— Вулдбейн, — как завороженная повторила Александра. — А зачем мы встретимся? Вы хотите меня удочерить?
— Алекс-котёнок, куда ты запропастилась? — раздался издалека пронзительный голос сестры Лидии, который мигом «разбудил» девочку, как бывало обычно утром.
От неожиданности Алекс чуть не выронила корзину снова. Придя в себя, она огляделась: незнакомца и след простыл. Девочка решила, что разговор мог ей и померещиться, а господин, смущённый поведением Алекс, просто сбежал побыстрее. Александра осторожно начала спускаться по ступеням и поторопилась появиться перед Лидией, чтобы та не надорвала связки подзывая её.
Сразу после обеда в Приюте Святого Гавриила был тихий час. Длился он, к сожалению многих сирот, целых два часа. Благо, летом, детей укладывали прямо на полу в большой игральной комнате, так что те, кто не спал, могли взять книгу или игрушку и тихонько позаниматься своими делами. Когда все подопечные взяли по подстилке и одеялу и улеглись, святые сёстры, радуясь воцарившемуся спокойствию, удалились в комнату к матери-настоятельнице, чтобы тоже немного отдохнуть, выпить чаю и поговорить о своём.
Александра не знала, действительно ли святые сёстры думали о своих воспитанниках, как о чистых ангелах, или всё же предполагали, что те бессовестные притворы, но слишком уставали, чтобы постоянно следить за ними. Более реальным казался второй вариант. Как только шаги сестёр стихли, старшие дети вскочили со своих мест, раскидав повсюду белые простыни. Младших сирот, которые действительно нуждались во сне, тут же начали нещадно тормошить и бить подстилками.
Александра надеялась, что уж в этот раз её не заметят. Девочка специально выбрала себе место подальше ото всех других детей и легла у стены.
— Эй, кошка, вставай, — раздался над самым ухом Алекс звонкий юношеский голос, и кто-то с силой тряхнул её за плечи, чтобы окончательно вывести из дрёмы.
Александра нехотя открыла глаза и её взор тут же упал на две босые мальчишеские ноги. Над ней навис пятнадцатилетний Роман. В самом начале Алекс испытывала некую симпатию к этому рыжему веснушчатому заводиле с красивыми голубыми глазами. Девочка в тайне надеялась, что когда-нибудь он её заметит. И заметил, одним прекрасным утром опрокинув ей на голову тарелку манной каши. С тех пор Александра терпеть не могла этого придурка.
— Отвали, — прошипела Александра и, с силой дёрнув покрывало на себя, накрылась с головой.
Роман сорвал с девочки простынь, откинув её в сторону. Чего-чего, а упорства и дури ему было не занимать.
— Что, боишься, как бы мать-настоятельница не отлупила? — со смехом произнёс юноша.
— Оставь меня в покое, дурак, — наглым голосом сказала девочка, стараясь влить в свой взгляд побольше злости, и села на пол, скрестив руки на груди.
— Ты чего это тут развякалась? — заявил Роман и приподнял Алекс за шкирку рубашки. Хлипкая ткань подозрительно затрещала. Оторвать девочку от пола, конечно же, было ему не по силам, но сохранить суровый настрой помешало, ибо теперь Александра выглядела просто нелепо.
— Тебе ещё не надоело надо всеми издеваться? — за спиной Романа раздался твёрдый юношеский голос. — Отпусти девочку.
Пальцы Романа расцепились, и Алекс была свободна. Её недоброжелатель обернулся. Проследив за его взглядом, Александра смогла увидеть своего неожиданного защитника. Один из старших юношей с яркими фиолетовыми глазами и тёмно-синими волосами, достающими ему до плеч. Юноша был хорош собой, его привлекательности совсем не вредила небрежная затёртая до дыр одежда, и, если бы Алекс не была столь недоверчивой, она бы решила, что это — любовь с первого взгляда.
— Смотрите-ка, кто у нас вызвался защищать тихоню, — умилённо хмыкнул Роман, уперев руки в бока. — Отшельник Джерико.
Алекс вздрогнула, услышав прозвище своего спасителя. Это имя произносилось в приюте очень часто, в то время как его носителя редко можно было увидеть. Джерико, которого мать-настоятельница прозвала Гордецом, всегда оставался в стороне от остальных, и имел репутацию грубияна.
— Ты и сам прекрасно знаешь, что в тихом омуте черти водятся, — произнёс Джерико с неподдельной яростью и сжал пальцы в кулаки. — К тому же, будь я на твоём месте, я бы не выпендривался.
— Да делай что хочешь с этой уродкой, вы друг друга стоите, — махнул рукой Роман, уходя к своим дружкам. — А с тобой мне связываться из-за неё неохота.
Александра с довольной ухмылкой пробуравила взглядом спину уходящего противника. Затем девочка обратила взгляд на своего спасителя, и на её щеках появился лёгкий румянец.
— Зачем ты полез? — еле слышно спросила Алекс. Она была смущена этим «подвигом», но в то же время была уверена, что справилась бы сама. — Рома поприставал бы и ушёл.
Только сейчас Александра осознала, что ранее видела Джерико только один раз, когда он присел почитать какую-то интересную книгу под дерево. В тот день она чуть не свалилась на него с того самого дерева. Судя по выражению лица Джерико, он тоже её почти не замечал. Юноша приблизился и опустился перед Александрой на одно колено, прямо как настоящий рыцарь из сказки.
— Я так же одинок в этом приюте, как и ты, и так же верен матери-настоятельнице, — тихо и таинственно произнёс Джерико. Одной этой фразы было достаточно, чтобы понять — книги он читает не зря.
— А я Александра! — выпалила девочка, не зная что ещё сказать. Так глупо она себя не чувствовала, даже когда Роман схватил её за рубашку.
— Да, Алекс-котёнок, я знаю, — вполне по-доброму улыбнулся юноша. — Я Джерико, мне пятнадцать. Третьего августа исполнится шестнадцать.
— А мне четырнадцать, в декабре только пятнадцать будет. Шестого числа, — Александра недоумевала, почему её нового знакомца считают грубияном. Он был добр и мягок с девочкой, которую почти не знал.
К сожалению, продолжить разговор новым знакомым не удалось. Сироты насторожились: на лестнице послышались шаги и голоса.
— Шухер, — прошипел Роман.
Все поспешили собрать простыни и разлечься по своим местам. Джерико махнул Александре на прощание и отправился к месту, где лежал до этого. Александра притянула к себе простынь и накрылась с головой. Девочка надеялась, что после тихого часа Джерико про неё не забудет.
В связи с тем, что три дня кряду стояла солнечная жаркая погода и дети вели себя весьма сносно, святые сёстры и мать-настоятельница решили отвести своих подопечных на озеро за городом. От детского дома до водоёма было всего сорок минут ходьбы, а посему воспитательницы не боялись взять на себя такую ответственность.
Детей построили в колонну парами, и повели за пределы приюта. Во главе колонны шла мать-настоятельница и сестра Анна, а замыкали сестра Элизабет и сестра Лидия. Теперь Софье и монахиням было куда спокойнее на душе, когда они видели, что Александру под руку ведёт Джерико, помогая ей нести вещи и не позволяя никому обидеть. Сам юноша тоже преобразился, после случайного знакомства с девочкой. Ранее отстранённый и скупой на эмоции, теперь он вёл себя как самый ответственный старший брат. Лучшего для них обоих воспитательницы не могли и пожелать: Господь услышал их молитвы.
Александра и Джерико, шествуя почти впереди всех, держались за руки, периодически весело размахивая ими, и мирно разговаривали. Они настолько были поглощены беседой друг с другом, что окружавший их городской пейзаж, оставался совершенно незамеченным.
— Красивого цвета у тебя волосы, — внезапно произнесла Алекс после долгой паузы. Они уже обсудили все животрепещущие темы, но девочке не хотелось молчать. — Такие волнистые, тёмно-тёмно-синие, почти чёрные. Необычно.
— Ты, наверное, смеёшься? — с улыбкой спросил Джерико, потеребив одну из прядей. — Из-за своих фиолетовых глаз и из-за тёмно-синих волос меня и сделали изгоем. Видите ли, не такой как все, изволь стать посмешищем для остальных. Да и родители, наверное, бросили, как только увидели это безобразие. Я читал, что это может быть какая-то мутация. Всё бы отдал, чтобы ничем не выделяться, быть хотя бы кареглазым и темноволосым.
