— Вот и славно, Курчавые Бровки этим займется и нам не придется об эту рыбу катаны портить, — заявили близнецы. Анетт свирепо глянула и в их сторону, и те поспешили добавить: — Ну… мы поможем занести ее на кухню.

Внутри рыбы, над разделкой которой юной поварихе пришлось попотеть, обнаружилась занятная штуковина: Анетт выудила у той из брюха бутыль, в которую было запечатано какое-то послание. Все тут же позабыли про обед и с нетерпением пытались откупорить бутылку, горло которой было полностью залито чем-то похожим на сургуч. Кончилось тем, что ее просто-напросто разбили и достали оттуда приличных размеров плотный кусок бумаги, сложенный в несколько раз. Это была карта сокровищ. Михо тут же притащила имеющиеся у нее карты и стала сверять. Надо заметить, что у людей, составлявших их, не все сходилось меж собой, но понять, что и где вполне было можно. По расчетам навигатора остров, отмеченный крестиком, был от них примерно в дне пути прямо на маршруте между Алабастой и Райским островом.

Остров сокровищ да еще и по пути так воодушевил команду, что те позабыли обо всем на свете. Никто кроме Оливии даже не заметил, что они входят в «неблагополучную зону» частотных помех, где становилась трудноосуществима связь по ден-ден муши. Такие зоны периодически встречались на Гранд Лайн, подобно пятнам на шкуре леопарда. Как правило, их протяженность была невелика (не считая тех, что попадались в Новом Мире), и морякам обычно хватало от часа до полудня пути, чтобы их проскочить. Но именно в такой зоне находился искомый остров, отмеченный на найденной в бутылке карте.

«Надо было раньше папе позвонить, а то волноваться будет, — подумала Оливия. — Хотя… Да пускай поволнуется, мне-то что».

— Если сопоставить координаты известных нам островов и предположить, что на этой карте они указаны верно, — с умным видом поясняла Михо, — то мы почти точно узнаем расположение острова сокровищ. И согласно моим расчетам мы будем там не позднее завтрашнего вечера.

— Здорово! — обрадовались все остальные.

— А в-вдруг т-там оч-чень оп-пасное м-место? — подняла свою излюбленную тему Канна.

— Так еще интереснее, — без всяких сомнений заявил капитан.

— Мы быстренько найдем сокровища и поедем дальше, — предложила Михо, хотя сама не представляла, как они вообще их будут искать да еще и быстренько.

— Если их охраняют пираты или чудища, мы с ними сразимся! — обрадовался Луси.

— П-пир-рат-ты и ч-чуд-дищ-ща ст-траш-ш-шн-ные… — отреагировала Канна.

— Мы вообще-то тоже пираты, — напомнила Оливия.

— Н-ну д-да…

***

Остров обнаружился далеко не сразу. Был он довольно маленький, судя по всему, летний. Правда подошли к нему ребята раньше, чем рассчитывала Михо: был еще день. Команда пулей вылетела с корабля, едва не забыв бросить якорь, и пустилась на поиски сокровищ. Место, отмеченное крестиком, отыскалось довольно быстро. На этом месте стоял домик, больше похожий на покосившуюся лачугу или, вернее, на криво сбитый деревянный шалаш. Из-за угла испуганно выглядывал хозяин — светленький и бледный мальчик примерно одного возраста с Луси. Больше на острове не было ни души.

Сокровищ там не было также. Мальчик, который являлся единственным жителем этого маленького острова, был волею судьбы заброшен на него уже не первый день. Рассудив, что он никому не нужен и спасать его никто все равно не будет, решил вместо сообщения с просьбой о помощи послать карту с несуществующим сокровищем в надежде, что хоть кто-нибудь, пускай даже пираты, клюнет на это и приплывет сюда. Это ребята узнали чуть позже, но сперва им пришлось изловить одинокого поселенца, чтобы с ним познакомиться. Одичавший пацан здорово струхнул, завидев корабль с пиратским флагом; в этот момент его идея с картой, видимо, уже не казалась ему столь удачной. И то, что пираты оказались такими же детьми его не сильно-то и приободряло.

Мальчика звали Кларенс, а фамилию свою он забыл. Когда он наконец представился Луси и его команде, он с перепугу сперва почему-то сказал Лоренс, а потом поправился. После чего Луси запутался и стал звать его Муренс. Как только тот немного успокоился, он рассказал, что попал сюда из-за шторма и торчит в этой дыре уже, наверное, месяц. (Поначалу мальчик пытался считать дни, но потом бросил это, как ему казалось, пустое занятие.) Остров маленький, еды почти нет, дерева на подобие дома и то еле наскреб. И то благодаря остаткам своего злополучного корабля, с которого вынесло и прибило к берегу кое-какие пожитки и обломки досок. Еле-еле соорудив себе подобие жилища, Кларенс стал пытаться выживать. За время пребывания на этом острове он здорово отощал, а еще ему иногда не здоровилось, но о последнем он даже не счел нужным упомянуть.

— Бедняжка, ты, наверное, ужасно голоден, — сказала Анетт, Кларенс активно закивал головой. — Я сейчас, — кинула повариха и понеслась на корабль. Вскоре с ее подачи был организован пикник. Особой гордостью и главным блюдом на нем было мясо, запеченное со специями из Алабасты, от запаха которого так и текли слюнки.

Напрасно Чоппи предупреждал оголодавшего мальчика не набрасываться так жадно на еду. Ему сейчас в самый раз было бы что-нибудь легко усваивающееся вроде бульона или овсяной каши и немного овощей на пару, но тот заверил, что от такой еды, по-любому, плохо не будет и налопался до отвала, не забывая нахваливать повара и благодарить ребят, решивших остаться до утра на острове, а затем прихватить его с собой, за такой радушный прием.

***

К вечеру у мальчика разболелся живот. Однако дело оказалось не в непривычно обильной пище, Чоппи трагично констатировал, что это по всем признакам приступ аппендицита. И если мальчика срочно не прооперировать, то летальный исход от перитонита не заставит себя ждать. А поскольку докторов на острове и на несколько дней пути вокруг нет, то делать это придется им, а они только ученики.

— Неужели все так мрачно? — переспросила Амико, которая по обыкновению слишком легко относилась к серьезным вещам.

— Он умрет в страшных мучениях, если ничего не сделать, — закрыл в ужасе глазки Чоппи.

— Ну так за чем же дело стало? Это вроде довольно простая операция, — пожала она плечами.

— Я никогда такого не делал. Госпожа Куреха заставляла меня работать над приготовлением лекарств, ухаживать за пациентами и гоняла с мелкими поручениями, а с отцом мы только немного изучили теорию.

— Вот оно что, — задумчиво протянула Амико. — Ну все бывает в первый раз, — философски заметила она. — Разберемся.

— У нас есть еще время подготовиться. Конечно все зависит от случая, но пара часов точно есть.

— Ладушки, — кивнула Ко. — Давай начнем готовиться.

Разумеется, смышленый малыш, узнав, что его собираются оперировать двое недоучек, вскочил и попытался скрыться, презрев боль и прочие не менее неприятные явления, одолевающие его. Чоппи в ужасе кричал, пытаясь его убедить, что ему нельзя делать сейчас резких движений, но тот не слушал. Амико и Босс пытались ему помочь уложить пациента, но тот вырывался только отчаяннее. Кончилось тем, что в результате сумбурной погони мальца случайно уронили и приложили лбом об камень, после чего Амико и Босс для большей надежности еще и пристукнули того доской по макушке так, что тот успешно вырубился. Потом он был связан, обколот снотворным и затащен в импровизированный полевой госпиталь, отгороженный белой холстиной, обработанной дезинфицирующим средством. Пока Чоппи и Босс бегали на корабль за стерильными инструментами, бинтами и прочим, Ко караулила пациента и с интересом изучала пособие по хирургии, конфискованное у Джуниора чуть раньше. К счастью, там было много картинок, и Ко удалось, так сказать, наглядно оценить будущий фронт работ.