Влад в упоении входил в горячий, гладкий, сочный рот загорелого красавца, видя, как в процессе совершаемых им интенсивных фрикций, словно крылья бабочки, трепещут опушенные густой бахромой шелковистых ресниц веки его прекрасных глаз.
Это зрелище очень нравилось графу, как и то, что время от времени, из-за энергичности его толчков, руки Гэбриэла то и дело соскальзывали с его бёдер и были вынуждены постоянно восстанавливать свою позицию, упорно возвращаясь на место.
Ван Хельсинг же, поначалу не только без энтузиазма, но и с осуждающим раздражением встретивший очередное эротическое желание Дракулы и уступивший лишь из любви к нему, не желая разочаровать своего возлюбленного архидемона и нарушить любовную атмосферу, понял, как ошибался в своей первоначальной реакции — очередной развратный процесс оказался весьма приятным не только его инициатору: совершенно неожиданно для охотника, это понравилось и ему не меньше, чем его распутному любовнику, явившись для него очередным открытием в области сексуальных утех, сделанным в компании графа.
Гэбриэл уже не скрепя себя, а со всё более возрастающим удовольствием, плотно сжатыми губами, обнимал скользящий вперёд-назад по его влажному языку ретивый член любовника, ритмично и со всё более короткими интервалами, погружающийся ему в рот, стараясь поплотнее обхватить скипетр любви друга и сделать для Влада пространство внутри как можно уже, начав ласкать член друга языком.
Владислав же просто тонул с головой в жгуче пикантном наслаждении.
Любовники испытывали обоюдное удовольствие от процесса и, чтобы довести его до идеала, во время этого занятия неотрывно смотрели друг другу в глаза, не прерывая зрительный контакт ни на мгновение, сполна наслаждаясь этим остро-пикантнейшим сеансом любви.
Ощутив содрогания члена во рту, Гэбриэл постарался ещё сильнее обхватить его губами, и в следующие мгновение услышал сладостный возглас любовника, перешедший в протяжный стон, в то время как его кончающий скипетр любви, порция за порцией, начал наполнять его рот вязкой, пряно-сладкой на вкус спермой, которую он едва успевал глотать, стараясь не проронить ни капли…
Вдоволь напоив Гэбриэла своим соком, Владислав извлёк член из его сочного рта. Тяжело дышащий охотник облизал покрытые спермой графа губы.
Дракула опустился на колени рядом с удовлетворившим его красавцем и нежно поцеловал его.
— Понравилось? — ласково гладя любовника, осведомился довольный вампир, смотря на него взглядом, полным любви, тем не менее не лишённым его обычного лукавства.
— Влад, предупреждаю сразу, если ты собираешься ехидничать и подкалывать меня по этому поводу, то обещаю впредь так тебя не радовать, — немного отдышавшись, предупредил своего распутного возлюбленного охотник.
— О! Не пугай меня так! — театрально закатив глаза и воздев руки горе воскликнул вампир. — Я же только поинтересовался. И смею заметить, ты, сперва просто уступивший мне, чтобы не разочаровать, — что я ценю, — как мне показалось, в процессе вошёл во вкус. И наслаждение было обоюдным. Нет?
— Да! Да! Не приставай ко мне со своими дурацкими допросами… — буркнул в ответ смущённый Гэбриэл, поднимаясь на ноги и направляясь к помпезному ложу.
— Так я могу питать надежду на повторение? — пленительно-лукаво улыбаясь, последовал за другом его любимый распутник, довольный раздражением любовника по такому пикантному поводу, что было как раз в его вкусе.
— Посмотрим, как ты будешь себя вести, — парировал Ван Хельсинг, опускаясь на кровать.
— Понял. Постараюсь быть примерным мальчиком, — чарующе улыбнулся Владислав,
а затем, окинув скептическим взглядом их любовное ложе, глубокомысленно протянул: — М-да… Просто сменить постельное бельё будет явно недостаточной мерой. Придётся заняться ликвидацией последствий твоего пыла! Полюбуйся, что ты натворил, бесстыдник! — лукаво прищурившись на любовника, граф, улыбаясь, кивнул на залитое спермой Гэбриэла изголовье кровати.
— А кто в этом виноват? — ответил Ван Хельсинг с таким же лукавым прищуром. Чувственные губы загорелого красавца разъехались в ослепительной улыбке, демонстрирующей идеальные зубы.
— Злодей-вампир, конечно, кто же ещё! — засиял ответной улыбкой Дракула.
— Не переживай! Хоть виновник случившегося не я, а ты, тебе не придётся заниматься ликвидацией последствий, — охотник игриво щёлкнул графа по щеке, — я охотно возьму это на себя, избавив потомственного аристократа и короля вампиров от унизительной роли уборщика, оставив ему лишь почётную роль горничной!
Мужчины рассмеялись. И Гэбриэл, натянув брюки, отправился за моющими средствами, в то время как Влад занялся сменой постельного комплекта. После того как совместными усилиями любовников помпезное ложе было вновь приведено в идеальный порядок, Владислав пригласил друга вниз, желая что-то показать ему.
Тот объект, который Владислав продемонстрировал Гэбриэлу, действительно стал для него сюрпризом: такого Ван Хельсинг не ожидал. Дракула привёл его на цокольный этаж, в помещение, располагающееся как раз под бальной залой. Неизвестно, кому принадлежала идея, но там соорудили великолепный бассейн, облицованный разноцветной плиткой. Тусклый свет лился со стен и дна — это явно сделал Джонатан*, ибо проводкой электричества в Бране и Летнем дворце занимался он.
Гэбриэл подошёл к краю бассейна и опустил пальцы в воду. Она была тёплой и кристально чистой.
— Нравится? — поинтересовался граф у удивлённого мужчины. — Я подумал, что ты будешь не против немного порезвиться в воде, — с улыбкой предположил вампир.
— Здорово, — оценил Ван Хельсинг. — Я и в правду не ожидал увидеть здесь такое. И ты прав, совершенно не против! — повернулся к довольному любовнику, что стоял за его спиной, улыбающийся охотник.
— Это Джонатан постарался, — Дракула подтвердил невысказанные догадки друга. — И это место действительно получилось хорошим. Невесты были в восторге.
По лицу охотника против его воли пробежало облачко.
— Тебе обязательно было про них вспоминать?
— Ревнуешь?
— Не дождёшься, — Ван Хельсинг с самодовольным видом отвернулся и сел на край бассейна.
— Не ревнуй, — присев возле любовника, Владислав нежно погладил Гэбриэла по щеке, обворожительно-самодовольно улыбаясь. — Мои невесты — замечательные красавицы и мне приятны их любовь и ласки. Я привязан к ним. Но с ними я не испытываю и крупицы того божественного наслаждения, что испытываю во время близости с тобой! Ты сводишь меня с ума, Гэбриэл! Секс с другими — это жалкий суррогат, не идущий ни в какое сравнение с тем райским, неописуемым словами блаженством, что я нахожу в твоих объятиях, любовь моя! Если бы мы могли быть с тобой вместе — я бы всем дал отставку, не исключая и невест, хоть за столько столетий я привык к ним и, вопреки моей «бесстрастности», питаю к ним, пусть и не любовь, но очень тёплые чувства. Но так как, к моему горькому сожалению, это невозможно, — во всяком случае пока, — а я не монах, — Влад взорвался хохотом, — то мне поневоле приходится одарять своим расположением моих второстепенных любовников. Это просто удовлетворение физических потребностей, и не более того. Физиологическая необходимость. Тем более если принять во внимание тот совершенно недопустимый и в высшей степени прискорбный факт, что ты временами подвержен припадкам воздержания от общения со мной, налагая на себя годичные покаяния, хорошо, что не епитимии с бичеваниями грешной плоти, — вновь расхохотался граф, — не считая многовековых перерывов в нашей дружбе, — заключил он, насмешливо улыбаясь.
— Ладно, хватит изощряться в насмешках и зубоскалить, — ответил ему Гэбриэл. — И должен признаться, мне приятно слышать, что за мной первенство в сонме твоих любовников, — с ехидной улыбкой добавил он.
— Я думаю… — Влад самодовольно улыбнулся. — Неоспоримое первенство, — заверил любимого вампир. — Не сомневайся. Но насчёт сонма ты сильно преувеличиваешь.
— Нисколько, — усмехнулся Гэбриэл. — Ты далеко не испытываешь недостатка в этих твоих «второстепенных любовниках». Впрочем, по-другому и быть не может, — добавил он, скользнув влюблённым взглядом по черноволосому красавцу с фарфоровой кожей и бархатными, как у лани, очами. — Но какой же ты всё-таки самовлюблённый гад, Влад, — с чарующе-лукавой улыбкой бросил в заключение охотник, рассмешив себя и любовника получившейся рифмой.
