И вот теперь Хирузен его почувствовал. И облегченно выдохнул. Сарутоби до последнего не мог себе признаться, но он был напуган. Не войной, смертями и близким падением извечного Узушио — верного друга и союзника, нет. Он был напуган тем, что стал самым сильным. Он вдруг ощутил, как новое звание давит его к земле, как велика его ответственность. Это было даже хуже, чем звание Хокаге, тяжелее, чем самый тяжелый поединок — всего лишь осознание, что он теперь не имеет права проиграть, потому что он — сильнейший.

Но почувствовав Сенсому, Хирузен готов был расплакаться от счастья. Он не сильнейший в мире. Он всего лишь второй по силе. Ками, как тут комфортно!

— Как у тебя мозгов хватило отправить на фронт мою жену, Сарутоби?!

***

Сенсома был недоволен и доволен одновременно.

Его недовольство объяснялось просто — Юки, вместе с Мито, прямо сейчас сражались на истощение под Узушио. Более того — люди Данзо настойчиво уговаривали его не вмешиваться. По крайней мере — сейчас. Мол, Хокаге будет куда виднее, куда отправить свою сильнейшую армию в лице Математика Боя.

Больше всего бесило, конечно, что они были правы.

Но была и хорошая сторона. Даже несколько. И они перевешивали все плохое.

Первое — война была не проиграна. Коноха и Узушио держались. Из последних сил, но держались. Хирузен поддерживал напряженный нейтралитет с Землей и Молнией, держал оборону под натиском Ветра и отбивался у Узушио. И Юки, Мито… конечно, если он их послал, то тому была серьезная причина. Это было ясно как день.

Второе — его ученики выросли. Джирайя, Цунаде и Орочимару держали быстрейший темп, не выказывая недовольства. Ловена им нести не приходилось — Архимаг-таки владел способами быстрого перемещения — в нем Сенсома не сомневался. Но вот ученики удивили — все трое смогли выдержать скорость, которая давалась далеко не всем джонинам. Все же, в нелегких условиях Иорфа они стали куда сильнее.

И оставленные ученики не сидели на месте. Весь его последний (как активного директора) выпуск блистал на полях сражений. И, конечно, особенно выделялись Майко и Фугаку. Талантливая Инузука уже обрела среди шиноби-штурмовиков грозную репутацию, и имя. Клык Биджу — довольно недурно, пускай и чересчур пафосно, на вкус Сенсомы. Фугаку тоже получил имя, и оно было куда прозаичнее — Свирепый Глаз — парень достиг трех томое в каждом из глаз и на полную пользовался их силой.

В общем, радоваться было чему, но все равно Сенсома ворвался в кабинет друга нахмурив брови.

— Как у тебя мозгов хватило отправить на фронт мою жену, Сарутоби?! — грозно рыкнул он, отметив Данзо, сидящего в тени.

— А ну не сметь! — тут же ответил Хирузен, хлопнув ладонь по столу. — Достали! «Я пойду туда и помогу Мито-сама!» — он явно передразнивал женский голос. — «Я — жена Математика Боя! Не забывай!» — потом его голос стал грубым, и Хокаге мстительно добавил в него глупые нотки. — «Как у тебя мозгов хватило отправить на фронт мою жену, Сарутоби?! Я деби-и-ил!»

Сенсома хрюкнул, изо всех сил стараясь не заржать в голос, закрывая лицо рукавом. Хирузен тоже не мог сдержать улыбки, а потому постарался отвлечься, осмотрев друга.

Его одежда была потрепанной, латанной-перелатанной, но относительно живой и уж точно узнаваемой. Извечный «директорский» плащ и простое, на первый взгляд, снаряжение. Но взгляд опытный и вооруженный сразу же заметит огромное количество фуин, нанесенных на все элементы его экипировки. И в этих печатях хранится столько всего, что и перечислить все сложно. Но не это самое главное в нем. Математик Боя все же изменился. Его глаз, давным-давно вживленный с помощью передовой, на то время, медицины, после ошибки Мадары, перестал быть стальным и стал желтым — под стать другому глазу, измененному самим Рикудо. А его чакра…

Хирузен почти задохнулся, полностью почувствовав ненормальную силу своего друга детства.

И тогда-то Сенсома не сдержался — захохотал в голос, широкими шагами идя к Хирузену. Сарутоби поддержал его заразительный смех и встал навстречу. Обнялись и смеялись вместе, пока не надоело. А после разом стали серьезными.

— Как миссия? — спросил Хокаге, садясь.

— Выполнена, — Сенсома подтянул ближайший стул и сел напротив. — Но о подробностях узнаешь у Цунаде и Джирайи — они готовили отчет. Информации много, а времени у меня мало. Обрисуешь вкратце?

— Вода и Ветер — против нас, Молния и Земля — с нами. Но Вода, Ветер и Молния против Узушио, а Земля не вмешивается. Эвакуация Узумаки невозможна, защита… Я отдал все силы и даже больше. Юки и Мито сражаются там уже месяц. С ними Озин.

— Ошими?

— Твой сын в порядке — за ним присматривают. Он, конечно, тут, в Конохе. Хотя Юки и думала забрать его с собой.

— С ней я поговорю, уж будь уверен.

— Буду. Хе, какой ты грозный муж. Не зря и жена твоя рыком джонинов белеть заставляет. На совете до ее слов никто особо в Узушио не стремился — люди мысленно уже попрощались с кланом Узумаки. Но после «я — жена Математика Боя, а вы»… кхм, в цензурном будешь слушать, или тут все взрослые?

Сенсома иронично посмотрел на Хокаге, и тот со вкусом выматерился, да так, что даже Мусаси, услышь он это, уважительно бы поклонился.

— Какой у вас прикольный король, ик, — донеслось из-за спины Сенсомы пьяное. — Эй, малой, он всегда так? А это кто? И почему он делает вид, что невидимый?

— А вот к этому не лезь, алкаш! — тут же спохватился не замечавший до того Шимуру Джирайя. — И вообще — заткнись!

— Я даже соскучился по его крикам, — хмыкнул Хирузен, заглядывая через плечо друга. — Интересный у тебя спутник… Привет, Орочи, Цуна!

— Приятно видеть вас, Хокаге-сама.

— Сенсей!

— Потом все! — оборвал ростки отвлеченного разговора Сенсома. — Скажи мне, Хиру, когда я могу отправиться в Узу? Там моя жена, ты должен меня понять!

— А мне кажется, ты просто хочешь драться, — усмехнулся Хокаге.

— И это тоже, — подумав, кивнул Сенсома. — Но сейчас это не главное. Все только и твердят в последнее время, что ты разрываешься между Конохой и Узу. Я тут, давай уже закончим войну!

— Мы справимся? — неожиданно серьезно спросил Хирузен.

Было в этом вопросе… все. И беспокойство о самочувствии друга — Хокаге не слепой и отсутствие у Сенсомы пальцев заметил сразу. И простой вопрос «сможем ли мы?» от равного к равному. Ками, как же Хирузен соскучился по нему!

— Со всем, — Сенсома встал. — Ответ!

Хирузен тоже встал. Поправил кимоно, посмотрел на Ловена и кивнул Данзо, тут же осыпавшемуся мелкими листьями, ушедшему в Шуншин. Жестом отправил АНБУ за нужными джонинами.

— Дождись прихода учеников, дружище. И тогда я сразу отправлю вас. Но не к воротам Узу — на другую сторону. Извини, но даже мне не получится прыгать куда хочется по полям Узумаки — их фуин специально сделаны для того, чтобы мешать пространственно-временным техникам. Поэтому перенесу тебя за спину армии… одной из двух. Что выбираешь, Вода, Молния?

— Не получится? — Сенсома выгнул бровь. — Тебе?

— Ладно, это просто будет труднее, — рассмеялся Сарутоби. — А я хочу поберечь силы. К тому же, если ты пройдешь сквозь целую армию, это будет… круто. Поверь мне, люди уже соскучились по всем тем крутым штукам, что ты так любишь вытворять здесь. Ты ведь готов к очередной, о, великий Математик Боя?

— И как мне тебе отказать, о, Хокаге? Я всегда готов.

***

— А симпатичная у него женушка, — выдохнул с напускной завистью Изуна.

— Плевать мне, как кто выглядит. Главное — чтобы сработал наш план.

— Ты так в него веришь, Дара? И так не веришь в себя?..

Великий Учиха выдохнул и посмотрел на брата.

Его новый трон был удобен, но даже все его удобство не скрывало, как сильно сдал Мадара. Активное участие в войне — вроде бы он должен радоваться, но он только с каждым днем все больше и больше уставал. Нет, убивать тупых красноволосых, крошить черепа мощных кумовцев и, конечно, выдавливать жизнь из коноховцев голыми руками было весело, но… не так весело, как драться с тем же Сенсомой.