— Как же ты привержен Терпсихоре! Если не романтические танцы — то стриптиз! — усмехнулся охотник.

— Да, танец — одна из моих стихий.

— Ну, о’кей, ладно, — немного смущаясь, согласился удовлетворить «заказ» вампира Гэбриэл. — Не могу отказать старому боевому товарищу, тем более такому внимательному и предупредительному. — Ван Хельсинг игриво ущипнул друга за щеку. — Попробую порадовать тебя желаемым образом и угодить тебе, удовлетворив твой изысканный вкус. Но учти, что это мой дебют, так что ты должен быть снисходителен, — улыбаясь, предупредил мужчина, с невольно заигравшим на его щеках румянцем.

Владислав сполна наслаждался этим прелестным зрелищем.

— Не волнуйся, — пленительно улыбнулся вампир. — Я знаю, что ты справишься с этим превосходно. — Глаза вампира возбуждённо взблеснули.— У тебя врождённая артистичность, и при этом ты — сама чувственность. Эротический танец — это совершенно естественно для тебя, просто кроме меня никто не удосужился простимулировать в тебе этот талант.

— Ладно. Согласен. Должен же я отблагодарить тебя за трогательную заботу, — сказал с лукавой улыбкой Гэбриэл. — Попробуем.

— М-м-м… Я весь в предвкушении, — на лице вампира блистала довольная улыбка.

Закрыв двери на балкон, Ван Хельсинг выбрал подходящий трэк и включил стереосистему, а граф расположился в удобном кресле, приготовившись насладиться заказанным зрелищем.

Гэбриэл занял позицию в центре комнаты. С выражением страстного томления, что выглядело таким прелестным на его прекрасном лице и так шло ему, призывно глядя в глаза любовника и время от времени легко проводя кончиками пальцев по чувственным губам приоткрытого рта, едва касаясь его поверхности, Гэбриэл начал ритмично двигаться под звуки зажигательной музыки, эротически изгибаясь всем телом и колыхая бёдрами, делая красивые, энергичные и одновременно плавные, грациозные движения.

Метнув на Влада игривый взгляд, охотник повернулся к любовнику спиной. Упоительно качая бёдрами, — так, что при виде этого зрелища возбуждение почувствовала бы даже статуя, — Ван Хельсинг отставил свой сексуальный зад. Ладони мужчины легли на обтянутые джинсами восхитительные полушария. Обхватывая, прекрасный танцор погладил волнующие воображение оттопыренные ягодицы, пройдясь по ним в медленной, чувственной ласке, а затем стал делать искусительными прелестями заводящие, дразнящие круговые движения. Распаляя своего возлюбленного зрителя эротическим танцем, красавец-шатен всё сильнее заводился сам.

Прикованный к любовнику взгляд Владислава полыхал. Вампир сглотнул. По жилам графа, волна за волной, как ток по проводам, бежал огонь, воспламеняя его скипетр любви.

Представая перед возлюбленных в разных ракурсах, Гэбриэл продолжил чувственно извиваться и покачивать бёдрами под музыку, выписывая ягодицами круги и восьмёрки и гладя своё великолепное тело руками, очерчивая ласкающими ладонями его изящные линии и изгибы.

Влад оказался абсолютно прав: несмотря на то, что мужчина исполнял такое представление впервые, можно было подумать, что он отнюдь не новичок в этом деле, а, напротив, профессионал. И, конечно, ведущую роль в этом играли его чувства к Дракуле — именно страсть к Владиславу заставляла упомянутые графом качества проявляться в высшей мере во время его танца, исполняемого для любимого. Вампир чертовски заводил Гэбриэла и вдохновлял его на любые эротические подвиги; так же и теперь охотник наслаждался тем, к чему раньше не подозревал в себе ни малейшей склонности. Мужчина полностью раскрепостился и чувствовал себя настолько органически в том деле, которым занимался, всецело отдаваясь ему душой, что удивился самому себе, что поначалу просьба графа смутила его, отметив при этом, насколько в психологическо-сексуальном отношении вампир знал его лучше его самого. Пластика движений прекрасного танцора была великолепна, он, как и предполагал демон, действительно оказался изумителен в этой роли.

Ни на миг не отрывая томно-призывного взгляда от светящихся мерцающим блеском глаз возбуждённого любовника, отключившегося от мира и с головой погрузившегося в изысканное наслаждение созерцания упоительного, вожделенного и эксклюзивного зрелища, красавец-архангел с каждым мгновением всё больше входя во вкус, эротично выгибаясь всем телом в такт заводной музыке, в сочетании с грациозными поворотами, продолжал ритмично волнообразно колыхать прельстительными бёдрами, искусительно изгибая их и изящно-сексуально покачивая, не переставая поглаживать себя руками, при этом начал постепенно, очень медленно расстёгивать рубашку.

Повернувшись в танце к любовнику спиной, делая энергичные круговые движения своими сексуальными ягодицами, — тугие, округлые прелести так и плясали под джинсами, заставляя воспламенённую кровь Владислава кипеть, взрываясь огнём между бёдер, — Гэбриэл изящным движением руки откинул свои шелковистые локоны в сторону и, подражая женщинам-стриптизёршам, дразняще приспустил рубашку с одного атлетического плеча, обнажив нежную загорелую кожу, оттеняемую белоснежной тканью, при этом повернув голову и бросая через плечо игриво-кокетливые взгляды на любовника, отвечающего ему горячим подбадривающим взором блестящих глаз, сверкающих чёрными бриллиантами.

Снова накинув ткань на обнажённое плечо, охотник, сексуально выгибаясь, сделал несколько танцевальных вращений и, теперь повернувшись к возлюбленному зрителю вполоборота, вновь приспустил рубашку со своих мускулистых плеч, но уже ниже, — явив на обозрение Влада свою смуглую выпуклую, накачанную, грудь украшенную бутонами тёмных сосков, после чего вновь скрыл её от пылающего взора черноволосого красавца.

Ещё пара оборотов в сексуальном танце под звуки заводной музыки, и белая рубашка Ван Хельсинга, будто в нежной ласке, начала, эротично, медленно и плавно, скользить по бархатистой загорелой коже его широких плеч и рельефных рук вниз, постепенно обнажая прекрасное тело. Мягким облаком опустившись на пол, она явила микеланджеловский торс кудрявого красавца с дивными глазами, играющими влажным блеском, заставив драматически повысившееся слюноотделение горящего возбуждением, неровно дышащего Влада отреагировать дополнительной порцией слюны, которую он едва успевал сглатывать, а кровь сильнее заволноваться в его паху.

Гэбриэл, не отводя манящего взгляда от любовника, изгибаясь в такт музыке, стал ласкать своё прекрасное обнажённое тело, искушающе обхватывая ладонями и очерчивая пальцами свою выпуклую грудь, гладя её, эротично скользя руками по рельефным кубикам пресса и атлетическому животу.

Приблизившись в танце к зрителю, охотник, повернувшись к нему своей скульптурной спиной, — позволив ему насладиться красотой идеальных пропорций своего совершенного тела: широкими атлетическими плечами, плавно переходящими в тонкую талию, — волнообразно извиваясь всем телом и соблазняюще покачивая и колыхая своими сексуальными бёдрами, повернув голову через плечо и чувственно проводя блестящим, сочным, тёмно-розовым языком по своим приоткрытым губам и сверкающему между ними влажному жемчугу зубов, блистая глазами, игриво посмотрел на него, взглядом приглашая принять участие в представлении и поласкать его. Заворожённый граф, совершенно очарованный зрелищем, на миг задержался с реакцией, и Гэбриэл, чарующе улыбаясь, подстегнул его:

— Кам он, бэйби…

Красивые руки Влада, словно выточенные из алебастра великим художником, вспорхнув белыми птицами, с готовностью в нежной ласке заскользили по соблазнительным, округлым и крепким, ягодицам и волнительным бёдрам прекрасного стриптизёра, спускаясь к коленям его длинных, стройных ног.

Позволив учащённо дышащему зрителю с горящими глазами сделать несколько поглаживаний, взрывоопасно усиливших его возбуждение, Гэбриэл повернулся к нему лицом и протянул руку, приглашая встать. Когда Влад выполнил его просьбу, бывший вигилант, прижавшись к нему, не спуская с его лица блестящего взгляда своих пленительных глаз, в ритме музыки провокационно скользнул своим телом по телу возбуждённого друга вниз к его ногам, сексуально проведя им по всем выпуклостям и изгибам вампира, а руками — по бокам, заставив того задрожать, с шумом, судорожно вдохнув воздух.