Именно благодаря знанию флоры и фауны этих мест девушка надеялась найти своих жертв: твари селились крупными колониями рядом с редко встречавшимися подземными озерами и реками, чтобы иметь доступ к воде, а из-за влажности в этих местах и рядом с ними всегда разрастались мхи, лишайники и грибы. Лантея решила блуждать по тоннелям до тех пор, пока не найдет крупное месторождение светящейся флоры или грибниц, которые могли вывести ее к логову ингур.

Лантея аккуратно и тихо шла вперед, постоянно прислушиваясь и сворачивая в любые ответвления, особенно если видела в них свет грибов или мха. Короткими перебежками она двигалась около часа, пока неожиданно не услышала за своей спиной, в уже пройденных тоннелях, отдаленные приглушенные шумы, которые достаточно быстро стихли. Девушка замерла и нахмурилась: она была уверена в том, что не оставляла позади ни одной непроверенной пещеры или тупика.

«Неужели твари так быстро прорыли норы, почуяв запах добычи?» — промелькнула тревожная мысль в голове Лантеи. Если это действительно было так, то теперь ингуры могли целенаправленно пойти по свежему следу.

Хетай-ра постояла в раздумьях несколько минут, а после все же решила проверить свою догадку, чтобы быть уверенной в безопасности путей отхода. Она продвинулась еще немного вперед, пока на свою удачу не нашла небольшой закуток с колонией крупных старых грибов, которые давали совсем немного света, но ей этого было достаточно. Девушка обнажила стеклянный нож Манса и распласталась по стене, замерев в ожидании. Примерно двадцать минут она слышала только ровное биение своего сердца в ушах. Лантея уже практически уверилась в том, что шум ей только показался, пока звук неожиданно не повторился. И раздался он гораздо ближе, будто источник двигался в ее направлении.

Наконец, спустя еще почти четверть часа томительного ожидания, обостренное чутье девушки различило едва слышное шуршание совсем близко. Лантея была напряжена, ее тело окаменело, она дышала через раз, плотно вжавшись в каменную поверхность небольшой ниши и слившись с тенями. Охотничий азарт играл в ее крови.

И вот на слабый свет грибов прямо перед лицом дочери матриарха из мрака почти бесшумно выступили две фигуры хетай-ра.

Лантея на секунду растерялась, но уже через мгновение в двух девушках она узнала тех самых стражниц, что провожали ее к тоннелям. Подчиненные Бартелина. Только теперь они держали в руках обнаженное оружие, напряженно прислушиваясь к окружавшей их тишине, а доспехи были сняты — видимо, чтобы издавать меньше шума при движении. Пока Лантея ошеломленно смотрела на воительниц, они успели ее заметить и, лишая дочь правительницы всяких сомнений, набросились на нее.

— Это она!..

У девушки на долю секунды в голове промелькнула мысль о том, что если ее убьют во время прохождения испытания, то никто никогда так и не узнает, что это была не гибель от клыков случайной ингуры, а спланированное убийство. Вот только кем спланированное?..

Лантея почувствовала, как гнев поднимается в ее груди.

Она заблокировала ножом рубящий удар ближайшей к ней женщины, вооруженной одним коротким мечом, и сразу же оттолкнула ее ногой в живот, давая себе пространство для маневров.

— Кто послал вас?!..

Отвечать никто не собирался. Однако вторая хетай-ра с отчаянным криком тотчас же замахнулась, чтобы обрушить на голову своей жертвы могучий удар. Пока Лантея отводила эту атаку, кинжал, зажатый в другой руке стражницы, уже нацелился под ребра девушки. Она успела в последнюю секунду схватить за запястье левую руку воительницы и сразу же нанесла резкий удар ножом, отрубая кисть вместе с оружием. Стражница зашлась в воющем крике, меч упал из ее уцелевшей руки. Она вцепилась в свою культю, но через несколько секунд начал действовать яд, и женщина как подкошенная рухнула вниз.

Лантея, впрочем, не успела насладиться быстрой победой над противницей: отброшенная ранее хетай-ра пришла в себя и сделала низкий выпад, царапая внешнюю сторону бедра девушке, не успевшей отреагировать. Лантея зашипела от боли и отступила назад, насколько позволяло тесное пространство. Воительница тем временем продолжала отчаянно наступать, нанося удар за ударом, целясь уже в голову, пока девушка не упала под силой натиска на одно колено. Клинки сошлись в жестком клинче. Лантея в это мгновение надеялась только на прочность стеклянного ножа, который в любой момент мог не выдержать напора костяного меча. Но подарок Манса оказался на удивление крепким и остался цел.

— Да подохни ты уже, сука! — с отчаянием выкрикнула взмокшая стражница.

В этот миг она совершила роковую для себя ошибку. Уверенная в слабости раненой противницы, обезумевшая от закипавшего в крови адреналина, женщина высоко подняла меч над головой, готовясь нанести последний сокрушительный удар, вложив в него все остатки своей силы. Но Лантея, предчувствуя, что уже не сумеет отбить кинжалом подобную атаку, успела свободной рукой подобрать с пола меч поверженной ранее стражницы, лежавший совсем близко.

Она подставила под решающий удар костяное оружие, отводя в сторону меч противницы, а другой рукой по самую гарду вогнала в живот женщине стеклянный нож Манса. Послышался хлюпающий звук, а после болезненный вздох. Лантея твердо и без каких-либо сомнений провернула оружие в плоти, и стражница со стоном осела на песок. Еще какое-то время она корчилась в болезненной агонии от раны и яда, а потом затихла, вытянувшись на песке.

Девушка тяжело осела на пол и наконец перевела дыхание. Она вся взмокла, а рана на ноге противно болела. Быстро осмотрев порез, Лантея убедилась, что он был не опасен для жизни: не слишком глубокий, да и оружие, которым его нанесли, не имело яда на кромке лезвия.

Без особенной надежды пнув трупы убийц, она запоздало подумала о том, что следовало оставить хоть одну хетай-ра в живых, чтобы подробнее расспросить ее о нанимателе. Хотя, скорее всего, женщины отказались бы с ней говорить, предпочтя смерть, да и все, в принципе, и так было достаточно ясным — мало кому в Бархане подчинялась дворцовая стража.

Все произошедшее привело девушку к выводу, что ее мать решила действовать наверняка: когда не удалось достать Аша, то она захотела избавиться от первопричины всех проблем — родной дочери. А нападение стражниц навело хетай-ра на неутешительную мысль, что со всем этим мог быть связан еще и отец. Хотя, принимая за основу мать как главного подозреваемого, вовлеченность Бартелина была объяснима, ведь он подчинялся ей безоговорочно во всем.

Лантея сжала губы: по возвращении в Бархан ей предстояло плотно заняться этим вопросом, но пока что нужно было выжить в Диких тоннелях. Идти сейчас обратно в полис было равноценно признанию собственного поражения на испытании. Сперва следовало закончить охоту, а уже после вывести матриарха на чистую воду, выявив всех ее подельников.

Поэтому она без какого-либо раскаяния забрала с трупов все вещи, которые удалось найти: изогнутый кинжал, кожаную перевязь с мечом и пояс с метательными стеклянными ножами, полную флягу с водой и даже небольшую склянку, в которой оказалась довольно популярная в Барханах ядовитая смесь «Скорбь», вызывавшая мгновенную остановку сердца. Хетай-ра изучила последнюю с удивлением — ей несказанно повезло, что стражницы не воспользовались ядом. Видимо, женщины надеялись подготовиться к нападению и застать ее врасплох, но добыча сама выследила и устранила своих охотников.

После девушка аккуратно промыла рану тонкой струйкой воды из фляги и перевязала чистым куском чужой рубахи. Боль была ощутимой, но ходьбе не мешала. Тщательно взвесив все «за» и «против», Лантея без намека на брезгливость все-таки забрала отрубленную кисть одной из противниц: это могло пригодиться, чтобы отвлечь или, наоборот, привлечь голодных тварей.

Наконец, кинув последний взгляд на неудавшихся убийц, она продолжила свой путь.

Лантея двигалась быстро, но старалась издавать как можно меньше шума, аккуратно ступая в тканевых сапогах и тщательно проверяя почву под ногами, прежде чем сделать следующий шаг. Периодически она позволяла себе отдохнуть и выпить пару глотков воды, чтобы промочить горло. Ей все труднее становилось определять в полной темноте, сколько прошло часов с того момента, как она оказалась в Диких тоннелях. Когда не было больше слышно, как стражи времени бьют в тамтамы, то минуты растягивались на годы, а единственным мерилом становились жажда и усталость. Внутренние часы хетай-ра уже не казались ей такими эффективными. По ощущениям девушки она шла никак не меньше суток, лишь раз сделав перерыв на короткий сон, а ландшафт практически не изменился: только попадалось все больше пустых пещерок, уводивших в неизвестность ответвлений, редких видов грибов или маленьких кусочков мха.