Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Это изображение, разумеется, являлось компьютерной ложью. Перед мысленным взором Самуэльса встали кубические километры космоса, заполненные крутящимися рваными обломками. Керамика, пластик, металл, тела убитых парили в невесомости, обугленные и растерзанные, среди рассеивающихся клубов остывающей плазмы.

— Прикажите «Авроре» приступить к спасательным операциям, — скомандовал адмирал. — Передайте капитану первого ранга Уорли вести их в течение двух часов. Если он за это время не найдет тех, кто выжил, значит, искать больше некого. Остальным кораблям и экипажу базы — готовность номер два… И передайте ребятам — они хорошо поработали.

Самуэльс кивнул и направился к выходу.

— И еще, Хилдред. Спасибо вам…

— Я исполнял свой долг, сэр.

— Чепуха, капитан первого ранга. Вы думаете, мы тут не отслеживаем на наших экранах чрезвычайные ситуации на базе? Я видел, что вы сделали там, в доках. Я считаю, что вы отвели от нас «угрозу троянского коня», которая могла бы изменить баланс сил, когда мы производили аварийный запуск.

— Это был капуцинец, сэр.

Адмирал покачал головой.

— Глупое самопожертвование. Инопланетный псих. Он погубил себя ради максимум четырех нападавших. Вы подняли тревогу, вызвали подкрепление, а затем ринулись прямо на них и послали к черту весь трюм этого транспорта, включая его плазменное орудие. Четкое мышление, слаженная работа в команде и смелость перед лицом опасности. Вот что спасло нас, и мой рапорт о происшедшем будет содержать определенные рекомендации штабу сектора. Отличная работа, капитан первого ранга.

— Благодарю, сэр.

После сражения Самуэльс принял участие в созданной адмиралом комиссии и опрашивал командиров кораблей Джемини. Рапорт капитана первого ранга Уорли, командира крейсера «Аврора», оказался очень интересным. Хотя он не нашел выживших членов экипажей, Уорли подобрал достаточно обломков, образовавшихся в результате последних залпов, провел их компьютерное сканирование и сделал статистический анализ.

— Торговые суда. Держу пари на мою пенсию.

— Но их опознавательные коды… — запротестовал Самуэльс.

— Да плевать на то, какие были у них коды. Я собрал несколько тонн корпусного металла, большей частью это куски размером в метр. Металл не такой толстый, как у боевых кораблей. Плюс к тому — я собрал четыреста или пятьсот кубометров фрагментов оборудования. Кое-что — явно военного образца, разумеется. Но в соотношении десять к одному, это снаряжение гражданского типа — киберы, кабели, движители, сервомоторы, гидравлика, скафандры… У нас есть даже их серийные номера, клянусь всеми святыми!

— Вы их проверили, так ведь? — процедил адмирал.

— Разумеется, сэр. Часть оборудования принадлежит вооруженным силам Скопления Арахна. Кое-что числится за торговой группой Бовари. Многое, однако — 69, 8 процента — принадлежит Хайкен Мару. Ставлю тонну платины, что судовладельцы они.

— Но эти корабли сражались с нами! — крикнул Карно с другого конца стола.

— Конечно. Быстренько поставь на них плазменные пушки и генераторы силового поля, — отозвался Уорли, — набери по кабакам экипажи — и ты сможешь даже начистить хвост эскадре Космического флота.

— Или попытаться начистить, — гордо возразил Карно. — В конце концов мы смели их к чертовой бабушке.

— Не думаю, что они ожидали взбучки, какую получили, — сказал Самуэльс.

— О да, — откликнулся Уорли. — Мы все слышали о твоих подвигах в доках, Хилс.

— И что это доказывает? — настаивал Карно.

Самуэльс поднял брови и посмотрел на лейтенанта.

— На шесть ноль-ноль сегодня у нас имеется только четыре корабля, способных прыгнуть в гиперпространство. Все остальные не держат воздух или требуют другого ремонта. Кто бы там ни переоборудовал эти транспорты…

— Хайкен Мару! — громко произнес кто-то.

— Бовари!

— Губернатор Спайл!

Самуэльс поднял руку и попросил тишины.

— Кто бы это ни сделал, они черпают из вшивого источника боевой силы.

— Который ни черта не стоит! — опять вспылил Карно.

— Да, стоит он совсем немного, — согласился Самуэльс. — С другой стороны, с каждой стычкой ценность наших собственных кораблей возрастает. На пятьсот или шестьсот процентов за последние двадцать четыре часа, по моим оценкам.

— Скажите уж — на тысячу, — буркнул адмирал.

— Так точно, сэр. В определенный момент, — продолжал Самуэльс, — наши корабли станут слишком ценными, чтобы посылать их в бой. Мы будем удирать, не сделав ни единого выстрела. Мы будем их прятать. Они станут королевами ангаров, все до единого.

— Кто бы ни снарядил эти вооруженные транспорты, — сказал адмирал, — он переписал правила ведения боевых действий в этом секторе. С сегодняшнего дня.

— Мы нейтрализованы, сэр, — согласился Самуэльс.

«13. ТАДЕУШ БЕРТИНГАС: ПРОГУЛКА ПО ЛЕСУ»

Ноги болели, когда Тэд случайно наступал на сучок. После девятичасового бега босиком ступни распухли и покрылись ссадинами и порезами.

Бертингас начал бежать значительно быстрее, когда перестал прятаться. В первые часы путешествия он то и дело прятался в густом кустарнике, или в зарослях рододендронов, или среди густой травы и лежал, пытаясь затаить рвущееся из груди дыхание, и дожидался, пока патруль пройдет мимо. И патруль проходил мимо — колотя по кустам прикладами своих винтовок-пульсаторов и создавая достаточно шума, чтобы вся лесная живность загодя убиралась с его дороги. (Два дня спустя Бертингас все еще не видел достаточно крупных животных, которых можно было бы поймать и съесть.)

Однако как только он получил достаточный простор для движения и определился с общим направлением своего путешествия, Бертингас стал быстро передвигаться вдоль звериных троп. Он все еще покидал их в самых неожиданных местах — когда инстинкт подсказывал ему поступить именно так — и бежал по целине, через кустарник. Голос инстинкта обычно осложнял дело: по звериным тропам было легко бежать, они были хорошо утоптаны, и на них росла молодая трава. Кустарник же состоял сплошь из колючек, во все стороны торчали сучья и ветки, на земле валялись камни с острыми краями.

Ноги у Тэда были тренированные, так как он часто ходил в пешие походы, но изнеженные, привыкнувшие к защите сапог или ботинок. Подошвы сплошь покрылись волдырями уже к концу первого дня. Тэд оставлял за собой кровавые следы на траве и камнях, в порезы глубоко въелась пыль.

Он вскарабкался на дерево, чтобы расположиться среди изогнутых ветвей и провести ночь в сравнительной безопасности, и это добавило крошки черной коры и разводы смолы к уже покрытым толстым слоем грязи ступням.

Надежно устроившись среди ветвей, без ужина и без воды — не считая той горсти, что ему удалось зачерпнуть на бегу из ручья или лужи, — Бертингас устало оперся о ствол дерева.

Голодно, холодно, и все еще хочется пить. И еще. Либо ноги подживут и укрепятся за ночь и утром он сможет все начать сначала, или они отекут так, что он едва сможет ковылять. Тогда преследователи обязательно его найдут.

А такая ли уж это ужасная перспектива?

Да. Эти сволочи играли без правил. Штурм его квартиры — сколько времени прошло? Только два дня? Или три? Тот штурм не был арестом или попыткой похищения. Они намеревались убить его, стереть в порошок и закопать остатки.

Возможно, завтра или послезавтра некоторые пешие следопыты в этих лесах могут оказаться друзьями. Поисковики с базы, которые ищут его по всей линии полета, которую Фиркин, несомненно, сможет правильно проложить по карте. Если только Пэтти и Море удалось спастись.

Однако не имея ПИРа, чтобы анализировать поступающие сигналы и давать на них ответ, Бертингас должен положиться на инстинкт и раствориться среди растений. Менять направление под прямым углом, скользить между кустов, подобно призраку. Не показывать свою светлую кожу или бледное лицо, хорошо заметные среди зелени.

Если ноги его подведут и он будет не способен передвигаться день или два, то сможет ли он отсидеться на дереве?

38
{"b":"7427","o":1}