— М-м-м… А мне как приятно, Гэбриэл… — блаженно-расслабленно протянул его гость, наслаждающийся приятной процедурой в исполнении своего возлюбленного красавца. — Помнишь, как ты первый раз был моим куафёром после того, как соблазнил меня? — лукаво, томно-кокетливо осведомился вампир.

— Помню. И помню, как я мечтал коснуться твоих изумительных волос, зарыться в них лицом… Я счастлив, что могу снова это сделать, — ответил Гэбриэл, не медля претворить свои слова в действие — погружая лицо в густые волосы графа. — М-м-м… Какое богатство… Как нежны… И опьяняюще ароматны… Какое же наслаждение ощущать, как эти мягкие пряди ласкают лицо, прохладным шёлком струясь по горячей коже, вдыхая их благоухание…

— О! Гэбриэл! Как ты стал поэтичен! Чертовски приятно слышать такое от тебя! Ты одновременно ласкаешь и моё тело, и душу… — довольно проворковал Влад, утопая в двойном удовольствии, слыша новые поэтические восторги из уст своего прекрасного архангела, служащие ещё одним доказательством чувств сурового охотника, великого Ван Хельсинга. — Ни у кого в мире больше нет такого потрясающего любовника!

— Что ж, согласен, о мой прекрасный самолюбивый демон, — улыбнулся Ван Хельсинг, упоённо лаская и целуя волосы графа.

— Но, заметить, по уши влюблённый в прекрасного архангела!

— Хорошо, замечу, — с обворожительной улыбкой согласился охотник, возвращаясь к прерванному занятию. — И я то же самое думаю о тебе…

Расчесав волосы вампира, охотник попытался восстановить его причёску, с помощью стильного зажима нужным образом собрав и закрепив их на затылке Влада в шикарный хвост.

Но с первого раза ему это не удалось. И со второго тоже. Получалось совсем не то, что надо. После нескольких неудачных попыток, явившихся неиссякаемым источником веселья для любовников, вызывавших у них взрывы хохота, Гэбриэл наконец понял, как добиться нужного результата.

— Дай я сам, — смеясь, попросил граф, стараясь выхватить заколку из рук неумелого любовника, будучи не в курсе сделанного им открытия. — А то ты сделаешь из меня чёрти-что.

— Нет-нет. Подожди. Я уже постиг тайну этой вершины куафёрского мастерства.

Собрав в хвост разделённые на прямой пробор волосы Владислава у его шеи, он поднял его к затылку и заколол, образовав нужную пышность на макушке графа.

— Всё! Всё в лучшем виде, — победоносно провозгласил Гэбриэл, любуясь достигнутым результатом.

— Аллилуйя! А то ты меня замучил своими экспериментами, — рассмеялся вампир.

— С тебя не убудет, — дерзко расхохотался в ответ охотник. Чем заслужил от любовника неслабый тычок. Игривый, но тем не менее заставивший его потерять равновесие.

— Я в свою очередь собирался предложить тебе помощь в устранении нашего лепесткового ложа любви, но, ввиду твоего непочтительного отношения к старому боевому товарищу, теперь склоняюсь к мысли предоставить тебе самому разбираться с этим, — сопроводил своё действие заявлением Владислав.

— Это что, официальное коммюнике? — смеясь, осведомился Гэбриэл.

— Именно.

— Ну, не думаю, чтобы это меня слишком обеспокоило: ликвидация лепесткового ложа не представляет для меня особой сложности. Главное, что я получил на нём нужное от тебя, — на устах Ван Хельсинга заиграла ехидная ухмылка — точная копия колкой, бесовской усмешки Дракулы.

— Сукин сын!.. — вампир повалил любовника на спину, брутально его целуя.

— Хочешь повторить? — лукаво вскинул бровь архангел.

— И не подумаю после твоей дерзости. Я сейчас отправлюсь прямиком в объятия моих прелестных невест, дабы они уврачевали своей почтительной нежностью и благоговейной лаской твою непростительную бесцеремонность, ранящую короля вампиров до глубины души… — дурачась, Влад по-детски недовольно надул губы.

Наблюдая это ужасно забавное и одновременно умилительное зрелище, Ван Хельсинг расхохотался.

— Ты в этом уверен, моя малышка-милашка? — с коварной ухмылкой, Гэбриэл ловким движением вытащил шипы из заколки вампира, вновь разрушив с таким трудом созданный стильный хвост — густые пряди снова рассыпались по точёным плечам графа. Зажав в кулаке добытый «трофей», Ван Хельсинг издевательски осклабился: — Ну, иди же. Чего ты ждёшь?

— Гэбриэл, смотри, я могу и отшлёпать проказливого ангелочка! — Брови вампира деланно-угрожающе нахмурились. — Немедленно верни мне вероломно похищенные детали фамильного аксессуара. Мне действительно пора, — стараясь выдержать серьёзный тон, смеясь глазами, обратился с увещеванием к другу граф, подняв свалившуюся, искусно гравированную основу заколки и изящным движением руки отбросив в сторону упавший на его лицо чёрный шёлк волос.

— А ты отними, — рассмеялся в ответ разошедшийся любовник.

— Серьёзно, Гэбриэл. Довольно шалостей. Нам пора расстаться. Своими проказами ты откладываешь нашу следующую встречу — улыбаясь, урезонил друга Дракула.

Это возымело действие.

— Ладно. Забирай свои «булавки», — вдохнув, Гэбриэл протянул любовнику скрепляющие элементы аксессуара.

— Правильно. Хороший мальчик, — взяв из протянутой ладони друга шипы, Влад, вновь расчесав волосы, легко восстановил причёску. — Не скучай. Я скоро вновь навещу своего «занедужившего» друга, — пообещал Дракула, потянувшись к любовнику за поцелуем. Руки Ван Хельсинга жадно обвились вокруг стана черноволосого красавца.

— Я уже скучаю, мой прекрасный демон, — с любовью смотря в глаза Владислава, чувственно ответил Гэбриэл и нежно провёл рукой по его гладкой щеке, прежде чем накрыть его губы своими.

— Скоро, любовь моя, — уверил его любимый, перед тем как покинуть милого друга.

— Не слишком усердствуй с невестами, — шутливо напутствовал любовника охотник, когда тот уже открывал дверь.

— Думаешь, что выдохнусь? — сияя бесовской ухмылкой, обернулся к другу вампир, взблеснув мерцающим взглядом своих бездонных глаз, с пляшущими в них демоническими искрами.

— Гм…

Сверкающая усмешка Дракулы стала ещё шире.

— Не беспокойся. Ты в приоритете, мой сладкий ангел! — заверил его вампир.

— Ну, смотри!.. — ощерился в ответ Ван Хельсинг.

— Дерзкий мальчишка! — фыркнул граф, погрозив смеющемуся любовнику пальцем, прежде чем закрыть за собой дверь.

После его ухода Гэбриэл вдохнул и, взяв пакет, в котором Дракула доставил розовые лепестки, принялся за скучную работу водворения их обратно, дабы избежать крайней степени удивления у горничной.

На другой день, ранним вечером, когда Гэбриэл принимал душ, дверь в ванную вдруг резко растворилась, и на пороге возник Владислав. Грациозно прошествовав к душевой кабине, граф, ничтоже сумняшеся, рывком отодвинул дверь, за которой прекрасный архангел занимался водными процедурами.

— М-м-м… Какой красавец… — элегантно опёршись плечом о стенку и сложив руки на груди, сластолюбиво протянул Влад, прищурив блестящие глаза и окидывая любовника горящим, плотоядным взглядом.

— О, привет, — повернувшись к другу, засиял ослепительной, счастливой улыбкой Ван Хельсинг.

— Ты словно сошедшая с пьедестала статуя гениального Микеланджело! Каждая линия твоего тела — совершенство!

— Значит, ты тоже создан им, — не остался в долгу охотник.

— Аам… Гэбриэл… Я бы просто съел тебя… — Дракула хищно облизался, любуясь своим скульптурным красавцем, скользя восхищённым взглядом по точёным очертаниям его совершенного тела.

— Тогда мне крупно повезло, что ты всего лишь безобидный вампир, а не людоед, — рассмеялся мужчина. Граф также не мог не отреагировать на такое замечание и характеристику друга смехом. — Не хочешь присоединиться? — поинтересовался у него архангел.

— С удовольствием, — с готовностью принял приглашение милого улыбающийся демон, начиная разоблачаться.

— Скорее. Иди же ко мне, мой не представляющий никакой опасности для окружающих возлюбленный кровопийца, — нетерпеливо протянув руку и схватив любовника, едва успевшего раздеться и снять заколку, Гэбриэл втащил его к себе и задвинул дверь.