Юноша с удивлением на нее уставился.

— Разве не видишь? То, чего ты так боишься с приездом в Глипет, происходит прямо сейчас в Эльваноре! Только теперь вместо жестокой матери стоит Биара, распоряжающаяся всем, что ты делаешь. Неужели настолько боишься вернуться под опеку одного тирана, что даже не замечаешь, как оказалась в железной хватке другого?

Никс стыдливо потупилась. В словах Малшора была правда, которой она в упор не могла разглядеть... или не хотела. Стыд, да и только. Обдумав сказанное, девушка отозвалась:

— Похоже, ты кругом прав. Следует взглянуть в глаза истине: мое текущее положение мало чем отличается от жизни в Глипете. Как же наивно было полагать, будто в Эльваноре все станет иначе… — Не стоит унывать, — ободрительно произнес Малшор. — Помни, что это все еще твоя жизнь, и ты вправе решать, что с ней делать. Взгляни со стороны и подумай, как поступить дальше, чтобы прийти туда, куда сама пожелаешь. Находишь отклик? — Пожалуй, — буркнула Никс, повторно уткнувшись в колени. — И что, каков будет твой первый шаг в новой, осознанной и свободной ото всех жизни? — с улыбкой спросил он, откинувшись на шершавый ствол пальмы. — Первый шаг? Дай-ка подумать… — она сосредоточенно принялась рисовать пальцем вдоль песка. — Пожалуй, самым верным будет распрощаться с Биарой. Сказать, что не хочу ей помогать и участвовать во всех тех интригах, что она ведет. На это потребуется много решимости, но думаю, что сумею ее в себе найти. — И то верно, — беззаботно отозвался Малшор. — А после? — Вероятно, попытаюсь отыскать работу в Эльваноре — какую угодно. Если не удастся, постараюсь рассмотреть варианты с проживанием в любом другом городе, кроме Глипета. Все же, после «Обелиска» у меня соберется более внушительное портфолио, нежели до него. — Никс говорила все с большим энтузиазмом: — Возможно, даже уезжать не придется, и меня возьмет к себе одно из издательств Эльванора! Хотя… — и тут она резко поникла, — не уверена, что Биара позволит так просто уйти. Пожалуй, я звучу слишком наивно. Не уверена даже, сумею ли выстоять против нее. Нет сомнений в том, что узнав о моих намерениях, она потянет за новые струны, откопав мои страхи и слабости, после чего уверенно сыграет на них и оставит подле себя, на этот раз связав покрепче… — Никс хмыкнула. — Кто-кто, а Биара сумеет подобрать нужный рычаг давления: с моим прошлым это не составит большого труда… — Ты вот говоришь про свое прошлое, — задумчиво прервал Малшор, — и в то же время, способна проникать в воспоминания других.

Она растеряно уставилась на юношу, не понимая, к чему он ведет.

— Пыталась ли ты хоть раз проникнуть в собственный мир воспоминаний? Взглянуть на него так, как смотришь на прошлое других? — Откровенно говоря… нет, даже в мыслях не было. — Раз считаешь, что в нем таится главное оружие против тебя, отчего бы не взглянуть на все еще раз? Более… окрепшей и повзрослевшей? Возможно, если ты сумеешь принять его, никакие ухищрения Биары не будут тебе страшны.

Никс глядела на Малшора так, будто впервые увидела. Каким образом он мог настолько просто говорить о вещах, что звучали для нее как самое настоящее откровение?

— Я никогда не думала об этом, но мне кажется, ты снова прав… — наконец ответила она. — Однако не уверена, получится ли у меня. — А ты попробуй. Вначале попытайся, а уж потом будешь ломать голову над тем, почему не вышло.

Никс хотела что-то сказать, но так этого и не сделала. Задумчиво взглянув перед собой, она с удивлением обнаружила, что над пустыней медленно расползается вечер, баюкая неугомонный ветер и окрашивая пески в нежные розовые тона. Мир вокруг услужливо поделился с ней своим умиротворением.

Глубоко вдохнув, девушка опустила взгляд на руки. Как Малшор сказал? Попасть в мир собственных воспоминаний?.. Сумеет ли она? Никс не была уверена. Впрочем, его слова звучали мудро: вначале попытайся, а потом думай, отчего не получилось.

Сердце пропустило несколько ударов. Она закрыла глаза, прислушиваясь к себе.

— Если что, я буду рядом, — тихо произнес Малшор.

Его слова придали такой уверенности, на которую она и не рассчитывала. Решительно наморщив лоб, Никс крепко схватилась левой рукой за правое запястье. Поначалу ничего не происходило…

Потом ее поглотил песок.

====== Демон пустыни ======

Комментарий к Демон пустыни Музыкальное сопровождение: https://www.youtube.com/watch?v=-4D2i9WEyWg

Поначалу казалось, что она все еще находится в пустыне. Песок был повсюду: под ногами, над головой — куда не взгляни. Где-то он переливался золотым, где-то розовым или серым. Ушей настигал шепот сотен тысяч песчинок, их шелест баюкал и умиротворял.

Никс растерялась. Кругом было море пустыни. Его волны, подгоняемые ветром, набегали одна на другую, собираясь в самые невообразимые фигуры. Вначале показалось, что она видит корабль. Холмы из песка расступились, обнажая под собой перевернутое судно, но как только Никс решила сделать несколько шагов ему навстречу, оно рассыпалось крохотными песчинками, которые пустыня тут же поглотила.

Подняв глаза ввысь, девушка окончательно убедилась, что более не находится в привычном мире: небеса отсутствовали. Вместо них над головой проплывали завихрения рыжего, желтого и серебристого песка. Море вокруг нее вздрогнуло. Когда Никс обратила к нему взор, меж волн на краткий миг промелькнули очертания толстых якорных цепей, сковывающих пустыню. Как и в прошлый раз, стоило сделать шаг к ним навстречу, как образ тут же исчез, превращаясь обратно в песок.

Устав от бездействия, Никс решила просто идти вперед — куда глаза глядят. Без ориентира, без конечной цели. Идти и приглядываться к тому, что показывает окружающий мир. Несколько раз она видела образы кораблей, безликих женщин, цепей, странных сооружений и химер, но едва подходила ближе, как все они таяли на глазах, поглощенные вездесущей пустыней.

Со временем Никс подметила, что сколько бы она ни шла, ни усталости, ни жары, ни изнеможения не чувствует. Следом поняла, что прогулка не только не утомляет, но даже наоборот: придает сил и дарит умиротворение. Пустыня принимала ее как часть себя, предлагая свою силу и защиту. Никс улыбнулась этой мысли, и, в подтверждение, нескончаемые пески завихрились, танцуя для нее.

Времени здесь не существовало, и девушка не могла определить, как долго бредет вдоль дивного мира. В какой-то момент ей показалось, что образы якорных цепей стали встречаться чаще, но то было всего лишь предположение.

Наконец перед Никс возник образ, походящий на прямоугольную коробку. В ней не было ничего примечательного, и девушка вовсе бы не обратила внимания, если бы у той вдруг не возник проход, зазывающий к себе. Недолго думая, она устремилась к нему, загадывая, что увидит внутри.

Противоречие

Никс оказалась в комнате. Как и прежде, все здесь состояло из множества песчинок, переливающихся от теплых желтых до холодных серых тонов. В их очертаниях легко угадывался небольшой стол и стул, кровать, а неподалеку ящик с игрушками. Возле него лежала плюшевая птица. Кажется, ее звали «Синца»? По задумке должна была быть «Синица», но в детстве Никс плохо выговаривала некоторые буквы. Девушка вздохнула, поняв, куда именно ее завлекла пустыня.

Что ж, так тому и быть…

Крохотный силуэт удалось заметить не сразу. Он сидел неподалеку от кровати, пытаясь укрыться за ней от окружающего мира. Изредка фигурка покачивалась, меняя форму, но узнать в ней маленькую девочку не составило труда. Она сидела, поджав колени к подбородку, тихо всхлипывая. Тяжело вздохнув, Никс опустилась рядом. На размытом лице угадывался след от пощечины: песок был самую малость багровым. Если она все помнила правильно, это был первый раз, когда Тарин подняла на нее руку… Первый, который Никс запомнила.

Девушка нетерпеливо окинула взглядом комнату: ничего не менялось, лишь приглушенные всхлипы ее младшего двойника разбавляли звенящую тишину и редкий шорох песчинок. По какой-то причине не хотелось слишком пристально разглядывать девочку под боком. Все в Никс желало отстраниться от нее, выстроить преграду и отвернуться — только бы не видеть несчастное существо. Она хотела забыть эти мгновения, стереть из памяти и выжечь эмоции, что они вызывали.