— Вы выглядите довольно бодрым, — лукавая улыбка проскользнула на губах начальницы.

— А вам я врать не стану, — Гарп скрестил на груди руки, давая понять о своём нетерпении.

— Ох, какой вы…прямолинейный, — девушка поправила свои волосы цвета серебра. — Ничего от деда Мугивары я и не ожидала. Полагаю вам не терпится увидеть своего внучка? Госпожа уже ждёт вас вместе с ним внизу.

— Верховная тоже здесь?

— Да. Госпожа пожелала присутствовать при вашей встрече. Прошу за мной.

На первом уровне тюрьмы было на удивление тихо. Ни единого звука или стона. Лишь крики чаек, да шум прибоя разносились повсюду. Гарпу это не нравилось. Обычно в таких местах слышны хрипы заключенных, а здесь, словно на кладбище. Хотя это был только первый уровень. Возможно на остальных такой благодатной тишины не наблюдается. Гарп слегка нахмурился. Он не знал ни структуры, ни обычаев этого места. Как устроены этажи? Какие виды наказаний применяют к заключённым? На всех ли уровнях их истязают? Или особо опасных предпочитают не трогать, как на шестом уровне Импел Даун? Все эти вопросы возникали в голове старика не на пустом месте. Его внук — пират, преступник. С ним должны обращаться не менее «ласково», чем с остальными ребятами здесь. Это и беспокоило дозорного. Пусть Луффи и пират, но он всё ещё его внук. Мужчина не мог исправить ситуацию или как-то помочь. У него прежде всего должен стоять на первом месте долг дозорного. Они с внуком выбрали разные пути. Поздно что-либо предпринимать. Как бы не казалось всё происходящее большой несправедливостью, нужно было твёрдо оставаться на месте. Нельзя позволять чувствам брать над ним верх.

Лифт по мнению Гарпу спускался слишком быстро. В голове прокручивались все те слова, которые он хотел произнести при встрече с внуком. И про то, какой Луффи юный оболтус, и какой безрассудный идиот, позволив себя схватить, и какой глупый, раз не послушал когда-то деда и не стал дозорным. Старик злился. Кулаки то сжимались, то разжимались, демонстрируя вздутые вены. Как хотелось дать «кулаком любви» по затылку этого мальчишки.

Начальница тюрьмы, мисс Рин, украдкой поглядывала на мужчину, ухмыляясь его поведению. Видно, что он волнуется за внука. Вон, как желваками заиграл. Хочется спасти родного человека, а невозможно. Да и нельзя. Попрут из Дозора прямо под трибунал. Не в первый раз он сталкивается с такой ситуацией, как скорая казнь близкого. Но сможет ли старик пережить на этот раз смерть родного мальчика? Мисс Рин усмехнулась своим мыслям. Госпожа иногда любит шутить жестоко. Прибыв на последний уровень, мисс Рин молча указала куда идти, дав в руки лампу.

— Я буду ждать вас здесь, когда закончите.

Гарп хмуро взглянул на тёмный коридор. Холод и сырость пропитали собой этот этаж, заставляя по-теплее запахиваться в собственную накидку. Лампа ярко освещала путь. Здесь было ещё тише, чем наверху. На этом этаже не было ни одного заключённого. Камеры были пусты, решетчатые двери открыты нараспашку. Ветер противно завывал, проникая во все щели и углы. Капли воды громко падали с потолка на каменные плиты. Одиночество. Вот главное испытание для того человека, которого посадят сюда. По крайней мере, здесь уже пребывал один несчастный.

Недолго шёл Гарп. Камеру, в которой сидел Луффи, он нашёл моментально. Как и ту, кто была ответственна за все недавние беды в жизни пирата. Ниса стояла возле решётки, безразлично смотря в стену. Длинные пальцы накручивали на себя локоны. Каблук мерно постукивал по полу в такт каплям воды. Луффи находился недалеко. Он сидел в позе лотоса, почти не двигаясь. Лицо было измазано в засохшей грязи и крови, которые остались с битвы. Мальчишка и раньше был худым, а сейчас вообще выглядел, как скелет. Его кормили, конечно, но не больше, чем остальных узников. Пират привык есть много. Желудок сводило от дикого голода. Хотелось гораздо больше той маленькой порции, которую давали на завтрак и ужин. Он съедал всё. К удивлению Нисы, он даже не жаловался на недостаток еды. Мальчишка молча брал тарелку, опрокидывая содержимое в себя. Ни разу не выразил недовольства. Даже в лице ни капли не менялся. Ниса усмехалась, глядя на стойкого парня.

Когда в поле зрения возник Гарп, Верховная оживилась. Скрестив за спиной руки, она улыбнулась уголками губ. В жёлтых глазах возник нехороший блеск. Но мужчина не обратил на это внимания. Он встал около решётки, ожидая разрешения. Ниса коротко кивнула, отходя на небольшое расстояние от двух родственников. Ох уж, эти тёплые семейные отношения.

Гарп сел возле решётки в той же позе, что и внук.

— Ну, здравствуй, Луффи.

— Дед? — Луффи немного удивился, поддавшись чуть вперёд. — Что ты здесь делаешь?

— Думал, я не навещу тебя? Глупый мальчишка. Совсем с головой не дружишь.

— Ну, что ты сразу обзываешься?

— А как иначе? Говорил я тебе и Эйсу стать дозорными. Были бы сейчас на службе в каком-нибудь подразделении.

— Я всегда говорил, что хотел стать пиратом. Но ты не слушал.

— Конечно, кто бы тебя слушал? Если бы ты не пререкался, был бы свободным.

— Нет, такая свобода мне даром не нужна.

— И чем тебе не нравится жизнь обычного дозорного?

— Мне слишком дороги воды Гранд Лайн, его ветра, воздух. Я обожаю приключения. Океан такой огромный. В нём столько всего интересного. Неизвестные острова, разные люди, звери. Мне нужна эта свобода. Не хочу скакать перед кем-то. Быть дозорным скучно.

— Ты мог бы иметь всё это…

— Нет. Я бы сидел всегда на привязи.

— А сейчас?! Посмотри на себя: осунувшийся, грязный, закованный в цепи. Это по-твоему лучше?! Сидеть и ждать своей казни?! Луффи, оглянись! Твоя свобода обернулась заключением! Разве всё это того стоило? Стоило стать пиратом, чтобы потом умереть?!

— Ты тоже самое говорил Эйсу?! — закричал Луффи, с вызовом глядя на дедушку. Мужчина затрясся от гнева, но ничего не сказал. Он ожесточённо сжимал прутья решётки, опустив на грудь голову. Твою мать, он не хотел так говорить с внуком, возможно, в последний раз. Старик думал немного пожурить его, а не ругать на чём свет стоит. Луффи не нужна вся эта словесная перепалка с родным дедом. Но по другому не получалось.

— Дед, я ни о чём не жалею.

— Зато я — да. Не смог вдолбить в твою голову простых истин. Нужно было тебя с собой брать, а не оставлять дома.

— Да ты меня постоянно бил!

— «Кулак Любви» на тебе не сработал, хе. Что же за семья у нас такая?

— Отличная у нас семья.

— Ага, один — революционер, второй — пират. Почему у меня не получилось вырастить из вас нормальных людей?

— Было бы очень скучно тогда, ши-ши-ши…

— Ну, какой же ты ребёнок, — Гарп покачал головой. — Продолжаешь смеяться. Луффи, тебе грозит смертная казнь. Ты понимаешь?

— Ничего страшного. Мои накама меня обязательно выручат. Вот увидишь.

— Глупый мальчишка, — раздался глухой удар кулака по голове. Луффи обиженно застонал, глядя на сердитого дедушку. — Веришь в такое.

— Сам глупый! Мои накама придут!

— Да, верно. Придут. Но успеют ли они вытащить твой бесстыжий зад отсюда? А?

— Конечно!

— Только и делаешь, что храбришься.

— А ты…ты…ты только и умеешь, что бить!

— Потому что я всё ещё твой дед. Это моя обязанность — воспитывать и вразумлять.

Гарп смотрел на своего внука с ноткой возмущения и негодования. Этот маленький идиот влип в такие неприятности. Ему жить осталось считанные дни. Неужели он совсем этого не понимает? Нет, понимает. Луффи сообразительный. Просто его вера в накама сильнее страха перед смертью. Он абсолютно уверен в том, что волшебным образом спасётся. Что команда не бросит своего капитана на произвол. Он не может допустить даже мысли о провале. Луффи продолжает верить в лучшее до конца. Вон, смотрит на него с твёрдой уверенностью. Нос к верху задирает. Гарп со злобой стукнул кулаком по решётке. Раздался громкий лязг металла. С потолка упало ещё больше капель обдавая влагой лицо. Мужчина чувствовал нарастающий гнев. Хотелось всё бросить, развернуться и уйти. Его бесило и отношение Луффи к своей жизни, и собственное бессилие, и грёбанная обстановка. Хреновый из него, конечно, дед получился. Но ничего не исправить. Какой есть. Правильно, что Луффи его недолюбливает. Наверное, Гарп просто не умеет правильно любить. Иначе бы…