Как бы фантастично это не звучало, но всё, что вы прочли — практически автобиография в разрезе моего реального путешествия в Хургаду, и того, что со мной и моими друзьями произошло по пути. Поскольку подобные трипы для меня всегда — повод пописать, я с радостью разделю с вами и так полюбившимися всем персонажами это удивительное время (ждите ещё несколько частей по ходу дела 🤪)

Саранхэ, и всё такое ~

========== [Special Edition] - Часть 2, в которой много моря и мало смысла ==========

Комментарий к [Special Edition] - Часть 2, в которой много моря и мало смысла

С сильным опозданием, но я сделаль! Видит Бог, хотела выпускать по ходу отпуска, но что-то не сложилось, так что буду вкидывать, как есть 😶‍🌫️

Приятного прочтения!

Саранхэ, и всё такое ~

Юнги голодный, уставший и злой.

За семь часов в аэропорту Каира они успевают неоднократно сыграть в карты (после поставленных на погоны валетов старшему быстро наскучивает это занятие, так что он самоликвидируется и становится наблюдателем со стороны). После в ход идут книжки, припасённые Чонгуком, раскраски, невесть откуда взявшиеся у Тэхёна, игра в правду или действие — её, кстати, приходится быстро свернуть, ибо всю самую позорную правду друг о друге они и так уже знают, а выбирать действие в незнакомом публичном месте никто не рискует. Пожалуй, то немногое знание, которое удаётся почерпнуть из «правда или действие» досуга, это то, что Юнги осознал свою ориентацию в четырнадцать лет после похода с отцом на футбольный матч, а Тэхён, не раздумывая, изменил бы Чонгуку с Криштиану Роналду, если бы ему предоставилась такая возможность.

Благо, последний даже не особо разозлился, в ответ признаваясь в своём давнем и глубоком краше на Месси; какое-то время удалось убить на пространные рассуждения о влиянии футбола на ориентацию. Придя к выводу, что спортивные мужики в шортах могут стать неплохим таким триггером, все затихают и обнаруживают, что до регистрации рейса остаётся ещё час.

Утоляя ставший совсем уж зверским голод сникерсами, купленными в Дьюти Фри в огромных количествах, все единодушно решают, что определённая доза глюкозы помогает видеть в мире лучшее.

— Ой, кажется, регистрация началась!

— Ты хочешь сказать, что мы жрали сникерсы шестьдесят минут?

— Какая, к чертям, разница, тащите багаж!

Уже в отдельном пространстве для прошедших регистрацию, где — о, Боги, — продаётся нормальная еда, Чимин, наевшись сэндвичем с курицей и шоколадным маффином, внезапно начинает нервно ёрзать, вынуждая остальных устремить усталые взгляды в свою сторону.

— Что такое, солнце? — терпеливо уточняет Юнги.

Он заколебался ждать, и это видно по чуть заторможенной речи и смазанной мимике, однако в случае чего старший, ничтоже сумняшеся, встанет и пойдёт уничтожать источник чужого дискомфорта, что также читается на его помятом лице. Чимин в ту же секунду забывает о всяком неудобстве: его затапливает волна любви и благодарности.

— На самом деле, ничего особенного. Но ты не находишь, что тот столик как-то странно поглядывает в мою сторону?

— Какой?

— А, — Чонгук прослеживает взглядом едва заметный кивок и понятливо хмыкает, — это же те испанцы, которым ты впаривал про террористов в аэропорту.

Повисает минутная пауза, после чего компания разражается диким хохотом: легенды о мнительности и паникёрстве Чимина уже давно перестали быть таковыми, а в сложившейся ситуации жертвой неудержимого страха могли быть любые подвернувшиеся туристы. Бедные испанцы вытащили неудачный билет, сев рядом с милым, на вид абсолютно безобидным азиатским пареньком.

Таким образом, благополучно прохихикав оставшееся время до самолёта, одухотворённые скорым окончанием путешествия парни вваливаются в салон довольно миниатюрного инженерного творения. Опасения касательно того, что последние рывки к долгожданному отпуску пройдут максимально напряжно, оказываются напрасными: стоит им прислониться к мягкой обивке своих кресел, как всех четверых, словно по волшебству, моментально вырубает, и в конечном итоге их приходится расталкивать всему бортовому персоналу. Без шуток всему — даже капитан корабля высовывает свой крючковатый нос и с недоумением смотрит на спящих красавиц, развалившихся на десятом ряду.

… Как они добираются до отеля, не помнит никто: чемоданы не посеяли, сели в ту машину, в которую нужно, — ну и на том спасибо (или, как говорят местные — шокран). На ресепшене их встречает роскошный зал с невероятными лепнинами, пальмами, взмывающими ввысь монументального потолка с мозаикой, а также шикарный пруд, в котором лениво плавают рыбки-кои, посверкивая чешуёй в приглушённом свете гигантского помещения.

Впрочем, рассматривать эту красоту ни у кого нет ни сил, ни особого желания. Чимину хочется смыть дорожную пыль, Чонгуку — лечь на софу и как следует поныть о своей горькой судьбе, Тэхёну — проверить сохранность своих шампуней (почему-то ему кажется, что именно их бессовестные сотрудники аэропорта захотят упизднуть в первую очередь). А что касается Юнги… Юнги хочет спать. И побыстрее. Ага.

— Да как открывается эта блядская дверь?! — не выдерживает Чимин, остервенело тыкая в электронный замок выданной им карточкой.

— Погоди-ка, погоди-ка, — спустя две с лишним минуты чужих мытарств приостанавливает его Чонгук. — Чем это ты пытаешься вскрыть дверь?

— Как чем? Ключом! — раздражённо отзывается Чимин, вынуждая Юнги с Тэхёном вопросительно посмотреть на младшего, выглядящего до странного довольным, если не ехидным.

Причина столь вопиющего веселья выясняется сравнительно скоро; стоит Чонгуку, продолжающему ухмыляться, поднести айфон к злосчастному замку с функцией включённого фонарика, как всем, включая взмыленного Чимина, хочется грязно выругаться и истерически заржать одновременно.

… В своей руке он сжимает карточку на выдачу полотенец, которую всё это время упорно принимал за ключ.

***

— И всё-таки, жизнь прекрасна, — лирично выдыхает Чимин, украдкой прижимаясь к влажному плечу Юнги.

— Ну, как минимум недурна, — соглашается последний, стряхивая бегущие с волос капли и пытаясь при этом не потревожить блондинистую макушку, прочно обосновавшуюся сбоку.

Первый день в отпуске проходит как нельзя лучше: поскольку им чрезвычайно повезло заселиться в соседние с Тэхёном и Чонгуком номера, теперь они могут свободно шастать друг к другу в гости, а также скоординировано совершать набеги на местный шведский стол, после которого следует самая желанная часть отдыха.

Море.

— Кажется, я познал дзен, — изрекает Тэхён, блаженно отталкиваясь ногами от податливого песка и буквально вспархивая на поверхность кристально чистой воды.

— Удивительно, но моё ухо абсолютно не тревожит солёная вода, — поддакивает Чонгук.

— Ну дак, целебная же.

Таким образом, изредка прерываясь на короткие восторги и облегчённые выдохи, они проводят на пляже первую половину дня. Примечательно, но даже там при, казалось бы, довольно скудном выборе активностей, каждый умудряется найти себе занятие по душе. Тэхён с Чонгуком без устали плещутся в Красном море, не упуская возможности на секундочку заплыть за буйки и посмотреть, что произойдёт, а Чимин с Юнги лениво валяются в шезлонгах в тенёчке, подобно двум ламантинам, выброшенным на берег. Разумеется, пользуясь редким уединением, часть из них не упускает возможности перемыть кости временно отсутствующим.

— Надеюсь, они заплывут в мёртвую зону и их сожрёт огромная мурена, — кровожадно отзывается Юнги, сильно щурясь и пытаясь разглядеть две темноволосые точки, в которые превратились аборигены, называемые их друзьями.

— Как жестоко. Ну, подумаешь, застал ты их в неподобающем виде во время сборов, но так то ведь был их номер, в который, на минуточку, ты мог бы и не заходить.

Юнги оскорблённо вздёргивает бровь и спешит парировать столь неожиданный и обидный выпад:

— Во-первых, назвать прелюбодеяния на свежем воздухе «неподобающим видом» можешь только ты. Во-вторых, мы трижды условились о том, что я зайду к ним сразу после того, как мы соберёмся. Ну и в-третьих: даже если бы я не заходил в номер, достаточно было бы выйти на наш балкон и полюбоваться на красочную иллюстрацию репродуктивных возможностей человека из первых рядов. Ну серьёзно, кто занимается сексом на балконе в разгар туристического дня, когда мимо ходят люди, которые могут задрать голову и получить психологическую травму до конца своих дней?!