— Может быть, Матаби?

— Эта дикая кошка? Ну, наш Восьмихвостый уже к ней сватался.

— И что?

— А почему у него рог обломанный, как ты думаешь?

— Вот оно как! А Исобу?

— Вообще-то, он — парень, — заметил Курама.

— Сон Гокку тоже, — грустно сказал Наруто.

— Насчет Сайкена и Чомея я даже не уверен, какого они конкретно пола, — призадумался Лис. — А тех, кто остался, можно вообще не рассматривать. Да, и ты думаешь, Рикудо Сеннин, создавая нас, думал о том, что мы будем жениться, размножаться и прочее?

— Сомнительно.

— Без сомнений, — заявил Девятихвостый, — ни о чем подобном он даже не думал. Ему надо было разделить Джуби, он и разделил. А когда понял, что создал девять разумных полноценных существ, — Лис с какой-то особой иронией похмыкал, — он растерялся и стоял дурачок дурачком.

— Значит, у вас получилась только одна особь женского пола? — Наруто прикидывал в уме что-то весьма сомнительное. — Курама, а ты как вообще по ориентации? — вдруг выдал наш гений.

— По ориентации я — демон, — отрезал Лис, спеша закончить разговор, пока в светлую голову Хокаге не пришло что-либо еще не менее гениальное.

Узумаки, видя, что тот не настроен больше общаться, задумчиво погрыз кончик ручки, завел руки за голову, вытянул ноги, поудобнее откинувшись на спинку кресла, и вернулся к наиболее интересующей его мысли:

— Интересно, как там Саске поживает? — высказал он вслух.

В дверь постучали. На пороге красовался Киба, он был весьма доволен, несмотря на то, что его любимого верного пса Акамару в резиденцию Хокаге не пропустили, и тот остался ждать у входа.

— Как жизнь, Наруто? — поприветствовал он.

— Ничего так, идет потихоньку, — ответил Хокаге.

— Как жена, как детишки?

— Хината в порядке, спасибо, а вот детишки…

— Что-нибудь опять натворили?

— Ага, Академию чуть к Курамовой бабушке не взорвали!

— Кстати, как он сам?

— После того, как близнецы подергали его за хвост, сидит и не вылезает.

— Да уж…

— На, держи, — Узумаки протянул свиток, — твоя новая миссия.

— Разведка новых мест отдыха? — прочел Киба. — Наруто, да я твой должник!

— Можешь своих с собой взять. Тебе, как ветерану, положено.

***

Начиналась очередная долгая неделя в Академии. Яманака Имари и Юми Инузука в очередной раз собирались биться не на жизнь, а на смерть, отстаивая право быть девушкой Хатаке-младшего. Тому, впрочем, было на них начхать.

Сакумо сидел с близнецами Реном и Рью и увлеченно рассказывал о том, как они с отцом ходили на миссию по сопровождению толстопузого купца Кичиро-сана, у которого физиономия по выражению мало чем отличалась от морды его осла. Близнецы весело гоготали, изъявляя желание познакомиться с тем ослом лично, так сказать, для сравнения.

О приключениях в больнице у мамы Сакумо тактично умолчал, ибо не видел ничего сколь-нибудь героического в разнесении лекарств и полотенец для престарелых ворчливых бабулек, которые видя «свежую кровь» с умилением набросились на него со своими нравоучениями.

Тем временем, пока ребята были увлечены разговорами, страсти накалялись. Сакумо услышал позади громкие крики и обернулся. Юми и Имари катались, вцепившись друг дружке в волосы. При этом Инузука рычала по-собачьи, а Яманака грозно размахивала руками и ногами. Хатаке попытался их разнять и получил от обеих. Когда до них дошло, что они расцарапали любимому физиономию…

Девчонки долго бежали за ним, извиняясь, но Сакумо зыркнул на них так (в лучших традициях мамочки Сакуры), что обе остановились, рассеянно моргая, глядя, как любовь всей жизни гордо удаляется в сторону дома.

Какаши, увидев сына с разодранной физиономией, только иронично хмыкнул. Ему невольно вспомнился Шикамару с его фирменной фразой: «Женщины такие проблематичные!»

«Эх, жаль, умный парень был…» — подумал он.

В дверь постучали. На пороге стояла Ино с вкусно пахнущим домашним пирогом.

— Проходи, ты как раз к чаю, — пригласила подругу Сакура.

— Вы уж извините, — начала Ино прямо с порога, глядя на уделанного мальчика, — Имари когда разойдется, ее не остановишь. Тебе больно, бедненький? — она наклонилась к пареньку, уклеенному пластырями.

— Ничего, он у нас мужчина, потерпит, — усмехнулся Какаши, потрепав сына по макушке.

Тут Ино не совсем к месту вспомнила, как они с Сакурой гонялись за Саске. Вот теперь и ее дочурка туда же… «Чем бы дитя не тешилось, — подумала она, — лишь бы не забеременело».

***

На следующий день после визита Ино Сакура, в необычайно прекрасном настроении, что-то активно варганила на кухне.

— С добрым утром, мам, — Сакумо протирал глаза, счастливый оттого, что его сегодня не разбудили громкими криками о том, что пора вставать и идти в Академию.

Вообще-то он был сам в состоянии вставать вовремя на занятия, но вот мама почему-то считала иначе, и каждое его утро начиналось с громогласного оповещения родительницы.

— Что делаешь? — осторожно поинтересовался сын.

— Готовлю пирог по рецепту, который мне вчера дала тетя Ино, — довольно сообщила мать.

— Почему-то мне кажется, что опробовать ты будешь его на нас с папой, — проворчал он под нос, думая, что та не слышит.

— Кто-то что-то сказал?! — резко обернулась Сакура, воинственно подняв вверх мешалку для теста.

— Нет, ничего, — помотал головой сын, наливая себе чаю.

Фактически кулинарные таланты Сакуры колебались между «сносно» и «терпимо», но чаще больше склонялись к «несъедобно». Конечно, за довольно приличную практику семейной жизни она научилась готовить, но способностей к этому делу, видимо, не имела с рождения. И если простые блюда ей хоть с трудом, но удавались, то за требующие умения и сноровки, вроде пирогов, той можно было даже не браться. К счастью, Какаши оказался совершенно неприхотлив и всеяден, так что развод на почве кулинарной профнепригодности жены им явно не грозил.

Ино же, напротив, имела в кулинарном деле «легкую руку» и просто обожала пробовать всякие новые рецепты, особенно выпечки. Сама она берегла фигуру, так что все вкусности доставались домашним. Рок Ли с огромным удовольствием пробовал все, что наготовит жена, а поскольку он всегда выкладывался на работе и на тренировках на все тысячу пятьсот процентов, то лишние калории ему совершенно не вредили. Единственным горячо любимым Роком Ли блюдом, которое Ино так и не осилила, было бесподобное карри в стиле тетушки Саншо, которая считалась непревзойденным мастером именно в приготовлении этого блюда.

***

Имари тщательно готовилась к мировой войне за свою любовь. Счастливый Рок Ли был полон радости и энтузиазма обучить дочь своим любимым приемам тайдзютсу. К счастью у него хватило ума (не только своего, но и ума его жены) не посвящать ту в технику «лотосов», которая и для крепких парней вроде него могла быть весьма опасна. Так что девчонка с легкой мощной подачи отца уже умела изобразить нечто напоминающее «Недовихрь Конохи», который она гордо объявила своей собственной техникой и не менее гордо называла «Конохским полувихрем».

Конечно же, в таком важном деле, как обучение Роком Ли собственной дочери тайдзютсу, не обошлось без «дедули» Гая, который считал Имари своей родной внучкой.

Гай-сенсей был общей катастрофой для обеих подруг, так как приходился лучшим другом и любимым учителем их мужьям. Ино и Сакура воспринимали его, как некий неизбежный фатум и давно привыкли к его чудачествам. Тот, разумеется, не мог не презентовать любимой «внученьке» суперудобное, мегакомфортное зеленое трико, такое же, как у него.