«Я уже ненавижу это место» — уныло подумала Никс, остановившись у стола Сибио. Его вновь не было на месте, и она не знала, рада этому или нет. Что бы сейчас не помешало, так это одолжить частичку его непоколебимой уверенности. С другой стороны, отсутствие Паука подарило несколько спокойных мгновений для того, чтобы собраться с мыслями и подготовиться к предстоящей встрече.

Сверху раздалась тяжелая поступь. Из кабинета спустился невысокий мужчина в длинном плаще. Разглядеть его лицо было невозможно из-за низко надвинутой шляпы и шарфа, обмотанного едва ли не до самого носа. На долю мгновения он пересекся с Никс взглядом столь мимолетным, что даже цвета глаз не удалось разобрать. Единственное, что она смогла понять: кожа незнакомца была очень бледной, а еще он показался ей смутно знакомым.

Не сбавляя шага, мужчина разминулся с Никс, устремившись вдоль коридоров издания. Растерянно проводив его взглядом, она собрала решимость в кулак и ступила на лестницу, откуда мгновением ранее спустился незнакомец.

Дверь в кабинет впервые была не заперта.

Когда она вошла, Биара задумчиво рассматривала прибитые к стене полки, прикидывая, куда пристроить очередной фолиант в кожаном переплете. Заслышав шаги, главная редакторка обернулась.

— Ты здесь… Хорошо. Закрой дверь и следуй за мной.

Ничего не ответив, Никс выполнила указание, проследовав во вторую половину кабинета, полную загадочных карт, звериных рогов и прочих вещиц. В очередной раз осмотрев все это богатство, девушка впервые задалась резонным вопросом: нужны ли Биаре все эти предметы на самом деле, или же она собирает их в качестве трофеев?

— Ты хочешь воспользоваться моими способностями? — устало уточнила Никс, без приглашения опустившись на стул.

Лорафим не обратила на нее внимания. Она задумчиво подошла к мансардному окну, уставившись наружу и что-то обдумывая. Не знай Никс ее лучше, то решила бы, что она чувствует себя неуверенно.

— Прежде я бы хотела задать несколько вопросов, — промолвила девушка, рассматривая бирюзовый ветвистый рог, на котором покачивался крохотный сапфировый амулет. — Ты сказала, что пригласила меня в Эльванор для того, чтобы защитить от Аалналор, но одного я понять не могу: как ты могла знать о том, что во мне есть способность видеть прошлое других людей? Остальных антимагов ты находила лишь после того, как они проявляли свои силы. Откуда же тогда прознала обо мне?

Отвернувшись от окна и рассеяно облокотившись о подоконник, Биара взглянула на Никс. Было очевидно, что мыслями она блуждает в ином месте.

— Твоя мать, — наконец произнесла Лорафим. — Некоторое время назад я проверяла всех выходцев Эльванора в поисках антимагов, и она оказалась среди тех, чья семья была родом из этого города. Тень отыскал ее и смог узнать то, что она скрывала от мира: способность чувствовать эмоции других, а в редких случаях видеть отрывки из их воспоминаний. Ее силы были слабы и, откровенно говоря, недоразвиты. Узнав о том, что у нее есть дочь, я решила рискнуть, и не прогадала. Приглашая тебя в Эльванор, я не была до конца уверена, что ты унаследовала дар своей матери, но, как видишь, на сей раз Судьба оказалась ко мне благосклонна. В Эльваноре твои силы раскрылись, а талант оказался весьма перспективным — для меня, в любом случае.

Никс смотрела перед собой, не слушая последних слов Биары.

— Получается, мать знала о моих чувствах?.. — Вероятней всего.

В душе разверзлась пропасть. Одно дело терпеть побои и полный контроль над своей жизнью, но совсем другое — знать, что человек совершал это осознанно, быть может, даже намеренно. Мать продолжала все это, зная о том, как чувствует себя ее дочь? В голове не укладывалось.

— Зачем я тебе нужна?.. — глухо спросила девушка, желая как можно скорей покинуть это отвратительное место. — Воспоминания, — просто сказала Биара. — Однажды я утратила свое прошлое, а вслед за ним и целую жизнь. Сколько бы я не пыталась, мне не удалось самостоятельно добраться до них, но я знаю, что воспоминания не исчезли. Они всегда есть во мне, где-то глубоко в сознании. Это похоже на нечто, что кажется знакомым, но вспомнить его ты не в силах. Как бы я не пыталась, вернуть воспоминания не удается — они постоянно от меня ускользают. Но раз ты способна пробраться в память других, значит, сумеешь увидеть и то, что скрыто от меня самой.

Никс безучастно протянула руку к Биаре, однако та отстранилась.

— Вначале попытайся на кошке, — проронила она, кивнув на подскочившую к столу Борзую. — Хочешь испытать меня на своем питомце? — едко вопросила Никс, на миг позабыв, с кем разговаривает. — О нет, я уверена в твоих навыках — опыт с Сибио и Лишер был достаточно убедителен. Борзая не питомец, а скорее напарник, которому была обещана моя помощь. Своих обязательств я стараюсь придерживаться — в особенности тех, что были даны друзьям. — Как благородно.

Биара не обратила внимания на выпад, лишь мельком взглянув на нее с несколько большим интересом, чем обычно. Никс этого не заметила, потому как сосредоточенно уставилась на морду крупной кошки, что сидела перед ней, гипнотизируя проницательным янтарным взглядом. Только теперь она поняла, что зверь был несколько крупней остальных кошек. Бурая шерсть топорщилась во все стороны, хвост нетерпеливо подрагивал.

— Что я должна увидеть? У Сибио и Лишер отображались воспоминания, о которых они сами, вероятней всего, думали. Не могу знать, как получится… на этот раз. — Как и я, Борзая не помнит своего прошлого, словно кто-то скрыл его от нее. Если тебе удастся отыскать то, что было сокрыто, вероятно, сможешь повторить то же самое для меня.

Кошка сердито обернулась к Лорафим.

— Я уже сказала, что это не испытание! — раздраженно отозвалась та, обращаясь ни то к Борзой, ни то к Никс, хотя глаза ее смотрели только на зверя.

«Она с ней разговаривает?» — глупо спросила себя девушка, не до конца понимая, кому была адресована фраза. Впрочем, особо заморачиваться не было смысла.

Сделав глубокий вдох, Никс осторожно прикоснулась к холке кошки, не будучи до конца уверенной в том, что делает. Борзая прикрыла глаза, открыв перед ней то, что было сокрыто в глубине ее сознания.

Как и прежде, этот мир оказался непохож на то, что ей доводилось видеть раньше. Здесь преобладали оттенки сезона Палых Листьев, а тени были сложены из множества мелких листьев, шишек и сосновых игл, будто земля в лесу. Никс огляделась, выжидая, когда тени приобретут очертания воспоминаний.

Все вытянулось, коричневые лоскутки сложились в толстые стволы деревьев и тонкие ветки кустов, отображая дремучий лес. Мимо нее пронесся хрупкий женский силуэт, вздымая россыпь листьев. Недолго думая, Никс устремилась за ней, на ходу отметив, что в этом мире физические усилия совершенно не утомляют.

Нагнать беглянку оказалось непросто, и вскоре она сумела понять, отчего: ту подгонял страх. Животный страх, присущий всем, кто чувствует за спиной дыхание смерти. Девушка не замедлялась, став бежать еще скорей. На краткий миг Никс смогла различить во вздрагивающем силуэте россыпь длинных рыжих волос и деревянную маску на голове.

Ровная земля кончилась, когда обе выбежали к склону. Перед Никс предстали бурые очертания острых гор, укрытых мохнатой шапкой древ. По крайней мере, именно так она рассудила, основываясь на рассыпчатой форме теней.

Взгляд рыжеволосой был устремлен вниз — туда, где вслед за голой травой и кустами находилась плотная стена деревьев, за которой невозможно было ничего разглядеть.

— Вернись, воробушек! — долетел до нее голос одного из преследователей. — Обещаю, мы не тронем тебя!

Не обязательно владеть большой проницательностью, чтобы распознать в его словах ложь.

— Мы всего лишь хотим поговорить! — присоединился к нему второй, пытаясь звучать убедительно. — Ты наша старая подруга, незачем убегать. Мы можем договориться!

Голоса звучали совсем рядом. Беглянка не видела врагов, но ощущала их присутствие: то, как тяжелые ноги с треском ломают ветки, а грубые руки держат наготове смертоносные орудия — арбалеты.