на дружеский:

— У нее все хорошо, Наруто. Спасибо, что беспокоишься.

— Ладно, — кивнул тот, — тогда ладно.

*

У Сакумо Хатаке была настоящая драма всей жизни: он оказался от природы склонен к стихии воды и овладеть заветной отцовской техникой «Чидори» для него не представлялось возможным, по крайней мере, пока он не подрастет и не наберется опыта в ниндзютсу настолько, чтобы овладеть «не родной» стихией. В голову, как назло, лезла всякого рода народная мудрость, вечно изрекающая фразы навроде: «На детях гениев природа отдыхает». Поскольку отец Сакумо был одним из самых известных шиноби их деревни, сын серьезно начал подозревать, что его ожидает участь загнуться без вести пропавшим в тени его славы. Однако, памятуя историю своего деда, в честь коего он и был назван, тот смягчался, понимая, что отец такого бы явно не хотел. (Имеется в виду, что детство Какаши прошло в тени славы Белого Клыка.)

Какаши играл со своей двухлетней дочуркой. Ему не пришло в голову ничего лучше, как показать ребенку печати. Толковое дите даже умудрилось повторить парочку, неловко складывая маленькие не слушающиеся пальчики. Хатаке обдало слабенькой волной чакры, волосы на голове наэлектризовались и встали дыбом.

— Ух ты! — удивился он и быстренько сбегал в соседнюю комнату. Там достал из ящика стопку маленьких бумажных квадратиков и положил один из них на ладошку дочери. Бумажка, не долго думая, смялась сама по себе. — Значит, чакра молнии, как у папочки, ути, моя умница, — проворковал Какаши.

Мимо по своим архиважным делам как раз проходил Сакумо.

— Представляешь, — окликнул его отец, — у твоей сестры чакра уже определилась с элементом!

— Очень здорово, — ответил тот. — И что за элемент? — поинтересовался он по большому одолжению.

— Молния, как у меня! — гордо ответил Какаши.

— Зашибись, — закатил глаза братец.

— Смотри, — хохотнул старший Хатаке, — так она «Чидори» раньше тебя выучит!

Сакумо метнул полный ненависти взгляд, по которому отец понял, что зря он это сказал и что к дочери не мешало бы на ближайшее время приставить охрану. Не долго размышляя, он вызвал Паккуна.

— О нет, — сказал пес, — только не это! Я слишком стар, чтобы меня дергали за уши и хвост.

*

Когда Эмелина немного подросла, научилась не только ходить и разговаривать, а также самостоятельно делать другие нехитрые вещи, у родителей неожиданно появилась еще одна проблема, которой раньше не наблюдалось во времена столь же маленького сына.

Однажды, когда Сакура уже уложила спать дочь, и они с мужем, поддавшись настроению, только расположились, чтобы заняться любовью, как вдруг в комнату вбежала Эмелина и с разбега неуклюже плюхнулась между ними, заявив, что не хочет спать одна, потому как одной страшно, скучно, и вообще, у нее там бяка-бука под кроватью! Никакие уговоры и предложения вызвать Паккуна, чтобы тот ее охранял, не помогли.

Девочка довольно развалилась поперек, устроившись головой на маме, а ногами на папе и уже было начинала посапывать, но вдруг решила, что спать не хочет, а хочет поговорить, и стала засыпать родителей вопросами. К счастью, когда дело дошло до самого интересного из них: «А откуда берутся дети?», заряд энергии иссяк, и та уснула.

Пока Какаши относил спящую дочку в ее комнату, Сакура, которая до этого только вышла на работу в больницу после долгого перерыва на неполный рабочий день, и которой сейчас досталось отвечать на большую часть вопросов, уже благополучно заснула. Хатаке было безумно жалко будить жену, да и желание уже как-то пропало, поэтому он обнял свою ненаглядную Сакуру и тоже уснул.

Все бы ничего, но инцидент повторялся каждый вечер с завидным постоянством. Девочке так понравилось засыпать вместе с родителями, что отвадить ее от этого занятия не представлялось возможным.

Время шло, а супругам категорически не удавалось побыть вместе. То случалось одно, то другое. То у Какаши были миссии, то у Сакуры дежурства, то старший засиживался с друзьями допоздна, то младшая не давала никакого покоя. В итоге, женщина начала чувствовать себя неудовлетворенной и раздражительной. Она уже было начала срываться на пациентах, как на помощь нежданно-негаданно подоспела подруга. Прозорливая Ино, видя ее в таком состоянии, заглянула на огонек. Она пригласила Эмелину к себе в гости на целый день, на девичник, который устраивала Имари с подружками, и лукаво подмигнула Сакуре не терять даром времени. Ино, как всегда, подгадала все очень удачно: сына той как раз не было дома, а муж, напротив, как раз был.

Сакура во время этого разговора занималась приготовлением обеда. Как только тетя Ино с Эмелиной вышли за порог, Какаши закинул отбивающуюся половником жену на плечо и потащил добычу в спальню. В тот день оба с удивлением обнаружили, что за долгие годы супружеской жизни они еще не перепробовали все позы.

*

Эмелине девичник очень понравился. Ей досталась куча всяких вкусностей, интересных игрушек и прочего, а главное, она все время была в центре внимания. Имари и Юми, которые успели сдружиться после достопамятного приключения на миссии ранга А, заваливали ее вопросами про брата. Их интересовало абсолютно все: что он любит, что не любит и прочее, чуть ли не расписание хождения его в туалет спрашивали. Малышке было вовсе не скучно со старшими девочками, и она охотно все рассказывала, заложив братика по самые уши.

Но самое веселое было тогда, когда пришли дядя Ли и дедуля Гай. Они предложили всем вместе сыграть в «лошадки», самозабвенно катая девчонок на закорках наперегонки.