— У меня для тебя сюрприз, — Юрико нагло подмигнула парню. — Пойдем, покажу.

— Я хотел с тобой поговорить, — наконец выдавил из себя Сакумо.

— Пошли, покажу, а там и поговорим.

*

Они долго сидели на траве у охотничьей хижины, в которой отлеживался раненый бандит и обсуждали все произошедшее. Было решено дать разбойнику отлежаться еще денек, а затем Сакумо отведет его в Коноху, где ему и воздадут по заслугам. Юрико же обещала позаботиться о том, чтобы они здесь не голодали.

Они проторчали там почти до вечера, затем Учиха спохватилась, помахала на прощание ручкой и испарилась так быстро, словно ее и не было.

— Если тебе было так интересно, не она ли на тебя тогда напала, — зевнул Теко, уютно устроившийся и дрыхнувший до этого на кучке сена, валявшейся у хижины, — мог бы просто спросить у меня.

— Знаешь, — засмеялся Хатаке, рассеянно почесывая в затылке, — мне как-то не пришло в голову!

— Ловелас хренов, — проворчал пес и перевернулся на другой бок.

*

Следующей встречи Сакумо ждал с нетерпением. Эту ночь он провел на растущем рядом с хижиной дереве, оставив с преступником теневого клона, а то мало ли. На завтрак он зажевал взятый с собою сухой паек, с явной неохотой отдав часть бандиту. Парень здраво рассудил, что лучше поделиться с ним едой сейчас, чем потом тащить обессилевшего ублюдка на себе.

Учиха появилась только к обеду, таща полную корзину всякой снеди. Они оставили еду своему «подопечному» и уселись на вчерашнем месте перед домиком. Сакумо пробовал угощение и отвечал все время невпопад, а она смеялась и пыталась кормить его с руки. Теко это все быстро надоело, он схватил, что повкуснее, и деликатно удалился в укромный уголок, чтобы пожевать.

Юрико что-то увлеченно рассказывала, но Сакумо не мог толком сосредоточиться, чтобы вникнуть в смысл. Его слишком увлекало то, как она улыбается, как кокетливо поправляет тонкими пальчиками непослушную прядь волос, как сверкают в ее взгляде таинственные огоньки, такие живые и такие притягательные…

У него было немало знакомых девушек. Многие из них были, как считали все прочие, красивыми, некоторые пытались оказывать ему знаки внимания или даже вешались на шею. Но он еще никогда не смотрел ни на кого так, ни одна из них еще не казалась по-настоящему красивой именно ему.

*

На следующий день пришла пора прощаться. Молодые люди договорились встретиться у этой же хижины, как только выпадет такая возможность. Юрико указала в щель под подоконником, сказав, что будет каждые выходные оставлять там записку сама и что он может при необходимости сделать то же самое. Теко обреченно вздохнул: ему уже было совершенно ясно, кого с этими записками будут гонять.

Сакумо совсем не хотелось уходить (да еще тащиться весь путь домой с этим отморозком), он, скрепя сердце, попрощался. Юрико же, казалось, все было нипочем: она мило улыбалась, словно знала, что он скоро вернется обратно. На прощание она быстро чмокнула его в щеку, засмеялась и улетела так стремительно, что он не успел ничего больше сказать. Хатаке, вздохнув, отворил дверь хижины.

— На выход, — крикнул он.

— Что, кинула тебя подружка? — ехидно хмыкнул заключенный.

*

Дома его снова ожидали похвала и награда от Хокаге за удачную поимку преступника, в коей Сакумо не видел своей особой заслуги. Он снова получил нагоняй от матери за то, что ушел без предупреждения. Снова его дразнила сестра, грозясь наябедничать, что он бегал на свиданку. Снова все было по-старому.

Близнецы Узумаки, разумеется, уже были в курсе всего. А как могло быть иначе? Они пристали к приятелю, как два особо липучих банных листа, и все расспрашивали его о любовных приключениях.

— А она правда красотка? — спрашивал Рен.

— Эй, Сакумо, а вы уже того?

— Чего?!

— Ну целовались? — любопытствовал Рью.

— Ничего такого! — отмахивался Хатаке-младший.

— Как? Совсем ничего? — разочарованно протянули оба.

— Чего пристали? Сказал же, что ничего…

— Эй, ну ты в следующий раз-то не зевай! — важно советовал Рен.

— Ага, ушами-то не хлопай! — поддакивал Рью.

— А хватай и целуй! — подытожили хором оба.

— Тоже мне, советчики, — хмыкнул Хатаке. — Много вы в этом понимаете.

— А то! — дружно ответили оба.

— Между прочим, — начал Рен.

— Мы перечитали все книжки старика Джирайи, — продолжил Рью.

— Хочешь дадим почитать?

— Нет, спасибо, — замотал головой Сакумо, — у отца этой дребедени полно.

*

Дни потянулись за днями. Все казалось какой-то невообразимо скучной бесконечной рутиной. Делать ничего не хотелось. Парень сам себя не узнавал. Что бы он ни пытался делать, сосредоточиться толком не мог, все мысли возвращались к тому дню, когда он последний раз видел Юрико, к их разговорам, к ее милой улыбке…

До него только сейчас дошло, что он так и не узнал ее фамилию, да и вообще толком о ней ничего не знал. И тем не менее, эта девушка каким-то непостижимым уму образом умудрилась захватить его жизнь и все его мысли. Кончилось тем, что на последней миссии это чуть не кончилось для него печально: думая не о том, о чем положено думать во время боя с нарушителями границы, он чуть было не попал под смертельно опасный удар молниевой техники.

Какаши еще до этого заметил, что с сыном творится что-то неладное, но все попытки поговорить с ним «по-мужски» пропали втуне. Хатаке-младший временами обладал упрямством десяти баранов (ну или двух Учих).

*

Сакумо вырвал из зубов запыхавшегося пса записку. В ней было сказано, что его любят, скучают и прочее, а так же что ждут не дождутся на условленном месте тогда-то и тогда-то. Он, глянув на календарь, прикинул кое-что в уме и, быстренько собравшись, помчался к дяде Наруто.

— Понял, — заулыбался Хокаге, едва завидев парня на пороге своего кабинета. — Даю тебе три дня на миссию по поимке твоего счастья. Если обещаешь не попадать ни в какие истории, то я — могила! — с этими словами он отпустил его с миром, решив не выдавать пока родителям.

Однако, когда дело касается Учих, попытки не попадать с ними в истории — дело заранее обреченное на провал.

*

Какаши, видя очередную внезапную пропажу сына, не долго думая, отправился прямиком к Наруто, якобы взять у Хокаге миссию.

— Ничего я вам, Какаши-сенсей не скажу, — упрямо скрестил руки на груди Узумаки.

— Ах, так, — ответил тот, — ну тогда я пошел, — он учтиво поклонился на прощание и уже было развернулся к двери.

— Куда это вы, Какаши-сенсей? — заподозрил неладное Наруто.

— Как куда, — беззаботно ответил тот, — пойду, позову Сакуру.

— Это еще зачем? — заволновался Хокаге.

— Как зачем? Объяснишь, что не можешь сказать ей, куда послал ее сына, — тут Узумаки показалось, что бывший наставник коварно улыбается.

— Не надо Сакуру! Я все скажу, — сдался он. — Но только вам и только по секрету! — добавил Наруто, пытаясь сохранять важный вид и достоинство.

— Весь внимание, — кивнул джонин.

Узнав, что сын влип в какую-то любовную историю, Какаши ничуть не удивился. Наоборот, чего-то подобного он и ожидал. А вот, узнав, что в истории этой может быть замешано нечто, как-то связанное с Учихами, тут же предположил, что добром это не кончится, и немедленно отправился за сыном.

Некоторое время спустя на пороге кабинета Хокаге возникла Сакура. Ее взгляд не предвещал главе деревни ничего хорошего. Наруто капитулировал заранее, тут же выложив старой боевой подруге, куда отправились ее муж с сыном. Та покивала и тут же кинулась следом. Сакура была готова к этому заранее. У нее уже была с собой сумка с сухим пайком, оружием и медикаментами, а по пути в резиденцию Хокаге она заскочила к Ино, попросив ту присмотреть за дочерью, пока ее не будет. «Тетя» Ино заверила, что волноваться ей не о чем, пускай, мол, быстрее отыщет «своих непутевых».