— Джексон прав, — в комнату величественно вплыла миссис Чон.

Всё время их небольшого диспута женщина договаривалась с БэмБэмом насчёт чая с печеньем; сегодня на ней был потрясающий нежно-розовый костюм, придающий ей вид корейской Елизаветы II. Она, как всегда, подавала и вела себя до невозможности аристократично — Чимин по возможности старался избегать общения с бабушкой, ибо чувствовал себя максимально неловко, когда она чопорно спрашивала его о том, как прошёл день в школе и какие книги он прочитал за последнее время.

— Мама, он просто… просто настоящая дрянь! — почувствовав поддержку в лице вошедшей миссис Чон, Сана осмелела и решила закончить начатую ссору, подкинув дров в общий костёр негодования.

… Однако тот, на кого возлагались большие надежды, подвёл её в самый ответственный момент.

— Устыдилась бы, Сана. Как-никак, мы всё ещё одна семья. А ты, юноша, выпрями спину и достойно встречай трудности, выпадающие на твоём пути.

— «Покажи, на что ты способен», — пробормотал Чимин, цитируя слова, выгравированные на их семейном гербе — мече, увитом розами.

Получив одобрительный кивок, он вновь посмотрел в сторону терпеливо ожидающего его Юнги — тот чуть сместился со своей прежней позиции, зайдя в зал и умостившись на стуле у входа. Альфа послал ему красноречивый взгляд: оно и верно, если разборки с хранителями и семейным подрядом продолжатся, они рискуют добраться до основателя ложи в глубокой старости, когда прыгучесть и проворность будет недостаточно хороша для почтительных поклонов.

— Так что, мы можем идти? — Чимин указал присутствующим на сидящего у входа парня.

— Да, разумеется, — первым отвис Джиён. — Юнги проводит тебя на примерку, мадам Россини подберёт вам парные костюмы, после чего он прыгнет обратно, в 2219-ый год, и нанесёт визит князю из своего времени на следующий день, для тебя это будет сегодня.

Временные шестерёнки закрутились в голове Чимина: если его завтра это чиминово сегодня, то получается, что Юнги прыгнет завтра, но технически сегодня…

— Но сейчас уже девять, а Чимину завтра в школу… — заметил Бэкхён, кивая в сторону настенных часов.

Омега никак не мог взять в толк, почему тот так не хотел их встречи, поэтому, устав гадать, он спросил напрямую:

— Пап, но почему мне нельзя встретиться с Говардом Чон… эээ, Хосоком Сен-Виленским? Почему ты так не хочешь, чтобы мы познакомились?

— Да, скажи ему, почему, — распалился Джиён. — Или у тебя кишка тонка признаться, что ты просто параноик, поддерживающий безумные идеи Чанёля?

И снова это имя! Похоже, в ложе он был кем-то вроде персоны нон-грата.

В Зале Дракона установилось молчание: Джиён с закипающей яростью смотрел на Бэкхёна, миссис Чон и Сана одаривали его же строгими взглядами, а Джексон, Шиндон и Юнги предпочли сохранить вооружённый нейтралитет. Спустя вечность, хотя на деле пол минуты, Бэкхён неуверенно произнёс:

— Ладно. Но я хочу поговорить со своим сыном. Наедине.

— Пожалуйста, — облегчённо выдохнул Шиндон, кажется, боявшийся, что дело может дойти до поножовщины. — Соседняя комната в вашем распоряжении.

— Нет, — помотал головой Бэкхён, — у любых стен есть уши, и кому как не вам это хорошо известно? Я хочу выйти на улицу, за зданием есть миленький сквер. После вы сможете заняться Чимином, а мы с мамой и Саной возьмём такси.

— Серьёзно? — Джиён мрачно усмехнулся. — Неужели ты думаешь, что мы проделаем дырки в стене и будем подглядывать за вами через бинокль? Но если ты считаешь это необходимым…

… Сквер был закрыт в это время суток, но для хранителей, разумеется, сделали исключение. Провожаемые завистливыми взглядами парочки запозднившихся туристов, они присели на первую встретившуюся им лавочку, и, стоило Чимину устроиться поудобнее, как Бэкхён спешно начал говорить то, что счёл необходимым сказать ему до встречи с Чон Хосоком:

— Итак, дорогой, я знаю, что у тебя сейчас есть тысячи вопросов, ответы на которые, вероятно, неизвестны даже мне, но у нас катастрофически мало времени, как бы иронично это ни звучало из уст человека с родословной, переполненной путешественниками во времени. Ты спрашивал, почему ты не должен встречаться с Хосоком, и я скажу тебе, почему. К сожалению, ваше знакомство необратимо, но прежде чем доверять ему свои секреты, прежде чем рассказывать о магии Рубина и прочем… Помни, что это очень, очень опасный человек. Поверь, мне очень жаль, что я не могу рассказать тебе всего, но если ты доверяешь мне, пожалуйста, держи эти слова у себя в голове. Он может казаться обаятельным и интересным, достойным доверия и безобидным, но не дай ему, слышишь, не дай узнать, какие мысли роятся у тебя в голове!

Бэкхён перевёл дух и раздражённо цыкнул: миссис Чон за оградой нетерпеливо постукивала каблуком, всем своим видом намекая, что им пора ехать. Омега, встревоженно вздохнув, чмокнул сына на прощание, и, пожелав удачи и наказав быть осторожным, выпорхнул из сквера, оставляя Чимина одного в этом новом, отнюдь не дивном мире.

- - -

* — Фем-движение в Южной Корее — в 1980-ом году в Южнокорейской республике произошёл расцвет феминизма, в то время концентрирующегося на основных вопросах прав человека и реальном равенстве мужчин и женщин. Также 1980-ый год считается годом зарождения радикального феминизма в Корее, его становления и популяризации.

* — Чон Ду Хван (кор. 전두환) — корейский военный и государственный деятель, Президент Республики Корея в 1980 - 1988-ых годах. В 1996-ом году был приговорён к смертной казни, позднее помилован.

* — Президентские выборы в Южной Корее 1980-ого года состоялись в обстановке, когда фактически власть в стране принадлежала главе Комитета по чрезвычайным мерам охраны государства Чон Ду Хвану. 16 августа 1980-ого года формально занимавший должность президента Чхве Гю Ха ушёл в отставку, и на 27 августа были назначены президентские выборы. 22 августа Чон Ду Хван сначала повысил себя в звании до четырехзвёздного генерала, а потом ушёл из армии, чтобы занять пост президента. Он был единственным кандидатом в президенты, за него было подано 2524 голоса, 1 бюллетень признан недействительным и 15 членов коллегии выборщиков отсутствовали. 1 сентября 1980 года Чон Ду Хван вступил в должность президента.

========== Глава 6 - Диаспор ==========

Малахитовая белка,

Резво скачет по поляне

И цитриновый лисёнок

Видит смерть в чужом оскале.

Мудрый сов сидит на ветке,

Озарив янтарным взглядом

Изумрудного волчонка,

И нефритового дабба*.

И рубиновым сияньем

Умывается наш свет.

Нежный ворон засыпает:

Зачинается рассвет.

И алмазный, белоснежный

Им является орёл,

Ненавистную надежду

Разбивающий об пол.

Турмалин чернее ночи,

С грустью смотрит на дитя.

И в глазах намокших, точно

Отражается слеза.

Архив Хранителей: Предсказание №1

***

Чимин придирчиво рассматривал вещи, в которые его засунула мадам Россини: светло-розовое чогори* весьма странно сочеталось с тёмно-синими паджи*. Как странно: ещё вчера он бы рассмеялся, едва заслышав о том, что ему придётся напялить на себя ханбок и отправиться в прошлое к безумно странному… этому… Хосоку тройная фамилия.

Но сейчас ему было отнюдь не смешно: Мадам Россини, оказавшаяся невероятно милой женщиной, всячески развлекала его интересными фактами о модной эволюции ханбока, и это правда помогало… Ровно до тех пор, пока он не взглянул на нежную ткань и не вспомнил, где, чёрт побери, вообще оказался. Возможно, путешествия во времени кому-то, как Джэхёну, кажутся невероятно захватывающими, но Чимина куда больше радовало время, когда все думали, что ген унаследовал Джэ.

«К слову, как он там?» — мрачно подумал омега.

В перерывах между снятием мерок, подготовкой костюма и светскими беседами с Шиндоном и Джиёном, Чимин пытался дозвониться до него около пятнадцати раз, и всё тщетно. На шестнадцатый он вскипел и отложил телефон в сторону — не хочет, ну и не надо, в конце концов, всем иногда необходим небольшой эмоциональный перерыв.