— Заскучал? — довольно осклабился Владислав, обнимая своего покрытого пушистой пеной красавца.

— Чертовски, — признался охотник, обвивая щёки графа ладонями и закрывая его уста сладостным поцелуем пылающих жаром губ, теряя голову от их нежности.

— А я как! — сообщил в ответ Дракула. — Ах… Гэбриэл… Как же сладки твои губы… Я забываю обо всём на свете, когда ты целуешь меня, мой прекрасный архангел, — промурлыкал Влад.

— Я тоже забываю обо всём, когда целуюсь с тобой, мой прекрасный демон, ты невозможно сладок!.. — голосом, полным страсти, ответил Ван Хельсинг. — Я счастлив, что проиграл сражение со своей грешной любовью, что проиграл самому себе…

— Получается, что это единственный монстр, которого ты не одолел! — лукаво вскинув брови, с улыбкой заметил Владислав, в то время как его красивые руки скользили по влажному телу любовника.

— Ха-ха-ха! Точно, Влад, — засмеялся охотник.

— Я тоже счастлив, Гэбриэл, что ты позволил нам снова быть… гм… лучшими друзьями, как в XV веке, до того, как ты, соблазнив, разлюбил и бросил меня…

Ван Хельсинг недовольно поморщился:

— Влад, перестань! Ты прекрасно знаешь, что всё было не так! И в курсе причины нашего расставания! Не напоминай мне об этом! Хоть ты и демон, но не надо без конца поддразнивать меня. Ты не представляешь, чего мне стоило оборвать наш роман. Не знаешь, как я страдал от этого! Как у меня болело сердце! И ты знаешь, что тебя разлюбить нельзя!

С этими словами охотник прижал к себе вампира, начав покрывать его лицо страстными поцелуями, после чего властно впился в его губы, глубоко проникнув языком в рот Влада.

— Как тебе идёт быть в пене, — заулыбался граф, окидывая любовным взглядом великолепное тело друга, когда он, страстно, сладостно поцеловав любимого демона, ненадолго оторвался от его губ. — Так сексуально…

— Не завидуй. Сейчас и ты в ней будешь, — с этими словами мужчина, смеясь, втолкнул милого друга под струи воды и стал намыливать его душистым гелем с ароматом манго.

— Иди ко мне… — Владислав заключил Гэбриэла в пылкие объятия, нежно его целуя.

Не прекращая страстно целоваться под струями воды, счастливые любовники, улыбаясь друг другу, слившись, гладили и массировали тела друг друга, ласкаясь. Вдоволь насладившись совместным омовением, друзья, смыв пену, выключили душ, вытерли друг друга, обмениваясь шутками, и, обернув свои скульптурные бёдра полотенцами, покинули ванную комнату.

В спальне Гэбриэл с удивлением обнаружил разложенный массажный стол со всеми нужными для проведения качественной расслабляющей процедуры принадлежностями.

— После банных процедур как нельзя более приятны массажные манипуляции, — возгласил граф, предваряя замечание любовника по поводу этой неожиданности. — И я горю желанием оказать прекрасному архангелу эту услугу.

— Ха! Ну какой же любезный вампир, — засиял белоснежной улыбкой Ван Хельсинг. — Кто бы мог подумать… Ты обхаживаешь меня, как девушку, — смеясь, заметил он.

— Я обхаживаю тебя как любимого, — возразил граф. — Ложись. Сделаю массаж старому соратнику.

— Эротический? — со смехом поинтересовался друг.

— Фу-у-у… Как тебе не стыдно, Гэбриэл, — «пристыдил» его граф. — Какой развратный архангел… И куда только смотрит Ватикан вкупе с небесной канцелярией? — картинно закатив глаза, «возмутился» Дракула, а затем рассмеялся, нежно целуя любовника. — Ложись, — повторил он. — Всему своё время.

Ван Хельсинг послушно забрался на столь и лёг на живот, предвкушая сеанс массажа в исполнении любимого. Граф, намазав ладони массажным кремом, приступил к делу, как заправский массажист, начав поглаживать тело Ватиканского агента мягкими, но в то же время интенсивными прикосновениями.

— М-м-м… Влад… Как хорошо… — время от времени блаженно мурлыкал Гэбриэл, уже четверть часа наслаждавшийся приятнейшей процедурой, производимой сильными, умелыми и ласковыми руками вампира, превосходно справляющегося со своим делом, — для качества выполнения именно требующего сочетания и баланса силы, аккуратности и нежности.

Владислав великолепно разминал тело друга, будто был профессионалом в этом, — в меру сильно и проникновенно, вызывая изумительные ощущения у блаженствующего мужчины, мастерски балансируя на грани, пересечение которой вызвало бы вместо удовольствия болезненность.

— А Анна тебя так не балует? — наслаждаясь ласкающими его слух выражениями испытываемого подопечным удовольствия, спустя какое-то время, улыбаясь, осведомился граф.

— Отчего же нет? Балует, — ухмыльнулся в ответ Гэбриэл.

— Я справляюсь с этим хуже?

Чувствуя благодарность к вампиру за любовь и заботу, а также за текущие труды и получаемую приятность и решив не дразнить его, мужчина ответил серьёзно:

— Влад, не паясничай. Ты прекрасно понимаешь, что Анна не может составить тебе конкуренцию в этом, со своими маленькими руками, не обладая твоей физической силой.

Дракула улыбнулся, не прекращая массировать тело любовника, великолепно прорабатывая каждую мышцу его атлетического тела:

— В этом. А в другом?

— Ну, тут уж тебе придётся теряться в догадках… — ехидно ухмыльнулся Ван Хельсинг.

— Неблагодарный сукин сын! — вампир, рывком сдёрнув с волнительных бёдер любовника полотенце, хлёстко шлёпнул ладонью по одной из его округлых, аппетитных ягодиц, соблазнительно качнувшейся при этом (заставив графа сглотнуть слюну), отпечатав свою руку на нежной коже красной отметиной.

— Ха-ха-ха! Ты намереваешься закончить сеанс массажа, которым ты облагодетельствовал друга, поркой?

— Было бы неплохо, — прыснул демон. — Ты мальчик своенравный! Порка бы тебе точно не помешала!

— Что ж, это как раз в твоём репертуаре: ведь пытки — твоя стихия, заплечных дел мастер! — расхохотался Ван Хельсинг.

— Не спорю, — ухмыльнулся Дракула и уточнил: — Вернее одна из моих стихий, как и слава, власть и непокорность. — А затем склонился к уху друга и томно прошептал: — Но самая главная — любовь… А это — ты… — После чего поднявшись, добавил деланно обиженным тоном: — Но я могу и обидеться на «заплечных дел мастера» — всё-таки я потомственный аристократ.

— А если добавить «мой возлюбленный» заплечных дел мастер? — лукаво поинтересовался смуглый красавец.

— О, такое дополнение, конечно, уврачует рану, нанесённую моему самолюбию последующей частью, — пленительно улыбнулся граф. — И я смогу обратиться к тем частям тела дерзкого мальчишки, которые ещё не почтил своим высочайшим вниманием, — многозначительно добавил он, начиная от щиколоток гладить замечательно красивые, длинные, в меру мускулистые ноги блаженствующего мужчины, обхватывая их ладонями и медленно скользя по точёным изгибам вверх к прельстительным бёдрам.

После того как Дракула уделил им достаточное внимание, осталась лишь одна часть тела охотника, которую ласковые руки вампира, ещё не ублажили приятнейшей процедурой, если не считать отпущенного ей смачного шлепка.

— Очередь самой пикантной зоны, — улыбаясь, анонсировал Владислав, ласково коснувшись своими длинными, изящными пальцами с аристократическими — длинными — перламутровыми ногтями нежной кожи соблазнительных ягодиц Гэбриэла. Руки вампира стали нежно поглаживать мягко колышущиеся от его ласк упругие прелести. Во время этого процесса граф сглатывал слюну порция за порцией.

Ван Хельсинг слышал, как тяжело задышал его заботливый друг.

Распалённый провокационными манипуляциями не меньше любовника охотник, приподнявшись, вдруг резко сдёрнул полотенце, обвивавшее скульптурные бёдра вампира, явив порядком возбуждённый член Дракулы. Мужчина провёл языком по губам, облизав их:

— Моя очередь. — С этими словами красавец-шатен, перевернувшись на бок, обхватил рукой скипетр любви вампира у основания, приготовившись вдоволь поиграть с ним.

Гэбриэл поднял лицо вверх, и его блестящий, влажный взгляд погрузился в сияющие счастьем, улыбающиеся глаза любимого, чарующе взмахнувшие длинными, густыми ресницами.