Канна так переволновалась, что ее речь стало совершенно невозможно разобрать, и ей приходилось буквально изъясняться жестами. Анетт думала о том, что не сможет теперь стать настоящим поваром после того, как травила людей. Даже Амико как-то притихла и сосредоточенно помогала Чоппи и Боссу ухаживать за пострадавшими, а после и вовсе отправилась в кабинет и засела там за учебники.

— Хорошо поиграли, ничего не скажешь… — вздыхала Михо, пока Анетт помогала приклеивать ей пластырь. — Кстати, а когда вы выучили такую технику? — обратилась та к близнецам, которыми занимался Чоппи, ловко орудуя бинтами.

— Да мы и раньше умели.

— Неужели?

— Отец показывал нам приемы, которыми он разрубал сталь и даже волны, — сказал Рен.

— Врете.

— Ничуть.

— Правда, у нас повторить так и не получилось, — зевнул Рью.

— Ага, и умения не те, и стиль боя другой, — согласился его брат.

— Наш отец использует трехмечевой стиль, а мы двух.

— Но мы объединили наши возможности и создали четырехмечевой удар, основываясь на принципе отцовской техники.

— Па сказал, что вышло даже круче, чем у него в наши годы, — не без гордости закончили они дружно.

Чоппи бинтов не хватило, Босс сбегал и принес еще.

— Здорово ты этого Медведя! — восхищался Джуниор, который никак не мог успокоиться. — Эти удары с электричеством просто нечто!

— А ты что, так не умеешь? — спросил Босс.

— Нет, — признался Чоппи и приуныл.

— Все минки это умеют, — не поверил тот.

— Ну папа у меня не совсем… то есть совсем не минк, а мама драться меня не учила, — Джу покраснел, ощущая, какой же он недоделанный и как минк, и, наверное, как доктор.

— Ладно, — почесал в затылке Босс. — Потом как-нибудь тебе покажу.

— Правда? — обрадовался Джу.

— Да ничего сложного.

Через пару часов Луси уже оклемался и попросил есть. Элеонора решила его покормить жидкой овсянкой, которую сообразил Чоппи, и сидела на постели брата, тыкая ложкой тому в рот. Оливия сходила за льдом и сейчас прикладывала его к шишке на лбу у себя и к фингалу в пол-лица у Еске, крайне тронутого такой заботой со стороны возлюбленной. Остальные тоже понемногу отходили, и только Анетт вела себя как-то странно. Она даже не обратила внимание на любезничающего с ней Еске и пропустила мимо ушей замечания от близнецов, которые хоть и были изрядно побиты, но желания пошутить еще не растеряли.

Овсянки Луси показалось маловато, к тому же Джуниор сделал ее совершенно диетичной: на воде, без сахара и соли. Он начал клянчить у Анетт чего-нибудь еще съестного, но та только тоскливо посмотрела на него в ответ, так что капитану пришлось еще поголодать.

***

На следующий день юная повариха, все еще находившаяся в стрессе, никак не желала приступать к своим непосредственным обязанностям. У плиты ее заменили Михо и Канна, которой надо было отвлечься на что угодно, чтобы не вспоминать весь этот ужас. Анетт, чтобы как-то себя занять, помогала медбригаде. Капитан еще имел цвет лица с нежно-салатовым отливом, и его шатало от слабости. Рью наложили тугую повязку на руку, что не мешало ему свободно передвигаться и делать практически что угодно, а вот его брата уже озверевший от его выходок Чоппи грозился прикрутить к койке, если тот вздумает скакать по лазарету или где еще со сломанными ребрами. Рен только канючил, что ему скучно, даже мечом не помахать. Рью, в свою очередь, тоже было тоскливо, ведь кроме брата и порубиться-то было не с кем. (Еске, владевший навыками фехтования, свою кандидатуру благоразумно не предлагал.) Однако близнецы вскоре нашли себе занятие по душе: понаблюдав за приунывшей Анетт, те решили ее на свой манер подбодрить и дружно начали доставать кормившую капитана стряпней Михо и Канны девочку своими подначками.

— Эй, Курчавые Бровки, когда нам что-нибудь приготовишь?

— Пышка-ватрушка, испеки нам пирожок!

— Курчавые Бровки пожирней коровки!

— Толще Анетт никого нет!

— Ну все, с меня хватит! — вскричала та и принялась попеременно душить близнецов, пока Амико и Босс не оттащили ее силой.

— Ну, Бровки, что ты злишься?

— Мы же любя.

— Ророноа… придурки… Брокколи-на-голове… — всхлипывала та, переходя в истерические рыдания. — Какие же эти мальчишки га-а-адкие!..

Кончилось это тем, что женский коллектив корабля при поддержке Босса и Еске (который неотлучно так и таскался за Оливией) поставили братьев перед Анетт и фактом, что надо извиниться. Те с совершенно невинным видом, будто извиняться им не за что, сказали «прости, Бровки, мы больше не будем, честное слово» и добавили «если ты нам что-нибудь приготовишь». Анетт смотрела на них так, словно бы передумала считать отравление людей занятием, не достойным повара.

Однако обед им все же сготовила как и положено: первое, второе, десерт, ну и про компот не забыла.

— А все же ты вкусно готовишь, — сказал Рен, облизывая пальцы. — Так и выздороветь недолго, с таким-то питанием.

— Как говориться, путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, — глубокомысленно изрек Рью и потянулся за добавкой.

— Ага, — согласился его брат, — я бы на такой хозяйственной женился.

— Совет вам да любовь, — тут же отреагировал братец.

— Ха, Курчавые Бровки, пойдешь за меня? — предложил Рен.

— Или за меня? — не отстал Рью и добавил: — А что, у Пышечки есть за что подержаться!

— Да вы издеваетесь! Сколько можно?! — вскипела «невеста» и нацелилась приложить их чем-нибудь тяжелым, пока еще чего не вякнули. — Да ни за что в жизни! — заорала она, опуская на их головы крышку от кастрюли.

— Не, я передумал жениться, нервная она какая-то, — подытожил Рен, потирая шишку.

— И я, — поддакнул Рью, глядя на гордо удаляющуюся Анетт.

— Эх вы, — печально усмехнулась Михо. — Тема брака для девушки это святое. Не вздумайте так больше шутить. — Она сделала до крайности умное лицо и, хитренько улыбаясь, припечатала близнецов: — Если Анетт вам так нравится, то хватит вести себя как придурки. Начинайте за ней ухаживать. Цветы дарите, комплименты делайте и все такое. Будьте джентльменами.

— Джентель… что?.. — переспросили те дружно, ковыряя в носу.

Юная баронесса посмотрела на них и обреченно вздохнула:

— Проехали… — А сама подумала: «Однако сработало: им удалось заставить ее готовить…»

***

— Что будем делать дальше? — поинтересовался Луси.

— Дальше, — Михо посмотрела на карту, — ничего примечательного, так что предлагаю отправиться сразу в Ватер Севен, — она открыла дверцу особого шкафчика и достала этернал пос с одноименной надписью, решив пока больше не экспериментировать.

— Отличная мысль, — одобрила Оливия и добавила тихонечко в сторону: — Надеюсь, дядя Айсберг от вас с ума не сойдет.

— А что интересного в этом Ватер Севен? — спросил капитан.

— Он сам по себе интересен, — отозвалась Нико-Флам. — Такого города, ручаюсь, ты еще не видел. — Она даже как-то мечтательно улыбнулась: — А еще у них есть морепоезд, который ездит по рельсам на воде.

— Ого! — изумился Луси. — Круто! Едем скорее туда! — он подбежал к штурвалу и стал на радостях резко крутить, пока спохватившаяся Михо не приняла меры, охаживая капитана всем, что попадалось под руку.

И они направились в необыкновенный город на воде, минуя острова, казавшиеся не такими значительными. Были среди них и остров Банаро, где бился Эйс с Черной Бородой, и Длинно-круглая земля, проходя мимо которой дети с удивлением наблюдали, как им с высокого берега машет какой-то странный человек с на удивление огромным зверем, похожим на крота, и еще некоторые островки, названия которых не было на карте.