Зеленые глаза Сераны в кайме мокрых от слез ресниц. Серые глаза Арьи, вонзившей в него кипящее скрытым огнем лезвие. Зеленые, серые, а дальше - голубые…

*

Джону было страшно. Чем ближе становился Винтерфелл, тем труднее ему было даже думать о том, что он увидел. Какими словами рассказать об этом Дени? Или снова, как когда-то на Драконьем Камне, просто вывалить все как есть: день добрый, я Джон, зима близко и нам угрожает армия мертвецов…

Как рассказать ей, что их будущий ребенок не увидит безопасного мира? Что последний дракон Вестероса, ее дитя, может пасть так же, как пал Визерион? Что все жертвы, все смерти лишь купили им передышку, возможно, совсем крохотную…

Тревожный сон в Долине оказался не просто сном. Бег по хрустящему от мороза полю, серебряные волосы на ветру, огненный меч, рассекающий неумолимую ночь. Будущее виделось ему сейчас в бескомпромиссно черных тонах. Что ж, это всегда был его цвет.

Драконы снизились и приземлились у стены в поле. На ней все еще красовались царапки, содержавшие в себе слова замучившей его песни. Джону стало больно от мысли, какой простой казалась жизнь в те времена, когда насмешники еще только начали сочинять ужасную частушку.

- Сив Дал Бекс! - крикнул Салокнир и Призрак выскочил на траву, бодрый и довольный.

Джон попытался слезть с Одавинга и буквально свалился с драконьей спины, к счастью, ничего себе не сломав, - толстый плащ смягчил падение. Крякнув от удара о землю, он сел и стал растирать несчастные ноги.

- Там еще остались зелья? - спросил он, с трудом сдерживаясь, чтобы не захныкать от обессиливающей боли.

Арья, изящным кувырком скатившись с Салокнира, подскочила к нему, скинула с плеч плащ и котомку и стала рыться в ней, бренча богачеством.

- Сейчас, сейчас… - приговаривала она и вдруг встрепенулась, будто услышала далекий зов.

Пару мгновений Джон глядел на замершую, как истукан, сестру, а потом с ворчанием протянул руку и стал копаться в припасах сам. Отыскав между бумажек пузырек, он опрокинул его в себя и сморщился от жжения в глотке. Валерика, может, и мастер, но до чего же безжалостная женщина…

Среди весны, цветущей в Винтерфелле, тяжеленный плащ был совсем ни к чему, и Джон с облегчением скинул его на землю, поведя плечами, а потом поднялся на ноги. Все, больше никаких промедлений. Дени ждет.

Арья по-прежнему сидела на земле, прислушиваясь к чему-то с хрупкой радостью на лице. Джон вдруг заметил тишину, повисшую над ними, и оглянулся на драконов, которые следили за серой тенью, бежавшей к ним от леса, подскакивавшей над травой, как поплавок на воде.

- Нимерия, - губы Арьи затряслись. - Нимерия!..

Она сорвалась с места и кинулась обнимать лютоволчицу.

- Ты пришла!.. Пришла!..

Джон молча смотрел, чувствуя, как растягивается некая непостижимая невидимая струна, звенит, готовая лопнуть от непосильного напряжения.

- Нимерия, я больше никогда…

…тебя не оставлю, мысленно закончил фразу Джон.

Динь.

Арья перестала обнимать волчицу и выпрямилась. Он смотрел ей в прямую, затвердевшую спину и видел лишь черноту столбом.

Чернота обернулась.

- Цена уплачена. Все враги, названные Арьей Старк, мертвы. После смерти Джона Сноу Арья Старк постигла служение и отказалась от притязаний стать Безликой. Это тело - орудие Храма, и Арья Старк более не имеет права занимать его. Ни как человек, ни как варг.

Джон шагнул вперед, и Призрак тут же подбежал, встав рядом с ним.

- Кто ты? - спросил он, уже зная ответ.

- Никто.

Нимерия подошла к нему с другой стороны, покачивая толстым хвостом, и чернота словно бы слегка улыбнулась, глядя на них троих и рассматривая блеск воссозданной, цельной души, окруженной двумя светлыми сполохами - стайкой, бегущей за вожаком.

- Солнечные волки, - промолвила она. - Мейстер Лювин называл это паргелием.

Помолчала и добавила:

- Живи, Джон Старк. Когда-нибудь смерть придет и за тобой, но не сегодня. Девочке больше нет нужды встречаться с тобой.

Он прикрыл глаза, пытаясь справиться с бурей чувств, которым не было даже названия, а когда открыл их снова, Безликая уже исчезла. Лишь огромные волки толклись у его боков, бодая его мохнатыми головами и ухмыляясь широкими пастями. Он заглянул в желтые глаза Нимерии и прочитал в них отчетливую мысль: страдай. Поделом тебе. Заставил убить брата, поганец!..

- Арья… - судорожно, через ком в горле, выдохнул он и опустился на колени перед волчицей, стискивая ее обеими руками. - Арья… не может быть, чтобы вот так…

Волчица заворчала и ласково лизнула его в щеку.

- Нет жизни без половины души, - промолвил за его спиной Одавинг. - Уж ты-то должен знать.

Джон знал. Он еще не успел забыть, как Призрака насильно вырвали из его сердца; он помнил мерзлые лица и осиротевшие души Брана и Сансы.

- Оседлала Безликую, - покачал головой Салокнир. - Сильна твоя сестра, ничего не скажешь.

- Вы знали? - спросил Джон, поворачиваясь к ним.

- С самого начала, - ответил Нуминекс, слетая со спины Одавинга. - Она пришла в храм, чтобы научиться убивать своих врагов, но не понимала, что у Безликих врагов не бывает. А когда она победила в испытании и Красный бог благословил ее стать никем, она отказалась растворяться в чужих лицах и была изгнана из собственного тела. Безликие лишь инструмент, им не нужна душа.

- Но Арья Старк из тех людей, что смеют спорить даже с богами, - усмехнулся Салокнир. - Варг и волк, она, конечно, не сдалась так легко.

- И в итоге они перепутались в какую-то безобразную кашу, - поморщился Одавинг. - Жизнь и смерть приходят в разных обличиях, но иногда они приходят в одном и том же.

Джону наконец-то стало ясно, почему Арья так странно вела себя время от времени - словно она вовсе и не Арья. Но теперь… теперь-то…

Его захлестывало отчаяние.

- Скоро она начнет забывать, - сказал Одавинг, то ли утешая, то ли вынося окончательный приговор. - Для человека жизнь в волчьем теле не проходит бесследно. Но…

Джон вскинул голову, надеясь на чудо.

- Мы можем сделать так, чтобы она стала вашим следующим ребенком, - сказал Салокнир. - Она ничего не будет помнить, но это будет она.

- И я смогу вырастить ее, - начал осознавать Джон. - Научить ездить верхом, стрелять из лука… и летать… все, что она захочет…

Слезы наконец-то потекли свободно, ничем не сдерживаемые. Нимерия насмешливо смотрела в его заплаканные глаза и усмехалась: балбес ты, братец. Да ты глянь, какие у меня лапы!..

- Она тебя в бараний рог скрутит, - захихикал Нуминекс. - Сам знаешь, каким она была ребенком.

- Ребенок, - прошептал Джон. - Ребенок… Дени же скоро рожать!..

Он вскочил с места и побежал через поле к далеким башням Винтерфелла. Драконы покатились со смеху, и волки дружно ощерили клыкастые пасти.

- Пусть бегает, блаженный, - покатывался Нуминекс. - Он еще не знает, что его там ждет.

- Хорошо, что он у нас уже головушкой скорбит, - философски произнес Салокнир. - Устойчивый. От количества потрясений, которые он пережил за сегодня, любой смертный спятил бы напрочь.

*

Джон влетел в ворота, чуть не снеся плечом Сансу, и устремился вперед к высоким дверям.

- Джон!.. - задохнулась сестра, почти в ужасе от такого его появления.

Тот заполошно обернулся, уставился на нее круглыми, полубезумными глазами.

- Где Дени? - выпалил он.

- И тебе привет, - чопорно отвечала сестра, в считанные мгновения успев надуться, обидеться и составить в голове список претензий. Пропал на месяцы, не поздоровался, как дела, не спросил, чуть в грязь не уронил, ай да брат. Санса поджала губы и нехотя промолвила: - Она в спальне.

Сам выясняй, что у тебя народилось, подумала она. Не предупрежу.

Он пронесся через Великий Чертог, не замечая, как шарахнулись и сразу потянулись ему вслед несколько человек. Ступеньки замелькали под ногами, коридор, еще ступеньки…