Ван Хельсинг чувствовал опьянение, немыслимый кайф! Дракула был его наркотиком, дарящим ему такое неизречённое блаженство, такое сказочное упоение, которое не в силах было представить самое буйное воображение, которое невозможно было испытать в самом сладостном сновидении, то, что, казалось, было недостижимо для существ, живущих на грешной земле.
Он приложил все силы, чтобы побороть свою одержимость прекрасным демоном, но не смог этого сделать, ибо Влад был его Судьбой…
Начав с медленных и плавных проникновений, шумно дышащий, вспотевший Владислав, спустя какое-то время самозабвенных стараний, охваченный страстным азартом, самоотверженно трудясь на любовной «ниве», стеная, стал увеличивать скорость, всё интенсивнее и резче входя в извивающегося, тонущего в собственных стонах Гэбриэла, цепляющегося руками за обивку дивана. Каждый толчок приближал неизбежную разрядку сексуального напряжения.
— Выйди… перед тем… как будешь кончать, — попросил начавший ласкать свой член Ван Хельсинг, — хочу выпить тебя из себя…
— Хорошо…
Выполняя желание любовника, перед самым зенитом в наслаждении Влад извлёк член из одуряющего лона Гэбриэла и опустился на колени по обе стороны его торса. Прерывисто дышащий, раскрасневшийся охотник, смотря в горящие глаза вампира, алчно разомкнул влажные губы, и Дракула, продолжая стимулировать член рукой, толчок за толчком стал кончать ему в рот, наполняя его горячее и сочное тёмно-розовое ложе густой и вязкой спермой.
Ван Хельсинг наслаждался терпко-сладким вкусом любимого, смакуя каждую тягучую каплю, глоток за глотком стекающие ему в горло, и в то же время сам начал изливаться в жемчужных брызгах белоснежных струй. Сделав несколько глотков, Гэбриэл, завладев кончающим членом Владислава, принялся сам управлять его скипетром любви. Регулируя направление выстрелов, он омыл спермой милого своё лицо, а затем снова направил струю в рот, ненасытно глотая сладкий сок возлюбленного, при этом одновременно увлажняя свой живот собственным «молочным напитком».
Когда забивший из его жезла Венеры белый ключ исчерпал свои запасы, Дракула склонился над другом, счастливо улыбаясь. Слизав свою сперму с любимого лица, граф ввёл покрытый ею язык в рот Ван Хельсинга, поя его жемчужным соком из свои уст. Язык Гэбриэла прошёлся по языку Влада, слизывая с него лакомство, после чего принялся сосать язык любовника, стеная от удовольствия.
Когда вампиру удалось вырваться языком из ароматного и сочного рта загорелого красавца, он, улыбаясь, сообщил ему:
— Приём «пищи» ещё не окончен! — С этими словами Владислав, спустившись ниже, аккуратно прошёлся старательным языком по горячей коже прекрасного тела своего ненаглядного, орошённой его сладким соком. Слизав сперму милого друга, граф подал новую порцию лакомства всё ещё голодному любовнику, вновь алчно впившемуся ему в рот, на этот раз вкусившему себя из влажной атласной «чаши» сладости.
Справившись с делом, красавцы в сладостной истоме откинулись на спинку дивана, продолжая целоваться и ласкать друг друга, не в силах оторваться от своего ненаглядного.
Ненадолго отлучившись, вампир вновь появился в покоях «захворавшего» друга, в этот раз с намерением пригласить его на романтический ужин. В это время «больного» отца пришли навестить Теодор и Брам.
— Как дела у подрастающего поколения? — ослепительно улыбаясь, поинтересовался у юношей граф.
— Нормально, — буркнул в ответ Брам. Теодор же лишь бросил на вампира неприветливый взгляд исподлобья. Юноши не стали задерживаться, сославшись на предстоящую вечеринку.
— Кажется, твои отпрыски не в восторге от возобновления нашей дружбы, — с улыбкой заметил Гэбриэлу Влад, когда они ушли, проводив парней насмешливым взглядом.
— Не обращай внимания! Со временем привыкнут!
— Надеюсь. Если у тебя нет других планов, я хочу пригласить тебя на ужин, — сообщил другу граф.
— Гм… даже не знаю… возможно, и есть… — скептически вытянув губы, нерешительно протянул Ван Хельсинг, делая вид, что предложение вампира застало его врасплох и он колеблется, чему отдать предпочтение, взвешивая различные варианты. Наблюдая его притворные колебания, Дракула лучезарно улыбался, наслаждаясь отменной актёрской игрой своего разлюбезного, живой и выразительной мимикой его очаровательного лица. Бросив, наконец, своё дурачество, охотник рассмеялся, привлекая к себе любовника: — Какие могут быть другие планы у заточённого в своих апартаментах «больного»? Он счастлив составить компанию навестившему его другу, нашедшему для него время!
Ужин был великолепно сервирован в одной из самых роскошных гостиных покоев Ван Хельсинга и, естественно, состоял из самых любимых Гэбриэлом блюд. Среди начищенного до сияния столового серебра, красовался изысканно скомпонованный настольный букет из алых роз, на лепестках которых бриллиантами сверкала роса, а по краям стола были расположены не зажжённые две высокие витые свечи в изящных золочёных подсвечниках. Само собой, эти романтичные детали дополнили антураж после ухода слуг. В камине, создавая особенный уют, ярко горел огонь, источая сандаловый аромат.
— Влад, ты не перестаёшь удивлять меня, — ласково улыбнулся Гэбриэл, садясь за стол. — Очень красиво.
— Рад, что тебе нравится, — ответил Владислав, расположившись напротив и зажигая свечи. — В меню только самые твои любимые блюда.
— Не сомневаюсь, — с обворожительной улыбкой сказал Гэбриэл, снимая крышку с первого кушанья.
— Ах, Гэбриэл… что за улыбка!.. — Владислав, заворожённо глядя на своего возлюбленного красавца, приподнялся со своего места и, потянувшись через стол, нежно коснулся кончиками своих изящных пальцев изысканного абриса красивых губ любовника, — мужественных и одновременно чувственных, — не удержав желания прикосновения. Пальцы графа скользнули по губам красавца, очерчивая их контур. Ван Хельсинг, счастливо улыбаясь, поцеловал эти фарфоровые персты. — Постараюсь держать себя в руках, — пообещал улыбающийся вампир, вновь опускаясь на удобный стул.
Мужчины начали трапезу, наслаждаясь сладостной компанией. Гэбриэл воздал должное изысканному угощению и коллекционному вину, граф чередовал его со своим «красным вином».
Во время ужина друзья успели уделить внимание обсуждению важных вопросов, касающиеся их совместной деятельности на благо, укрепление и процветание Ордена Дракона, так много значившего для них обоих. Но в основном красавцы вели приятную беседу, проявляя друг к другу нежные чувства, вспоминая как были счастливы вместе в XV веке и отмечая, как это невероятно, что, невзирая на все препятствия, на саму реальность, что, казалось, была против их любви, снова обрели друг друга. Их руки то и дело соединялись, ласково ложась друг на друга, нежно накрывая. Ладони ласкались, переплетаясь пальцами.
Когда охотник окончил трапезу, от души поблагодарив любезного друга, Дракула нежно улыбаясь сказал:
— Романтический ужин полагается завершать танцем.
С этими словами Влад взял лежащий на столе пульт и включил замечательно красивую, романтическую музыку, а затем, встав из-за стола и грациозно-церемонно склонившись, протянул другу свою аристократическую фарфоровую руку с изящными тонкими пальцами и длинным острым ногтём на мизинце, приглашая его на танец.
— Ха-ха-ха! Влад! Ты воображаешь, что я дама? — охотник со смехом, бросив салфетку на стол, откинулся на спинку стула.
— Не говори глупостей, — недоумевающе хмыкнул демон. — Что в тебе есть женственного?
— Эт точно, — улыбался архангел, окидывая смеющимся взглядом своего милого. — Я не питаю пристрастия к серьгам и женским причёскам с заколками… Влад ответил ему широкой улыбкой и блестящими глазами. — Значит, тебе нечего волноваться, — Дракула лукаво изогнул бровь. — Просто хочу потанцевать с любимым. Ты же знаешь, как я люблю танцы.
— Как же. Ты — мастер в этом искусстве, — с улыбкой признал Ван Хельсинг.
— Ну, так уважь вампира и доставь ему это удовольствие. Думаю, он заслужил это.
