— Это было твое место, Тэд, — заметил Фоллард.

— Тогда мне лучше поискать свободное сиденье в партере. — Бертингас коснулся плеча Генерального инспектора. — Спасибо, что подбросил, Халан… и спасибо за совет.

— Не стоит, — улыбнулся Фоллард, а его спутник поспешил прочь с возвышения.

«На хлеб и воду тебя, — подумал Фоллард. — Посмотрим, как быстро ты пойдешь ко дну».

Место напротив того, которое предназначалось Салли — второе по важности и по значению, — занял генерал Полониус Диндыма, командующий вооруженными силами Скопления. Его официальный статус был почти равен статусу Дейдры Салли. На этом конце стола возникла своя перепалка, так как только что прибывший капитан первого ранга Террел Туэйт полагал, что именно ему принадлежит честь сидеть напротив губернатора.

Туэйт, представитель флота Пакта на Палаццо, утверждал, что его более низкое звание превосходило любой чин региональной администрации. Ведь в конце концов, любил он повторять, на базе флота Джемини, расположенной в необитаемой системе Кали, находятся восемь крейсеров и двадцать с лишним эсминцев, тогда как вооруженные силы Скопления могут наскрести не больше четырех старых эсминцев и один межпланетный бомбардировщик с давным-давно списанным в утиль гиперпространственным двигателем. «Все это прекрасно, — обыкновенно отвечал Диндыма, — но этим четырем эсминцам стоит только свистнуть, и они тут как тут, а кто может сказать, в каком именно секторе барражируют канонерки адмирала Костюшко на этой неделе?» Туэйт отвечал на подобные высказывания в том духе, что эти самые канонерки являются передовым рубежом обороны в нестабильные времена.

Больше, пожалуй, за места у стола совещаний стычек не было. Валенс Элидор уселся между двумя сотрудниками Хайкен Мару. Другие представители ведущих конгломератов — Баранкилла, Дэу и Митцуи — заняли остававшиеся свободными места. Все остальные отошли от стола совещаний и расположились за пределами Купола.

Крупные латифундисты рассаживались по ранжиру вокруг Амелии Сейл, матроны Владения Грингэллоу. И опять, когда свободных стульев не осталось, мелкопоместные дворяне отправились в зрительный зал.

Фоллард приблизился к столу и подошел к Ребусу Джасперу из феода Прентисс, сидевшему рядом с военными. Он похлопал Джаспера по плечу, и, когда тот обернулся, Фоллард одарил его своей «гестаповской» улыбкой без тени юмора. Землевладелец вскочил со стула, словно его ударило током. Фоллард уселся на его место, даже не кивнув.

За столом сидели только люди. Даже представители рас гоута и деоорти, бывшие членами Пакта, не имели достаточного влияния, чтобы купить себе здесь место. Приматы с красной кровью с планеты Земля терпели только себе подобных и верили только своим. И никому больше.

Пажи и слуги засуетились, и «дверь двух часов» отворилась. В зал вошла Дейдра Салли и двинулась по проходу. За ней шла свита.

Салли была высокой и стройной женщиной, но в ее фигуре было что-то мужское. Волосы мышиного цвета были уложены в букли, которые даже здесь, в Скоплении Аврора, уже несколько лет как вышли из моды. Лицо Салли напоминало выветренную стихиями гранитную глыбу: лоб пересекали жесткие морщины, от крыльев носа вниз уходили глубокие складки, нос торчал, словно бушприт. Глаза темные и усталые. Салли было семьдесят два стандартных года, и каждый из них оставил на ее лице свою отметину.

В досье упоминалось, что она родила трех дочерей, хотя и не от нынешнего мужа, Региса Салли, следовавшего за ней, словно маленький белый пудель. У нее было шестеро внуков, четверо мальчиков и две девочки, которые остались в Главном центре, чтобы продолжить образование. Несомненно, внуки были заложниками и гарантировали хорошее поведение Салли-губернатора.

«Чьими заложниками они теперь будут?»— спросил себя Фоллард. Авалона Бобура? Какого-нибудь приближенного Наследника? Или тайного агента Хайкен Мару? Фоллард решил выяснить это.

Салли села во главе стола совещаний. Стул ей отодвинул не Регис, а одетый в ливрею дворцовый лакей, двухметрового роста детина с мощными мускулами. Он поднял тяжелый дубовый стул с высокой спинкой так легко, словно это была складная табуретка.

Какое-то время Салли сидела молча, насупившись, как сыч, и оглядывая всех, кто собрался в зале. Наконец она откинулась на парчовую спинку стула и положила руки на колени.

— Что ж, включите Купол, — сказала она.

Вокруг стола сгустилась тьма. Все звуки стихли. Потом одна за одной включились лампы.

Салли начала:

— Некоторые из вас уже знают, почему я созвала это чрезвычайное совещание. Но большинство — нет. В двух словах: Высокий секретарь убит, престолонаследие под вопросом. Члены протосовета потребовали, чтобы я как держатель Знака электрикса высказалась в пользу Родерика. Немедленно. Далее, чтобы вы все — как представители военных, административных, торговых и аграрных кругов Пакта — поддержали эту кандидатуру. Тоже немедленно. Мой персонал готовит соответствующее кодированное сообщение. Все, что требуется, это ваш личный…

— Не слишком ли мы спешим, Дейдра?

Звучный голос Валенса Элидора перекрыл ее бесцветно-монотонный речитатив.

— Ждите, пока я открою прения и предоставлю вам слово, Хайкен Мару, — сухо отозвалась Салли.

— Кажется, прения не входят в вашу повестку дня, моя дорогая. Тем не менее полагаю, нам есть что обсудить. Наш выбор, например…

— У нас нет выбора, кроме как выразить наше…

— Ну же, ваше превосходительство! Если мы проголосуем за то, что нам навязывает какой-то там попечительский совет, который не представляет никого, кроме самого себя, да еще нескольких идиотов — прошу прощения, мадам! — и чей здравый смысл вызывает большое сомнение, и кто находится за тысячи световых лет отсюда — что ж, тогда мы полностью заслужим тот политический хаос, который последует за этим выбором. Мы развяжем — а я знаю, о чем говорю — гражданскую войну такого масштаба, что Годы восхождения будут выглядеть мирными переговорами по сравнению с ней.

Элидор говорил, а Фоллард тем временем смотрел вовсе не на него, а на всех остальных. На лицах присутствующих он видел смешанное чувство согласия и сомнения.

— Вы закончили? — спросила Салли.

— Я думаю, другие разделяют мои чувства.

Все обеспокоенно зашевелились, послышались восклицания; то тут, то там перешептывались, и все вроде бы соглашались с Элидором.

— Кто тут говорит о гражданской войне? — рявкнул капитан первого ранга Туэйт. — Ее не будет, пока флот стоит на страже.

— Мерикур, — громко сказала Амелия Сейл, обращаясь ко всем сразу. — Он почти захватил контроль над Скоплением Апекс и подчинил себе пятнадцать других Скоплений — пусть и не явно. Он ведет открытую войну против Хайкен Мару. Думаете, он поддержит Родерика?

— Губернатор Мерикур не представляет угрозу Хайкен Мару, — отозвался Элидор.

— Да Хайкен Мару — угроза нам всем! — выпалил латифундист Абель Пеллер.

— Если война придет сюда, для нейтралов места не будет, — самоуверенно ответил генерал от торговли. — Друг или враг. Выбирай. Но выбирать надо быстро. Иначе получишь полный мешок проблем.

— Это что, угроза?

— Если Аврора примет чью-то сторону, она в любом случае проиграет, — объявил генерал Диндыма. — У меня не хватит кораблей даже для защиты Палаццо, о всем Скоплении я уже и не говорю.

— У меня кораблей хватает, — широко улыбнулся Туэйт.

— Не надейтесь, что мы забыли резню в Понсабле, капитан первого ранга, — сказала ему Сейл. — Целая планета расплавилась…

— Они снюхались с вогами, которые плюют на Пакт!

— Это вы так говорите! Никто этих вогов здесь даже не видел.

Салли постучала перстнем по крышке стола:

— А разве скелеты вогов, неизвестные Пакту материалы, использование нечеловеческой технологии — это не свидетельство?..

Губернатор резко ударила ладонью по столу.

— Подделки! — уверенно сказала Сейл. — И довольно неуклюжие.

— Тихо! — рявкнула Салли.