Они молча доели и вышли. Дверь мучительно скрипнула и хлопнула. Ми зажмурилась и дернула ухом, молясь, чтобы этот барак не развалился. Они все так же молча шли мимо потрепанных бурых избушек с рыжей черепицей. В основном дома выглядели ненамного лучше того, где была их комната, и Ми порадовалась, что взяла мощный волшебный огонь с собой. Веры в то, что найдет его дома, когда вернется, если оставит внутри, совершенно не было.

У ворот убежища постепенно собирались служители в охряном. Шумные. В голове просыпались отголоски боли, еще и руну под обручем саднило. Ми дернула ухом и накинула капюшон плаща. Стало немного тише. Не прошло много времени, как собрались оставшиеся, и Гай, не говоря ни слова, повел вперед. Даже по безопасным тропам междумирья дорога в убежище общины Эйрола оказалась ужасно запутанной. Ми тихо вздохнула. Тут сам Ист ногу сломит, как это запомнить?

И Гай непривычно грустный. Даже среди гнили веселился, а тут что-то тихий.

Позади потянули за рукав плаща.

— Эй, сестренка! Расскажи, как с Гаем познакомилась?

Ми смотрела на щербатую девицу и не знала, что ответить. Что они просто несколько недель исследовали прорыв? Или что встретились на пару дней и переспали? Ну да, а потом он пропал и вчера вернулся, вытащив ее посреди ужина из дома и сделав предложение. Сказать такое язык не поворачивался. Видимо, потеряв терпение, девица бесцеремонно повисла на Гае сзади.

— Старейшина Гай, как ты завоевал Ми?

Тот повеселел, и, приобняв жену, громко заявил:

— Я пришел в ее лес, и она меня укротила, не оставив выбора!

Раздался одобрительный гул. У Ми челюсть повело. «А что, так можно было?!» Адепты Эйрола действительно… своеобразны.

Комментарий к 15. Решим это по пути

Гай и Ми https://vk.cc/bZ9a7W от Марины Ветер (https://vk.com/kaze_dono, группа https://vk.com/club60129757, инстаграм https://www.instagram.com/marina_veter_art)

========== 16. Что еще нужно для счастья? ==========

Ни хмурилась, надвинув капюшон, и молчала. Сегодня сил не могло придать даже зелье. Оно прокатилось, обжигая нутро перцем, и оставило мерзкий привкус во рту. Смыть его чаем не получалось. Бессонная ночь отдавалась болью в голове и теле, умножала слабость и раздражение. Иркрин как ни в чем не бывало завтракал рядом, покашливая. Он одной рукой держал лепешку, другой что-то рисовал на карте.

Ни очень хотелось вырвать у него еду, листок и дать по лбу. Сколько уже можно? Нужно поскорее закончить работу и попробовать поспать. И вообще, зачем ее тащит? Неужели не видит, что она ничего не может есть? Неужели думает — ее силы бесконечны?

Страшно…

Здесь за барьером безопасно. Правда, Ист может прийти, но что он ей сделает? А в мире прорывы случаются, секта из тени пакостит, мало ли что еще?

Потряхивало от кошмаров и явственного осознания того, как можно легко обойти правило о невмешательстве. Оно распространялось только на смертных, а Лов-лич вчера живым точно не выглядел. Ее тоже убьют? Хотелось остаться дома, но одной еще страшнее.

Ни отогнала грустные мысли и призвала себя держаться. Никто, кроме Учителя и нее самой, не сможет проследить, чтобы барьер начертили нормально — они вчера видели те еще «шедевры». Адептов рядом будет много, и Иркрин поможет, секта не решится напасть.

Некстати вспомнилось, что сектанты натворили в землях Эрва, где тоже было много служителей. Наверное, больше, чем в одной из групп начертателей барьера? Ни тряхнула головой, и из волос выпала шпилька. Точно, зачем она ее надела? Хотя чем тогда заколоть? Ай, какая разница! Это всего лишь украшение!

Она сняла капюшон, пересобрала волосы в узел и вздохнула. Что сегодня с ней такое? Все ведь как обычно. Нужно постараться помочь Иркрину. Чем скорее разберутся с заданием, тем раньше продолжат искать способ наконец-то избавить ее от дыхания Иста.

К счастью, Иркрин вскоре допил чай, свернул карту и тяжело поднялся. Они вышли в холл, и он, не глядя на Ни, укутался в плащ, зашнуровал сапоги и взял посох. Ей стало обидно. Так плохо, мог бы немного подбодрить! Или улыбнуться хотя бы. Но когда он так делал? Чего она ждет?

Ни натянула ботинки. Резануло воспоминанием, как Иркрин предложил поискать обувь в шкафах бывших членов его семьи. Почему-то сегодня от этой ерунды стало еще горше. Ботинки красивые, да. Качественные очень, удобные, явно дорогие. Казалось бы, какая разница, что чьи-то? Они все равно больше не нужны прошлой владелице.

Но дело в другом. Иркрин оставался равнодушным даже к настолько важным для юной девушки проблемам, как внешний вид. Было ли у нее хоть что-то свое, кроме формы общины? Бесконечные «поищи в доме», «возьми в библиотеке», «в саду»… Никакого внимания. Даже все разговоры сводятся только к учебе и работе. Хочется поддержки хоть немного. Хотя бы сейчас, когда так страшно!

Ни сжала кулаки и хотела было схватиться за рукав любимого, но сероватая гнилая дымка, вившаяся по кисти, напомнила не делать этого. Ну что за утро! Ни с досадой вцепилась в собственный посох до проявления золотистого защитного узора.

На туманной дороге показались истертые ступени. Ни почти решилась спуститься, но лестница дрогнула и едва не ушла из-под ног. Они отошли. Теперь стало заметно, что выход в мир рябит и подрагивает.

— Повредился прорывом, что ли? Ладно, сообщим и пойдем через другой, — удивился Иркрин.

Они обошли еще несколько выходов, прежде чем все-таки нашли безопасный и с облегчением спустились в мир. Похоже, прорыв действительно был серьезный. Эрвилессин встретил их посеревшей травой и склизкими стволами искаженных деревьев. Грязный туман густым облаком собирался вдалеке. По карте прорыв далеко, неужели настолько большой, что даже здесь достала гниль?

Ни померещилось, что за стволом дерева мелькнул серебристый сектантский плащ, и она вцепилась-таки в рукав Иркрина. Ткань вроде бы не гнила. А вот владелец рукава даже не повернулся! Ей страшно, а ему все равно? Она вздохнула. Да что это такое? Будто не знает, что он не читает мысли. Иркрин заботится о ней, как умеет, бережет от опасностей, любит очень. Если он не боится, то и ей не стоит. Наверное.

— Учитель, почему мы начали работать не сразу, а только сегодня? — дрожащим голосом спросила Ни, оглядываясь вокруг.

— Пополнили бы ряды искаженных, если бы начали до прорыва. Дело небыстрое… — Иркрин закашлялся и поправил защитную повязку.

— Ряды искаженных?

— Не все успели отселиться.

— Много их? — тихо спросила Ни.

— Пока не подсчитали. Думаю, намного больше, чем в прошлый раз — смотри, как далеко гниль достала. Почти над опорой мира идем, а все сама видишь какое вокруг.

— А почему молчали о твоей теории раньше?

— Ни, мы занимаемся исследованиями в общине. Остальное нас не касается. Не задавай таких вопросов вне дома, у Главы повсюду уши, — тихо попросил Иркрин.

— Но здесь никого нет! Неужели так лучше? — возмутилась Ни.

Он взял ее за плечи и заглянул в глаза.

— Ни, ты многого не знаешь о мире. Когда чужое поведение кому-то невыгодно, случаются страшные вещи. Намного хуже прорыва. Моей семьи не стало, потому что мы были неудобны тем, кто имел больше власти. Я не хочу, чтобы кто-то счел неудобной тебя. Будь тихой ассистенткой, и мы проведем вместе замечательную жизнь вдали от тревог.

— Но искаженные… — Ни заглянула в его глаза и нашла там только усталость и тоску.

— Мы очистим их. Прошу тебя, не задавай лишних вопросов вне дома. Это опасно.

Ни опустила взгляд.

— Ты раньше никогда так себя не вел.

— Ни, было непросто замять вчерашнее. Нам надо показать, что ты полноценный ассистент, который трудится на всеобщее благо и не создает проблем.

Ни вздохнула и кивнула. На душе стало совсем мерзко. Разве не долг общины — защитить своего служителя от секты? Разве она в чем-то виновата? Почему ее могут счесть «неудобной»? Как информация о прорыве может быть запретной? Кому она мешает? Так несправедливо!

Карн прав. Общины все знали, но ничего не сделали. Нет, это не значит, что со спокойной совестью можно устраивать прорыв, но почему все-таки не предупредили никого? Если община не подумала о тех, кто исказился, то защитит ли ее от секты? Ни поежилась.