— Что зависла, целуй! — он пнул Ни в челюсть и взвыл, прыгая на одной ноге: гниль перекинулась на стопу.

— Ты что творишь, гнилушка?! — он попытался пнуть еще, но Ни откатилась и выбежала из пункта, воспользовавшись тем, что детина отодвинулся.

Она потерла челюсть: ударили ощутимо, но без особой силы. Зубы в порядке, но синяк точно будет. Ни вернулась к месту, где работала вчера, и боязливо оглянулась. К счастью, никто не преследовал, видимо, опасаясь тоже заразиться. Страшно! А если снова придет? Может, сказать Иркрину? Ни хотела было тронуть кристалл связи на поясе, но его вчера забрали. Связаться вручную? Или не стоит? Ладно, вроде бы тихо.

Ни обновила ингредиенты в схемах, активировала схемы заклинаний очистки, с усилием перетащила к ним искаженных и открыла конспекты по комплексным заклинаниям. Работы очень много. Возможно, с учетом последних уроков, удастся еще как-то улучшить схемы очистки.

Поначалу было тихо. Ни следила краем глаза, и действительно — ближе к обеду, видимо, подлечив ногу, к ней направился все тот же утренний детина, заметно хромая.

— Гнилушка, снимай одеяния. Тебе не место в общине.

— Такие решения принимает только Глава, — не отрываясь от тетради, возразила Ни.

— Ты обязана слушать старшего. Можешь после попросить Главу пересмотреть мое решение, а сейчас выполняй.

— Никто из адептов не может быть лишен одеяния или иных отличительных знаков общины без решения Главы, — уперто возразила Ни, вцепившись в тетрадь.

— Умная такая, не хочешь по-хорошему?

Он подошел ближе. Ни, скрывая страх, отложила книгу и перехватила посох, защищаясь.

— Не подходи.

— А то что? — насмешливо уточнил тот, приближаясь.

— Собьешь концентрацию и помешаешь очистке.

— А ты работяга, оказывается, — хмыкнул он, подходя почти вплотную.

Ни попыталась использовать сковывание, но детина заблокировал заклинание жестом руки. Ни никогда всерьез не дралась, да еще и с посохом, и немного запаниковала, отступая назад и повторяя сковывание со всей скоростью, на которую была способна. Адепт легко отбивал атаки и подошел ближе, с ноги ударив по руке, сжимающей посох, которым защищалась Ни. Боль ослепила, и будто сквозь подушку донесся глухой хруст. Из глаз хлынули слезы, рука повисла. Ни чуть не выпустила посох из второй руки. Больно!

— Гнилушка, ты бы хоть не сопротивлялась, если драться не умеешь, — адепт схватил ее за сломанную руку и бросил на землю.

Ни закричала. В глазах потемнело от боли, и она потеряла контроль над заклинаниями.

— Давай, извиняйся за то, что сделала с моей ногой! — адепт пнул ее в бок.

Ни сковал ужас. Больно. Страшно. Надо собраться и что-то придумать, но как? «Надо выиграть время». Ни сжалась комочком и заплакала, читая губами Сковывание и пряча энергию в земле. Адепт не заметил, продолжая пинать и что-то говорить. Ни не разбирала слов, только от боли постоянно сбивалась и не могла дочитать заклинание. Вдруг пинки прекратились, и Ни вдохнула спокойно. Удалось, что ли? Ни приоткрыла глаз и увидела повалившегося адепта, замершего в неестественной позе рядом. Она злорадно ухмыльнулась и поспешно наложила укрепляющую печать поверх Сковывания.

Ни сконцентрировалась на лечении Архи, восстанавливая руку. Больно, с ума сойти просто… Лечение действовало медленно, но Ни не сдавалась. Наконец, помогло, и Ни, морщась, пошевелила пальцами. Заживет.

Она покосилась на адепта, все также валявшегося рядом. Один пришел, да еще и расслабился, увидев слабачку. Вот ведь повезло, если бы дрался всерьез… Ни внутренне сжалась, но вдохнула поглубже и, стараясь придать голосу больше уверенности, холодно сказала:

— Я подниму вопрос о превышении полномочий.

Она наклонилась и сняла Сковывание с лица адепта.

— Ах ты… гнилушка, я тебе припомню! — он плюнул в нее.

Ни утерла слюну со щеки и коварно улыбнулась. Нет уж, добренькой с ним она не будет!

— Ты, кажется, жаловался на то, что не смог толком позавтракать?

Ни достала из сумки половинку питательного плода, недоеденного утром, сдвинула повязку и подышала на него. Мякоть начала гнить, покрывшись сверху отвратительным налетом. Показав парню плод и дав понюхать, она зажала ему нос и прислонила фрукт ко рту.

— Я покормлю тебя в качестве извинения, старший. Утром пришлось прерваться…

Под сковыванием, укрепленным печатью, бедняга мог только яростно смотреть на нее. Воздух кончался и ему пришлось приоткрыть рот, принимая мерзкий фрукт. Он хотел плюнуть, но рот был заткнут остатком плода. Пришлось глотать и принимать новую порцию. Его скрутило спазмом, но Ни зажала рот и ему пришлось проглотить собственную гнилую рвоту. Его выворачивало, и он глотал снова и снова. Мерзкая рвота текла уже и через нос.

— Тебе нужно лучше питаться, съешь весь, — со злорадной заботой сказала Ни.

Она кормила его плодом не торопясь, пока тот не съел все. Сдерживая рвоту, адепт прошипел:

— Тебе конец.

— За что? Я накормила тебя тем же, что ем сама. Это же основы — раздели свою пищу с голодным товарищем, тебя родители не учили? — наигранно-удивленно спросила та.

Его снова скрутило рвотным спазмом, но Ни запечатала обратно Сковыванием рот и бедняге пришлось опять проглотить. Он едва дышал через забитый нос. Ни даже стало жалко его, но лишь немного. Эта тварь хотела поселить ее с искаженными и пыталась раздеть силой! Нет уж, спускать нельзя. С животными можно только так.

И все же Иркрин просил ее не доставлять проблем. Надо играть по правилам. Пока это создание старший, нужно решить вопрос и в официальном порядке тоже. К тому же мало ли его потеряют дружки?

Ни потерла руну Кона на посохе, пытаясь связаться с Иркрином. Получилось! Он раскладывал ингредиенты по схеме барьера и отвлекся, кажется, не слишком охотно.

— Старейшина, я столкнулась с превышением полномочий. Ответственный отказался разместить меня в пункте, потребовал немедленно снять и сдать одеяния общины, попытался применить силу после отказа и мешал работе.

— Он еще жив? — с грустной улыбкой уточнил Иркрин.

— Да, я его даже великодушно накормила. Жаловался, что не смог поесть нормально за завтраком.

— Ой, Ни, и не знал, что в тебе столько жестокости! — посмеиваясь, вздохнул Иркрин.

— Я тоже не знала, — подмигнула она.

— Как куратор проекта безопасных зон, назначаю тебя новой ответственной за очистку. Прошу задержать адепта до решения вопроса о наказании, — официальным тоном сказал он.

— Будет исполнено, старейшина, — хихикнула Ни.

Она прервала связь и великодушно усадила адепта, чтобы рвота не стекала через нос. Ни услышала голос Иркрина и увидела его. Настроение улучшилось. Она возобновила очистку, села за стол, заварила чай и вновь открыла книгу. Через какое-то время скованный адепт яростно замычал. Ни нахмурилась, но продолжила чтение. Вскоре до нее донесся неприятный запах: похоже, мерзкий плод сделал свое дело.

— Какой ужас, вроде такой большой, а ходишь в штаны, — покачала головой Ни и сняла сковывание с его ног. — Отойди от меня, воняет ужасно.

Адепт побагровел, но перечить не решился и отошел. Ни снова сковала его и вернулась к чтению. К вечеру пришло официальное решение на все том же сероватом бланке общины Кона о назначении ассистента старейшины Эники старшей в зоне Изоляции и требование отправить виновного в убежище для решения вопроса о наказании. Ни сняла сковывание с ног бедняги и доверила проводить неженкам, принесшим бумаги, брезгливо морщившихся от запаха.

Ни криво ухмыльнулась им вслед. «Ишь бумагоносцы! Ничего, переживете. У меня таких обделавшихся целая зона Изоляции!»

========== 20. Деньги — это кристаллы ==========

Из проекции кристалла связи хмурилось бледное лицо Главы, пересеченное нервными морщинами. Бархатный голос похрипывал и больше не скрывал усталости, несмотря на мягкие вкрадчивые интонации.

— Старейшина, нужно ускориться с барьером. Гниль расползается. Очищение и так стоит дорого, а сейчас друиды заломили совершенно безумные цены.