Влад, восстановив вертикальное положение, на секунду прижал ладонь к челюсти, полыхнувшей резкой болью, пробуя языком, не раскололась ли она; а затем слизал кровь и, гневно сверкнув очами, не замедлил дать любовнику сдачи посредством молниеносно отпущенной ему не менее порядочной пощёчины, от которой голова Ван Хельсинга рывком мотнулась в сторону, а корпус, отшатнувшись, сделал крен и приземлился на левый «борт» с упором на мускулистую руку. Щеку охотника словно обожгло огнём, и она вспыхнула пурпурным пламенем.

— Демоны не принадлежат к тем, кто будет безропотно сносить удары карающей десницы архангелов и оставаться у них в долгу!

Мужчины, зарычав, в ярости бросились друг на друга, как в раскалённых клещах сжав рельефными руками тело любовника, вновь ставшего противником. Казалось, их напрягшиеся до предела мускулы прорвут кожу. Но едва каждый оказался в стальных объятиях другого, его злость тут же обратилась в чувственность. Тяжело дыша, обхватив друг друга руками в тиски, Владислав и Гэбриэл прижались лбами, замерев.

— Гэбриэл…

— Влад…

Губы мужчин устремились друг к другу и в следующий миг слились воедино, а борцовский клинч превратился в любовные объятия…

— Прости гадкого демона, любовь моя, ангел мой… — Владислав стал покрывать нежными поцелуями багровую от его удара щеку любовника, чувствуя, каким огнём она горит под его губами.

— Ладно… Так и быть… гад… — милостиво подарил прощение провинившемуся великодушный небожитель. — Раскаяние посетило тебя вовремя, — добродушно хмыкнул Гэбриэл, — а то я уже лелеял планы жестокой мести некому, не в меру активному, кровососу. Тебе повезло, что у меня, в отличие от тебя, живое, а главное доброе сердце!

— Я знаю, счастье моё, — смиренно прозвучало в ответ. Услышать такой тон у гордого короля вампиров было уникальным явлением.

— Ах, Гэбриэл, мы сегодня отлично поиграли, разнообразив наш репертуар! — Влад, скользнув между длинных, точёных ног красавца-шатена, прижался к возлюбленному, кладя голову ему на грудь, нежно лаская бархатистую загорелую кожу ладонью. — И полюбили, и подрались! — улыбнулся довольный вампир. — Признай, что я весьма креативно воспользовался твоим упрямством.

— Признаю, чёртов кровосос, — благодушно отозвался засмеявшийся Ван Хельсинг, ласково обнимая и гладя любимого негодяя, переплетаясь и играя пальцами с переливающимся шёлком его волос.

— Ах, Гэбриэл!.. Какое же блаженство лежать между твоих царственно красивых ног, мой прекрасный Феб! — промолвил Владислав, расслабленно потягиваясь в обнимающих его и нежно ласкающих сильных руках охотника. — А ты собирался сегодня меня лишить этого счастья. Разве это не злодейство? — осуждающе хмыкнул вампир. — Хорошо, что я обладаю достаточной настойчивостью и смог помешать тебе в осуществлении сего преступного намерения! — тонкие алые уста играли счастливо-лукавой улыбкой, в то время как красивые белые руки гладили прекрасное тело архангела.

— Давай спать, мой красноречивый Адонис-насильник, — я сегодня, благодаря твоей бесовской постановке, совершенно вымотался, — зевнул улыбающийся Ван Хельсинг, сильнее прижимая к себе возлюбленного злодея.

— Я не меньше, Гэбриэл, — с улыбкой признался Владислав.

И уставшие, но удовлетворённые и счастливые демон-преступник и его ангельская жертва, смежив веки, в сладостных объятиях друг друга, скоро погрузились в сон.

====== Супружеские каникулы. Часть 4 ======

Во время очередного рандеву друзьям потребовалось обсудить возникшие важные вопросы, хотя, надо отметить, им было трудно сосредоточиться на обсуждении: когда тайные любовники уединялись в компании друг друга, их тут же охватывало желание и им было сложно сконцентрироваться на чём-то другом, кроме мысли поскорее заняться любовью с этим упоительным, сладким красавцем и вновь сполна насладиться им. Сексуальные флюиды током струились от одного к другому, наполняя всё пространство, в котором они находились, проникая им под кожу, воспламеняя кровь.

Встреча проходила в апартаментах Владислава, и радушный хозяин предложил ненаглядному гостю выпить, поинтересовавшись:

— Твоя возлюбленная чистая и незамутнённая Зелёная фея или, может, вкусишь её в содружестве с другими ингредиентами?

— Что ж, я не против коктейля, — с обворожительной улыбкой встретил это предложение Гэбриэл. — Ты ещё не выступал по отношению ко мне в роли бармена. Чем же ты меня попотчуешь, алхимик? — улыбаясь, спросил Гэбриэл, — «Полуденной смертью»?

— О, это отличная штука! Но, к сожалению, в данный момент для дневного напитка у меня нет охлаждённого шампанского, да и название не слишком подходящее. Как насчёт гораздо более уместного вечернего «Зелёного Веспера»? — лукаво поднял бровь Влад, с многозначительным блеском в глазах.

— Ну, вечерняя Венера, конечно, гораздо больше подходит для исполнения вампиром, — окатил любовника светом лучезарной улыбки Ван Хельсинг.

Дракула проследовал за барную стойку. Ван Хельсинг не сводил глаз с черноволосого красавца, любуясь изяществом его походки, движений и жестов, в который раз восхищаясь потрясающим эффектом гармоничного сочетания атлетизма идеально сложенного тела Владислава с его врождённой утончённостью. Сила, красота и грация в одном. Граф словно одновременно воплощал в себе и мужскую и женскую привлекательность и обаяние. Он был совершенен. И Гэбриэл вновь мысленно сам себе отпустил грех прелюбодеяния: ибо было просто невозможно остаться равнодушным к такому великолепному существу и устоять перед чувственным желанием.

— Знаешь, я всё-таки решил воспользоваться твоим предложением и расширить состав моего, как ты его определил, зажигательного коллектива, — улыбаясь, сообщил тайному любовнику свои планы Влад, готовя коктейль. — Ты подал мне ценную идею: в моём гареме не хватает шатенки, а так как ты категорически отверг моё заманчивое предложение поступить на это тёплое, невзирая на хладнокровие вампиров, место, — хохотнул Дракула, игнорируя свирепый взгляд, которым, как серебряным колом, пронзил его охотник, — я нашёл замечательную претендентку на заполнение вакансии. Высокая, стройная и прекрасно сложенная. Аппетитная фигурка. Оттенок волос похож на твой. Красивые глаза. Конечно, с прелестью твоих, ангельских, им не сравниться, но всё-таки — большие, фиалковые… Носит звучное имя — Роксана.

Тут у Дракулы зазвонил телефон. Взглянув на экран, вампир взблеснул на любовника лукавым взглядом:

— О! Надо же! Это как раз она. Извини меня. — Владислав ответил на звонок. — Да. Здравствуй, Роксана! — приветствовал собеседницу вампир своим бархатным баритоном. — Какой приятный сюрприз! Так ты согласна провести со мной вечность? Нет, нет, это вовсе не шутка, мгновенная боль — и мы будем вместе навсегда!

На другом конце, видимо, не поверили в возможность такого счастья. То, что говорили в ответ, вызывало улыбки и самодовольный смех вампира.

Флиртуя, Влад, с томно полуопущенными веками, так, что его роскошные ресницы, соединившись, ласкали друг друга, во время беседы стрела за стрелой метал в Гэбриэла искрящиеся взоры. Ван Хельсинг начал медленно закипать: ему до чёртиков надоели эти бесовские поддразнивания любовника.

— О!.. — мягко взмахнув опахалами ресниц, вампирический Нарцисс снова мелодично засмеялся, наверняка услышав очередной комплимент от одной из своих многочисленных восторженных поклонниц.

Сжав челюсти, выведенный из себя охотник поднялся из кресла и подошёл к вампиру. Грубо вырвав из его рук средство связи, Ван Хельсинг выключил гаджет и отшвырнул его в сторону.

— Гэбриэл! Что за хулиганские манеры! — раздалось возмущённое восклицание. — Я подам жалобу в Ватикан! — пригрозил пострадавший, довольно блистая очами.

— Долго ты будешь дразнить меня, чёртова летучая мышь! — схватив Дракулу в железные тиски своих рук, Гэбриэл развернул и чувствительно впечатал его в барную стойку, мощно зажимая атлетическим телом. — Невзирая на моё происхождение, я не отличаюсь ангельским терпением!